Фанаты. Сберегая счастье - Юлия Александровна Волкодав

она ему его диплом покажет, в виде скана в Интернете.

— Верю, Всеволод Алексеевич. Надеюсь, сегодня обойдёмся без показательных выступлений и походов в ресторан?

— Да какие рестораны, Сашенька, — вздыхает Туманов и притягивает её поближе. — Сегодня я готов играть исключительно «самого больного в мире Карлсона». Могу только полежать за себя. Так что вечером сама развлекай дорогую родительницу. И постарайся без членовредительства.

— Самый больной в мире Карлсон лечился, помнится, вареньем и конфетами. А вам могу предложить пареную айву и запечённые яблоки. Будете?

— Они у тебя приготовлены?

— Нет, но я быстренько.

Сашка порывается встать, но его рука быстро возвращает её на место.

— Не надо. Ты и так весь день как белка в мясорубке. Полежи, пока персональный кошмар твоего детства не вернулся. Давай вон телевизор посмотрим.

Ищет пульт, который спустя пять минут бесплодных поисков Сашка со смехом извлекает из-под его пятой точки. Они включают футбол, и через пять минут оба дрыхнут под вопли комментатора.

* * *

Сашка просыпается от звонка в дверь и не сразу понимает, что произошло. А когда понимает, спешит открывать. Маман вваливается уставшая, но довольная.

— Нашла идеальный вариант, — с порога заявляет она. — Абсолютно то, что нужно. Десять минут от аэропорта. Студия. Вид на море.

Сашка вежливо кивает.

— Ты голодная, мам? У нас ужин через час, но я могу тебе раньше разогреть.

— А у вас по часам, что ли? — удивляется маман. — Ну конечно я голодная, весь день моталась.

— Мы стараемся соблюдать режим, чтобы инсулин адекватно поступал… Короче, неважно. Получается не всегда, но, когда дома, мы хотя бы пытаемся.

Сашка объясняет, а сама уже снуёт от холодильника к плите, накрывает на стол.

— Давай, я с тобой поужинаю, а Всеволоду Алексеевичу потом отнесу. Он всё равно сегодня вставать не собирался.

— А вчера скакал бодрым козликом, — замечает мама.

— Так бывает. Один день хорошо, второй не очень, — искренне поясняет Сашка, совершенно забыв, с кем имеет дело.

— Смотри, сляжет, будешь ещё десять лет из-под него горшки выносить, — тут же делает пас мама.

— Не дай бог, но, если понадобится, буду, — Сашка очень старается быть спокойной.

Она выспалась. Когда уходила из спальни, сокровище выглядело гораздо лучше, чем с утра. В доме убрано, на два дня вперёд наготовлено. Мама нашла квартиру своей мечты. Всё же хорошо, да?

— Ну и дура, — припечатывает мама совершенно будничным тоном. — Другая давно б его придушила ночью и не мучилась. А ты так и носишься со своей великой миссией и вечной жертвенностью.

Сашка считает до десяти и ставит тарелки с разогретым гуляшом и картофельным пюре. Миска салата уже стоит посередине стола. Домашний хлеб из хлебопечки нарезан.

— Так что там с квартирой, мам? Когда будешь оформлять сделку?

— А что ты так интересуешься? Ты же сказала, что тебе она не нужна? Не надейся, я собираюсь жить долго.

Господи… Сашка просто хотела перевести разговор, отвести его подальше от Туманова. Переключить маму на ту тему, которая интересна ей.

— Я просто поддерживаю светскую беседу, — ледяным тоном цедит она. — Можем поесть молча.

Но молча они не едят, потому что через пару минут мама начинает рассказ, словно и не было перепалки.

— В общем, мне всё понравилось. Пятый этаж из девяти, десять минут до моря, студия тридцать квадратов. Мало, но много ли мне одной надо.

Сашка молча кивает. Она уже боится задавать вопросы.

— Но цена, конечно… Даже если получится продать квартиру в Мытищах по максимальной цене, двух миллионов мне не хватит. А ещё отделка, мебель…

Сашка продолжает молча есть. Неужели сейчас прозвучит просьба добавить денег?

— Что ты на меня так смотришь? Не бойся, у тебя не попрошу, — опережает её мать.

— Я не боюсь. У меня столько и нет.

— Ничего удивительного. Я кредит возьму. Или ипотеку.

Не дадут, думает Сашка. Возраст не тот для ипотеки. Да и уровень дохода тоже.

— Конечно, я посмотрю и другие варианты. Завтра ещё поездим. Торопиться некуда, всё же серьёзная покупка. Ты же меня не выгоняешь, я надеюсь?

— Нет, ну что ты, мам.

Чёрт. И вот она уже оправдывается. Прекрасно.

Сашка убирает со стола, потом относит ужин Всеволоду Алексеевичу.

— Может быть, пойдёте за стол? — уточняет она на всякий случай.

Он качает головой. Нет, предпочтёт полежать. И Сашка не уверена, что дело в самочувствии. Может быть, не хочет лишний раз общаться с маман и что-то из себя изображать. Ну и правильно.

— С вами посидеть? — Сашка уже присаживается на кровать.

— И с ложки покормить, — хмыкает Всеволод Алексеевич. — Иди с мамой пообщайся.

— Да мы уже пообщались…

— Иди ещё пообщайся. Я серьёзно, Саша. Не прячься от неё у меня под одеялом.

— Да не прячусь я, — возмущается Сашка, но покорно бредёт в зал.

Там по телевизору идёт какое-то шоу, три тётки-ведущих обсуждают одежду и внешность тётки-участницы. Сашку передёргивает, уж лучше бы какой-нибудь концерт. Ладно, она в телефоне позависает. Но стоит Сашке усесться в кресло, как мама выдаёт:

— Вот, тебя надо на эту программу отправить.

— Боюсь, я не настолько медийна, — машинально язвит Сашка, опять забыв, с кем имеет дело.

— Да участницей же. Чтоб объяснили тебе, наконец, как надо одеваться, какую причёску носить. Чтоб на мужика не быть похожей. Слушай, а что, у твоего Туманова нет какого-нибудь стилиста? Ему же кто-то имидж подбирает.

— Одежду он сам себе подбирает. У него отличный вкус. А имидж сложился десятилетия назад.

— А тебе он подобрать не может?

Сашка усиленно молчит. Верхом глупости было бы сейчас объяснять, что большая часть её одежды подобрана как раз Тумановым. Ага, а потом ещё объяснять, что он не стал ломать её самовосприятие и рядить в платья с рюшами. А максимально корректно подсказывал, какие вещи ей подойдут и по стилю, и по характеру.

— Нет, ты всё-таки напиши на телевидение, в эту передачу! Люди ж там не дураки сидят. Смотри, какую красотку сделали!

Сашка поднимает взгляд от телефона на экран телевизора. Тётка одета в брючный костюм лимонного цвета. Сам по себе он, может, и неплох, но тётка в нём выглядит нелепо. Сашка пожимает плечами и снова утыкается в телефон. А маму это, похоже, бесит.

— Тебе не интересно, да? Вот в кого ты такая уродилась, а? Ты же не женщина, ты полумужик. Нормальные девочки мамины платья примеряют, краситься пытаются. А тебе всё до фени всегда было.

— Не всегда, — спокойно сообщает Сашка. — Классе в пятом я ещё хотела наряжаться. Помнишь, у нас праздник был, новогодний? Что-то типа школьного бала.