Вторжение в Империю - Скотт Вестерфельд

Таков был полученный им приказ. Никаких промахов, никакихранений в грудь или в пах. Прямо в солнечное сплетение: смертельное попадание.

Бассириц почувствовал, как лезвие ножа вошло в плоть.Послышалось противное чавканье, и теплая жидкость облила руки рядового иартиллериста-убийцы.

Капитан Зай жутко взвыл и рухнул ничком на приготовленныйдля него ритуальный коврик. Артиллерист надавил на спину Зая и выдернул рукуиз-под него. Нож остался в животе у капитана.

— Нельзя оставлять следы, — прошептал артиллеристи указал на ботинки Бассирица. На одном из них алело пятнышко крови. Кровь. Чтоже они наделали?

Бассириц взглянул на Хоббс в ожидании следующего знака.

Старший помощник едва заметно отрицательно покачала головой.

Еще не время.

В каюте стало тихо-тихо. Послышался последний судорожныйвздох капитана. Бассириц в ужасе смотрел на кровь, вытекающую из тела Зая иразливавшуюся по полу. Кровь двигалась странно. Тоненькие ручейки подрагивали,будто щупальца какого-то морского чудовища. Это демон гравитации шевелил кровь.Бассириц инстинктивно попятился от алого ручейка, ползущего к его ботинку.Капитан не дышал. Что они наделали?

— Все кончено, — сказала Хоббс.

Пилот прислонилась спиной к стенке, закрыла лицо ладонями.

Артиллерист отступил назад, его губы тронула нервная улыбка.

— Вот и хорошо, — сказал он, вынул из карманамаленький микрофон и произнес одно-единственное кодовое слово. Бассириц незабыл взглянуть на старшего помощника.

Хоббс подмигнула ему левым глазом. Это означало: «Действуй».

Рядовой изо всех сил заехал кулаком артиллеристу в кадык.Офицер рухнул на залитый кровью пол. Скорее всего, он остался в живых. Бассирицобернулся и посмотрел на остальных.

Хоббс уже размахнулась и одарила женщину-пилота увесистойпощечиной. Женщина отшатнулась, сильно побледнела. Пощечина — неплохой способсмутить человека. Увы, всего на несколько секунд. Бассириц шагнул вперед, нотут раздался щелчок.

Это был выстрел из электрошокера. Воздух мгновеннонаэлектризовался. У Бассирица на руках встали дыбом волоски.

Женщина-пилот рухнула на пол.

Капитан вскочил, сжимая электрошокер в окровавленной руке,резко развернулся к лежавшему на полу артиллеристу, но тот не шевелился.Бассириц по опыту знал, что поверженный им офицер не поднимется еще несколькочасов.

— Капитан? — проговорила Хоббс.

— Я в порядке, Хоббс, — ответил Зай. —Отличная работа.

Дверь распахнулась, вбежали несколько десантников, чемуБассириц очень обрадовался. Флотских он понимал плохо.

Среди вбежавших был и щуплый артиллерист — тот самый, чтостоял на страже в коридоре. У него были связаны руки. Он обвел каюту отчаяннымвзглядом и с ненавистью уставился на старшего помощника Хоббс.

— Кто-нибудь отреагировал на сигнал Томпсона? —осведомился капитан.

Хоббс прислушалась и кивнула.

— Двое членов экипажа из артиллерийского подразделенияпокинули свои посты, сэр. По всей вероятности, они направились к моей каюте.

— Пока не надо их задерживать, — распорядилсякапитан. — Посмотрим, что у них на уме.

Капитан ловким движением расстегнул форменную куртку. На полпролилась последняя капля крови. Бассириц увидел, что к рубашке капитанаприкреплена бронированная пластина, закрывавшая область солнечного сплетения.

Бассириц улыбнулся. Капитан явно доверял ему. Если бы«клинок ошибки» промахнулся, кровь у капитана потекла бы по-настоящему.

Один из десантников обыскал лежавшего на полу артиллериста.

— Он жив, сэр.

Неожиданно молодой бунтовщик, которого крепко держали заплечи десантники, попытался вырваться. Бассириц мгновенно оказался между ним икапитаном и занес руку для удара. Однако десантники удержали щуплогоартиллериста.

— Клинок! — прокричал он. — Дайте мне клинок!

Все прошло по плану, но Бассириц ощущал облегчение пополам сгоречью. Это были его товарищи по команде, и своими постыдными действиями ониобрекли себя на смерть. Хоббс отвернулась от молодого офицера и опустила глаза.

— В свое время, — негромко отозвался капитан.

Десантники вывели из каюты рыдающего артиллериста. Он дажене рыдал — он выл, как раненый зверь.

Старший офицер Хоббс сообщила:

— Еще одна реакция на сигнал Томпсона, сэр. Через несколькосекунд после того, как вы были «убиты», сэр, по общему каналу прозвучалосообщение. Безымянная жалоба на шум в секторе F артиллерийского отсека.

— Совпадение?

— Сектора F не существует, сэр.

Капитан Зай покачал головой.

— Сколько же человек из моего экипажа участвуют вэтом? — высказал он вслух свое удивление.

— По меньшей мере еще двое, сэр. Один отправил этосообщение, другой должен был его получить. Но кто бы ни отправил послание, онбольшой умник. Безымянное сообщение не расщелкаешь.

Капитан вздохнул. Он перешагнул через неподвижно лежавшегона полу артиллериста и тяжело опустился на кровать.

— Кажется, я ушиб колено, старший помощник.

— При такой гравитации падать плохо, сэр. Я вызовумедика.

— Думаете, им можно доверять? — спросил капитан.

Хоббс помолчала и ответила:

— По крайней мере, десантники на нашей стороне, сэр.

Капитан Зай посмотрел на Бассирица и устало улыбнулся.

— Вы молодчина, солдат.

— Благодарю вас, сэр, — ответил Бассириц,вытаращив глаза.

— Вам удалось нанести мне очень меткий удар.

— Да, сэр. Таков был приказ, сэр.

Капитан отер с лица остатки фальшивой крови.

— Что ж, рядовой, с вашей помощью мне, похоже, удалосьосуществить нечто весьма и весьма маловероятное.

— Сэр?

Капитан встал и поморщился, переступив с ноги на ногу.

— Сомневаюсь, чтобы многим за целую жизнь удалосьизбежать сразу двух «клинков ошибки». Тем более — за одну неделю.

Бассириц догадался, что это шутка, но никто не рассмеялся,поэтому и он смеяться не стал.

Сенатор

Это углубление выстлано древним и простым материалом, —начал Император, указав на пол под ногами у членов совета. Нара Оксам и раньшезаметила, что из всех помещений в Алмазном Дворце, которые она успела увидеть,только палата заседаний военного совета оформлена каким-то жемчужно-белымвеществом. — Это казеин, иначе говоря — лактоидная группапластмасс, — продолжал монарх. — Восхитительно белый, по виду оченьпохожий на молоко. На самом деле он и изготавливается из коровьего молока иреннина — козьего сычужного фермента. Твердость казеину придает формальдегид.