Титан империи - Константин Зубов

помощник главного надзирателя за делами Ума и Духа.

Она отложила письмо.

— Даже не знаю, что и думать… Ты рад?

— За исключением того, что я все еще барон, да. Пусть эти права и привилегии я и вырвал с мясом.

Однако что-то меня смущало. Особенно в последней части, когда я совсем перестал понимать, что там крутит этот зануда Кондрат Варфоломеевский, или как там его…

— А ну-ка, прочитай ту строку, где говорится об этом дозволении разрешения… В конце.

— «… дозволяется претендовать на прохождение обучения в Коломенской Государственной…»

— А ниже?

— «…приступить к обучению и прибыть на место проведения вступительного экзамена…»

— Да блин!

Настя посмотрела на меня, закусив губу.

— Какого еще «претендовать на прохождение обучения? — вознегодовал я. — Какого еще 'вступительного экзамена»⁈

Сестра пожала плечами.

— Они каждый год придумывают что-нибудь новенькое. Не дрейфь. Я не думаю, что там будут заставлять пересказывать историю Императорской династии или решать интегральные уравнения.

— А ты что делала?

— Я написала сочинение на тему «За что мы сражаемся», — неловко улыбнулась она. — И получила пятерку. В тот год из-за одного инцидента погибло много курсантов и был недобор. Но предварительно они, конечно, проверили мои боевые навыки. Пришлось попотеть.

— Ясно все…

— Но историю Династии лучше повтори, — глаза Насти сверкнули. — На всякий случай.

— Ой-е-е… Давай только не сейчас… И где там Гама пропадает со Сферами?

— Я давно тут, ваше благородие! — отозвалась Амальгама, и следом комнату осветили две Сферы — синяя и зеленая.

Она торжественно подошла и протянула мне оба артефакта.

— Какую выберете?

— Синюю, — кивнул я, подхватывая Сферу. — А то после зеленой с меня, глядишь, кожа сойдет. Ее отдай Насте. Заслужила.

— Что? Не-е-ет! Бери, тебе нужнее! Ты в ГАРМ поступаешь, мне еще этих Сфер…

— Не спорь! Во-первых, я теперь официально старший Скалозубов, — я «грозно» посмотрел на нее. — Во-вторых, у тебя тоже вчера был День рождения! Ну а, в-третьих, я вчера их впитал аж две штуки. Боюсь третью, да еще и зеленую, уже не потяну.

— Ты вчера впитал две зеленых⁈ — Настя ошарашено уставилась на меня.

— Нет, одну зеленую, одну синюю.

— То-то на тренировке от тебя чуть ли не искры летели… Тогда ладно! — Настя приняла Сферу, которую ей с улыбкой протягивала Амальгама.

— Гама, поможешь сперва мне, а потом Насте, — сказал я, устраиваясь со Сферой поудобней.

— Как прикажете, — ухмыльнулась Амальгама, положив руки мне на виски.

Синяя Сфера была не сильней той, что я поглощал вчера, так что процедура прошла полегче. Однако пострадать все же пришлось — Искру заштормило, а тело поначалу выгнулось дугой. Амальгама не зевала, и боль ушла.

В меня хлынула волна силы, а затем она, бурля словно кипяток, заструилась у меня по венам. О, да… Незабываемое ощущение!

Давай, дорогуша… я хочу тебя всю. Я усилил натиск, а Сфера, отдавая мне еще больше энергии, затрепетала. Завтра обязательно испробуем новые способности — раз Искре стало просторнее, и она чуть подросла, значит, не грех и побаловаться с новыми трюками. Например, попробуем вырастить из руки что-нибудь посерьезней банальных коготков.

Спустя десять минут Сфера испарилась, но я все равно чувствовал себя словно изрядно потасканная отбивная. Еще немного, и точно спать…

— Браво, ваше благородие! — склонилась надо мной Гама и погладила по голове. — А теперь…

— А теперь вы уединитесь у Насти в спальне. У меня еще тут есть кое-какие дела.

— Конечно, — сказала Амальгама с несколько разочарованным видом и положила ладонь Насте на плечо. — Прошу.

Настя поджала губы, но подчинилась. Поднялась с кресла, прижимая к себе Сферу, и они вместе с Амальгамой покинули кабинет.

— Спокойной ночи, брат… — бросила сестра, и дверь закрылась за ними.

Я же поднялся с дивана и опустился в кресло. Немного переведя дух, подхватил письмо и еще раз внимательно перечитал.

Хотите устроить мне экзамен? Хорошо. Только потом не плачьте!

Отложив письмо, я достал «трофей» Красавки и пошел разжигать камин. Концы в воду, как говорится, и пусть Его Святейшество пойдет нахрен.

Но сначала, разумеется, прочитать!

Разгладив конверт, я сломал то, что осталось от печати, и вытащил пожеванную бумажку. Та-а-а-ак-с… И как его святейшество собрался стирать мой род в порошок?

Сначала при свете дрожащего пламени я было подумал, что совсем рехнулся, поэтому пришлось вернуться за стол и придвинуть к себе лампу.

Нет, глаза меня не обманули. На листке была написана всего одна фраза:

«Меч качается».

И больше ни на лицевой, ни на обратной стороне ни строчки.

Где-то с минуту я сидел на месте, пытаясь обмозговать один простой факт.

Инквизитор блефовал. Не было у него никаких инструментов арестовывать меня и проводить обыск. Зато злобы сколько угодно.

Казалось бы, радуйся, Женька! Горн оказался просто мудаком, который крупно сел в лужу. Тебе и жалобу накатать на его святейшество не грех. Но…

Отец, похоже, перешел дорогу очень большим людям, раз представители Тайной Канцелярии суют нос под нашу крышу.

А еще, если я сейчас сижу и читаю бумажку со старательно выведенной угрозой, значит, инквизитор специально «отвернулся», чтобы конверт так удачно подхватил один из моих чересчур ретивых слуг.

И словно в подтверждение моих невеселых мыслей, в кабинете как-то резко похолодало.

Черти что! Я смял бумажку в кулаке и запустил в камин. Пламя мигом расправилось с нею, взвившись от резкого порыва ветра.

Итак, что мы имеем? За неполные двое суток, меня, вернее беднягу Женьку Скалозубова, пытались «потерять» на Нексусе, прогнуть и подставить мнимым нападением на вассала, потом уничтожить в собственном доме руками банды отморозков, вынудить держать аж семь Монолитов, перекрыв «кислород» с ФОЗа, попутно обвинив в предательстве, а под занавес еще и натравив инквизитора с липовой бумажкой в кармане?

Не слишком ли жирно для скромного барона на задворках Империи?

Эх, вопросов дохрена… А вот сил ломать над этим голову уже нет.

Если сегодня никто больше не собирался меня стирать в порошок, то, пожалуй, можно и на боковую…

Да какого тут так холодно⁈

И не успел я повернуться к окну, как краем глаза уловил движение в темноте, а потом сияние голубых глаз.

Гама? Нет, у нее глаза обычно горят зеленым…

И едва догадка пронзила мозг, как раздался противный скрип, словно форточка качнулась на ржавых петлях, а