Сломанные искры - Настасья Карпинская

Тая, ты коллекционер душ, демон, дьявол с милой улыбкой и сладкими речами»

Его слова били точно в цель, раскаленным хлыстом по едва встрепенувшейся душе. Бил заслуженно.

«Ты думаешь, я пьян, раз тебе пишу? Да, я пьян, я пил сегодня на могиле своего брата, своего родного брата, которого ты убила своей поганой любовью, а у него было бы завтра день рождения».

Я нажала ответить, но пальцы так и замерли над экраном, я не знала, что ему сказать, я не представляла, как я могу сейчас ему помочь, и нужна ли вообще ему помощь или для него важно просто иметь человека которого можно сделать виновным в собственной боли.

«Ты тварь, Тая. Такие как ты не должны ходить по земле, такие как ты, несут только смерть и разрушение. Я хочу, что бы сдохла!»

Олег продолжал писать, а я, позабыв о заваренном чае и набранных вкусностях, открыла холодильник и потянулась к бутылке красного вина. Перечитывая, словно мазохист раз за разом, его сообщения прикладываясь к горлышку бутылки, отхлебывая терпкий алкоголь.

Глава 12

От телефона я отрываюсь только тогда, когда бутылка в руках пустеет. На балконе скуренная наполовину пачка сигарет. Олег уже не пишет, но я раз за разом перечитываю каждое его сообщение. Каждое написанное им слово бьет по мне тысячью режущих зарядов, превращая душу в кровавый фарш, заставляя снова вспарывать, едва затянувшиеся раны и испытывать боль, каждое написанное им слово бежит по венам тяжелым ядом. Напоминая, что есть люди, для которых уже не светит солнце и, заставляя испытывать за это уничтожающее чувство вины. Поднимаюсь с дивана, собираясь на кухню, к холодильнику за новой бутылкой вина, хочется напиться, настолько, чтобы ничего не чувствовать, не испытывать, но мое внимание отвлекает ноутбук, на экране которого мигает значок о непрочитанном сообщении на сайте. «Человек». При одной мысли об этом мужчине становится чуть легче, сажусь на стул и щелкаю по значку чтобы прочесть.

Человек: «Ты занята? Весь вечер жду тебя тут».

«Я дома» – отправляю, не зная, что еще могу ответить.

Человек: «Что с настроением? Мне кажется, оно вывесило белый флаг» – удивительно, как по двум словам этот мужчина понял, что мое состояние далеко от позитивного. Очень далеко, почти на другой планете. Планете боли, и отчаянья. Снова.

«Теперь мне страшно. Ты следишь за мной?»

Человек: «Нет. Просто, обычно ты приветствуешь меня большим набором букв. Что-то случилось?»

«Можно и так сказать. Мы можем увидеться?» если бы я могла, то прямо бы сейчас хотела бы оказаться рядом с ним, чтобы снова ночь, темнота комнаты, наглухо задернутые шторы, и цитрусово-древесный аромат его тела, теплые, нежные руки в которых ощущаешь себя нужной, защищенной, в безопасности от всего мира.

Человек: «А как же угадать имя? Прямо сейчас?»

«Завтра в том же отеле. Сможешь? У тебя еще есть время это сделать, но даже если не получится, я бы хотела, чтобы ты пришел» – отправляю, и спазм, который весь вечер сжимал мою грудную клетку, отпускает.

Человек: «Конечно, я приду. Только давай в этот раз я оплачу номер. Я из тех допотопных мамонтов, которых унижает, если за него платит дама».

«Хорошо. Тогда скинешь сообщением время и в каком номере»

Человек: « Я немного со всеми этими интернетами на «Вы», но как справлюсь, все пришлю. Только чур, не помогать, я уже доставку продуктов освоил и этого мамонта одолею» – его слова заставляют меня улыбнуться и на мгновение позабыть о том, что хотелось надраться до беспамятства. Теперь же хотелось чая, горячего.

«Хотела предложить тебе пообщаться еще, но посмотрела на часы и поняла, что уже очень поздно, наверное, ты уже хочешь спать»

Человек: «Моя милая Тень, я уже давно ночной житель этого города и бессонница мой верный спутник»

«Ты почти Бетмен»

Человек «Не очень разбираюсь в марвеловских героях, но вроде там был какой-то не совсем здоровый, вот он ближе мне будет»

«Я очень хочу горячего чая. Подождешь, пока я схожу на кухню за чашкой?»

Человек: «Конечно»

Я поднимаюсь со стула и взгляд тут же цепляется за оставленный на диване телефон. Но я осознано запрещаю себе к нему прикасаться, хотя внутренний мазохист алчно этого жаждет. Я его понимаю, но инстинкт самосохранения оказывается сильней. Заставляю себя идти на кухню и налив, самую большую из имеющихся дома, чашку чая, возвращаюсь к ноутбуку.

Глава 13

И снова ночь, номер в отеле погружен в темноту, мы не включаем свет, я лежу на его плече и жмусь, словно продрогший под дождем жалкий котенок, ищущий тепла. Он словно чувствует это и прижимает меня сильней к себе, оставляя поцелуй на моих волосах. Хочется, чтобы эта ночь не заканчивалась.

– Ты можешь мне рассказать все, – мягко произносит он, проводя пальцами по моей спине, лаская кожу и успокаивая душу, согревая.

– Вчера написал тот, кого я любила, и обвинил в смерти своего брата.

– Скорбь часто толкает людей на необдуманные поступки и едкие слова.

– Каждое его слово попадало в цель. Я выпила бутылку вина, подыхая от чувства вины. Я идиотка, я должна была выбрать одного из них и объясниться со вторым, но я трусливо оттягивала этот момент, не решаясь сделать выбор, боясь ошибиться. Теперь понимаю, что если не можешь выбрать между двумя мужчинами, надо уходить от всех. Мне надо было их оставить. А я поступила как эгоистка. Он прав, я тварь и я виновата в том, что Влад свел счеты с жизнью.

– Зачем ты берешь на себя вину за решения взрослых, самостоятельных, зрелых мужчин? Тебе нравится быть жертвой?

– Просто…

– Все действительно просто. Они могли сесть и договориться, кто из них оставит тебя и отойдет в сторону. Могли? Могли. А еще они могли оба просто оставить тебя и сохранить свои братские отношения. Я могу еще с десяток вариантов набросать, что они могли сделать. Но они не сделали ничего из этого, трусливо переложив ответственность на плечи хрупкой женщины, а когда их перемололи последствия, то обвинили во всем тебя. Удобно, когда есть кого обвинять, ты остаешься чистеньким, тебя все жалеют, утешают, гладят по головке и утирают сопельки, а ты стоишь и пальцем показываешь на обидчика. А обществу все равно кого казнить и камнями забрасывать. Что всегда нужно людям? Хлеба и зрелищ. Столетия прошли, а ничего не поменялось. Я не пойму только зачем ты добровольно с покорностью ягненка под эти камни встаешь? –