Как в первый раз - Дженнифер Доусон

Да-да, пора подобрать за собой дерьмо. Настало время искупления…

Пенелопа устроилась на диване с бокалом вина и книжкой на коленях. День был долгий и тяжелый, и сейчас она хоть немного отдохнет.

Пенелопа раскрыла книгу, но почти тотчас же поняла, что не могла сейчас читать – она думала об Эване. Весь этот день она была слишком занята, и неприятная вчерашняя сцена, казалось, вылетела у нее из головы. Но теперь, когда она, наконец, расслабилась, ей вспомнился вчерашний вечер.

Пенелопа вздохнула и провела ладонью по странице. Правильно ли она поступила? Она сломала невидимый барьер, разделявший их, и бросила Эвану вызов. И теперь должны наступить последствия. А впрочем… Возможно, их и не будет.

В то утро, когда погиб его отец, Эван возвел между ними стену, которая за прошедшие годы только укрепилась. Он жестоко выбросил ее из своей жизни, и до вчерашнего вечера она ни разу не переступила невидимую черту. И сейчас ей лишь оставалось надеяться, что дело того стоило – ведь этим своим визитом она ясно дала Эвану понять, что ей не все равно и что она по-прежнему неравнодушна к нему.

Пенелопа вздрогнула, вспомнив его руки у нее на бедрах и его губы, вспомнив его голос, когда он говорил, что ему не хватает ее у него на коленях…

Но ведь это говорил алкоголь, а не Эван, не так ли? И вообще, несколько нежных прикосновений вовсе не опровергали его поступков на протяжении всех этих лет. Он ужасно к ней относился! И словно специально выставлял перед ней своих девиц.

Его гадкими поступками можно было бы заполнить несколько томов, и сейчас она отказывалась верить отчаянию, звучавшему вчера в его голосе, и тем ощущениям, что возникали у нее при его прикосновениях. Да-да, она не верила ему, не верила!..

Пенелопа энергично помотала головой – словно очищая ее от пагубных мыслей. Ведь именно такие мысли и втянули ее в ту ужасную историю. Она могла бы вспомнить каждую подробность своей первой встречи с Эваном. Она тогда ходила в детский сад, а он учился во втором классе. Пенелопа познакомилась с Мадди в свой первый день в детском саду, и они мгновенно подружились. Когда же она впервые пришла в дом Мадди… О, это стало для нее настоящим откровением.

Пенелопа была поздним ребенком; ее мать и отец долгое время считали, что у них уже никогда не будет детей. Они были старше других родителей, поэтому быстрее уставали. Но родители очень любили Пенелопу, а та всегда была тихой, спокойной и уравновешенной. И в доме у них всегда было тихо и спокойно. Поэтому в ту секунду, когда Пенелопа впервые переступила порог дома Донованов, ей показалось, что она очутилась в телевизионной семейной комедии – здесь постоянно царили хаос и беспорядок. Дом этот разительно отличался от ее тихого дома, и, возможно, именно поэтому она очень любила бывать у Донованов.

Мадди вела Пенелопу наверх, в свою комнату, чтобы поиграть в Барби, а вниз по лестнице несся Шейн, за которым бежал Эван. Пенелопа с изумлением увидела, как Эван взлетел в воздух, повалил Шейна на пол, а затем братья сцепились в драке – неизвестно из-за чего.

Внезапно из кухни выбежала миссис Донован, чтобы растащить мальчишек, и Мадди пожаловалась, что Эван толкнул Пенелопу. Мама потребовала, чтобы тот попросил прощения. Эван (каштановые волосы упали ему на глаза) посмотрел на нее, ухмыльнулся и пробормотал неискренние извинения. А Пенелопа смотрела на него и думала: «Когда-нибудь я выйду за него замуж…» То были глупые детские мечты.

Из-за своих пожилых родителей Пенелопа проводила у Донованов довольно много времени. Когда же она пошла в начальную школу, ее маме уже исполнилось пятьдесят, а отцу, который был на десять лет старше жены, недавно поставили диагноз «рассеянный склероз». Поэтому мать, что вполне объяснимо, сосредоточилась на заботе о нем, а Пенелопа сосредоточилась на том, чтобы стать образцовым ребенком. Она была самостоятельной, хорошо себя вела и прекрасно училась. Кроме того, она была очень одинокой – потому-то и нуждалась в обществе Донованов.

Из Мадди же получилась замечательная подруга; к тому же Пенелопе ужасно нравилось ее безрассудство, которое ей, тихой и спокойной девочке, казалось необычайно привлекательной чертой характера. Супруги Донованы, люди приветливые и доброжелательные, вовсе не возражали против ее слишком уж частых визитов, и Пенелопа в качестве дополнительного бонуса наслаждалась каждой выпавшей ей минутой общения с Эваном.

Конечно, он был в школе одним из самых заметных мальчиков, а она, всегда аккуратно одетая и в очках, считалась тихоней, то есть примерной девочкой. Очень прилежная, Пенелопа всегда училась в классах для самых успевающих, и хотя – благодаря дружбе с Мадди – не стала абсолютной парией, мальчишкам она не очень-то нравилась, так как была слишком «правильной». Она никогда не красилась и никогда не пыталась привлечь к себе внимание мальчишек, потому что ее интересовал лишь один-единственный мальчик – тот, которого Пенелопа все равно не могла заполучить.

Эван же был школьным королем. Самый красивый, самый высокий, к тому же – футбольная звезда. Когда он шел по коридору, каждому хотелось урвать для себя хоть каплю его внимания. И было очевидно, что он рожден для величия. Колледжи начали интересоваться им раньше, чем всеми прочими парнями, и его статус от этого еще больше возрос. Все девочки его хотели и готовы были драться за право быть с ним, но он назначал свидания только чирлидерам[2], а Пенелопа к ним не относилась. Казалось, Эван совершенно ее не замечал, а если и замечал, то знал о ней только то, что она – подруга его сестры. То есть так было до тех пор, пока они не начали встречаться в подвале.

Сначала их отношения были вполне платоническими; они разговаривали, играли в карты, смеялись и смотрели телевизор. Но потом… Потом он начал к ней прикасаться. То были легкие, совершенно невинные прикосновения, но все же у нее от них голова шла кругом, а все тело пылало огнем.

И с каждой новой встречей они садились все ближе друг к другу. Он запускал пальцы в ее волосы, но тут же убирал руку. А потом начал пропускать прядки между пальцев, накручивая на них локоны. Пенелопа же сидела абсолютно прямая, так как боялась, что любое ее движение заставит его остановиться. Напряжение между ними нарастало, и каждая новая встреча усиливала ощущение опасности. И в то время он продолжал встречаться с капитаном команды чирлидеров, однако Пенелопу это нисколько не волновало; ее интересовало только время, проведенное с ним в подвале.

Как-то ночью они смотрели «Вой». Сидели рядом, очень близко – так, что бедра их соприкасались. В какой-то момент он запустил пальцы ей в волосы, и Пенелопа почувствовала, что он смотрит на нее. Она вопросительно взглянула на него, а он вдруг спросил:

– Ты когда-нибудь целовалась с мальчиком, Пенни?

У нее перехватило дыхание, и она молча покачала головой; ей даже в голову не пришло соврать. Пенелопе как раз в те дни исполнилось шестнадцать, и большинство девочек ее возраста уже вовсю целовались с мальчиками. Но она хотела, чтобы впервые это произошло с кем-нибудь особенным, с кем-нибудь… вроде Эвана.