Джек Ричер, или Граница полуночи - Линкольн Чайлд

— А ты? — спросила Сандерсон.

— Водитель уже взял деньги за то, чтобы доставить лекарства не по тому адресу, — сказал Ричер. — Очевидно, он готов к переговорам. Честный обмен — это не грабеж.

— И что тогда?

— Здесь могут собраться десять или двенадцать парней, которые получают товар, — сказал Брамалл. — Чтобы забрать его у них, нам потребуется ограбить всех, одного за другим. Когда они будут уезжать. Как у кассового аппарата на платной парковке. Двенадцать ограблений, одно за другим. С разницей не больше минуты. Не думаю, что это возможно. У нас нет выбора.

— Роуз? — обратился Ричер к Сандерсон.

— Я продолжаю считать, что налет на грузовик — это хорошая идея. Будем надеяться, что он не заперт.

— Существует еще и третий способ, — сказал Джек. — Лучший в обоих мирах.

Накамура вернулась в зону отдыха, потому что у нее закончились другие варианты. Неудачное место, однако лучше любого другого. Она представила белый блестящий фургон. Где он встанет, чтобы заняться своим бизнесом? Естественно, как можно дальше. Иными словами, на самом краю парковки. Поздно вечером там полно свободных мест. Большинство водителей предпочитают парковаться как можно ближе к зданиям. Почему нет? Зачем идти пешком лишнее расстояние?

Глория принялась кружить по стоянке в своей светло-синей машине. Она была права. Западная сторона парковки оказалась совершенно пустой. Один свободный ряд за другим. А на восточной Накамура заметила одинокую машину, стоявшую вплотную к деревьям.

Черный внедорожник с синими номерами.

Иллинойс.

Детектив включила сотовый телефон и набрала номер.

— Ускоренный запрос о номере автомобиля из другого штата.

В ответ послышался шорох помех и подтверждение.

Накамура прочитала номер внедорожника вслух. Затем, не убирая телефон от уха, припарковалась у «Тойоты» и вышла из машины, чтобы осмотреть эту черную машину. Ее покрывал слой пыли. Очевидно, «Тойота» прошла много миль на Западе. Глория не сумела как следует заглянуть внутрь: окна находились высоко, а она была маленького роста. Однако у нее сложилось впечатление, что эти люди куда-то направляются — возможно, это были обычные путешественники. В багажнике она заметила сумки. Но почему они припарковались здесь?

Глория посмотрела в сторону деревьев и пришла к выводу, что там вполне можно пройти. Но зачем? Заниматься противозаконными делами можно в полной безопасности последних рядов парковки, и прятаться в лесу нет никакого смысла. По другую сторону она не видела ничего интересного, а дальше лес начинал редеть, и возникала обычная разделительная полоса. В принципе отсюда можно пройти по траве к следующей зоне отдыха. Или у дороги должны находиться ремонтные мастерские дорожного департамента? Глория не могла вспомнить. Она знала, что где-то такие мастерские есть. На подобные места люди обычно не обращают внимания.

Наконец Накамура снова услышала в трубке шум помех, а потом голос:

— Отдел транспортных средств Иллинойса зарегистрировал под этим номером черную «Тойоту Лендкрузер» на имя Терренса Брамалла, рабочий адрес в Чикаго. Он называет себя частным детективом.

* * *

Сандерсон вернулась на исходную позицию, и Ричер пошел с ней. Он хотел понять, продолжает ли она жевать пластырь. А если нет, понять, плохо это или хорошо. Она продолжала жевать. Пока у нее все шло нормально. Ричер надеялся, что она не выйдет на пик формы слишком рано. У нее был «Ругер» калибра.22. С двумя патронами. Больше она не взяла. У Брамалла остался «Кольт» калибра.45. С тремя патронами. А Маккензи достался пустой «Спрингфилд». Лучше, чем ничего. Как сказал один человек, девяносто процентов — это лишь красивая поза.

— Еще раз повтори план, — сказал Ричер.

— Сотня вещей может пойти не так, — ответила Роуз.

— Не сотня, — возразил Джек. — Вряд ли больше двух дюжин.

— Ордер на арест был чепухой. Я хочу, чтобы ты это знал, чем бы все ни обернулось. Они пытались заставить его замолчать.

— Ты хочешь, чтобы я знал только часть истории, но не всё? — спросил Ричер.

— Я хочу, чтобы ты знал хотя бы эту часть.

— Что он пытался рассказать?

— То, о чем ему следовало молчать, — ответила Сандерсон.

— Ладно, — сказал Ричер. — Будь наготове, остальное расскажешь потом. Ты как сейчас?

— Пока ничего.

— Сколько ты еще продержишься?

— А который час?

— Почти десять тридцать.

Роуз проделала в уме какие-то вычисления, но не ответила.

Ричер направился к своей исходной позиции. Но тут к нему подошел Брамалл с телефоном в руке, экран которого светился зеленым — ему звонили из офиса суперинтенданта Вест-Пойнта.

— Тебя, — сказал Терренс.

Ричер взял телефон.

— Генерал, — сказал он.

— Майор, — ответил супер.

— Сейчас мы маневрируем. Успех или провал — ответ будет получен в течение двух ближайших часов.

— Я хочу знать подробности.

— Скорее всего не хотите, — ответил Ричер.

— Каковы ваши шансы?

— Они остаются неопределенными. Вопрос ведения боевых действий.

— У нее больше сомнений, чем у вас?

— Едва ли она может иметь их меньше. Но есть вещи, которые я не стану делать, — сказал Ричер. — И с нами гражданские лица.

— Добро пожаловать в современную армию. Вы можете вернуться и сесть за парту.

— Она сказала мне, что ордер на арест Портерфилда был чепухой.

— И как вы на это отреагировали? — спросил супер.

— Она должна была так сказать, верно?

— Я тоже так думаю. Но похоже, что она права. Мои друзья на юге добрались до его досье, и там ничего нет. Должно быть, ордер был фальшивым. И никто не знает парня, который его подписал. Мы стали его искать, но нашли только одного человека с таким именем — в пресс-службе медицинского батальона морской пехоты.

— Судя по тому, что говорит Сандерсон, — продолжил Ричер, — она считает, что Портерфилд отстаивал какое-то правое дело. В таком случае должно существовать много файлов. Он был безработным ветераном, вынужденным каждый день менять повязки. Если такому парню попадает заноза в задницу, он станет рассказывать о ней всем. Будет писать письма в газеты и каждый день звонить своему конгрессмену. А потом — в Белый дом, на ток-шоу и во все правоохранительные органы, которые ему известны. Его имя должно быть повсюду. Я хочу знать. Она может не рассказать.

— Как она держится? — спросил генерал.

— Очень неплохо, если учесть все обстоятельства.