Темная хозяйка его башни - Лина Алфеева

мы все поняли! — Лахар мягко и настойчиво оттеснил Иону и Ашару к дверям. — Советы оценили, на хвосты намотали, однако сейчас сестренке пора лечь спать.

Уже шагнув в коридор, Ашара резко остановилась и ткнула пальцем в рыжего демона:

— В этом году я объявила охоту на Харта. Он мой!

3-4

После чего хлопнула дверью так, что Лахар чуть не получил ею по лицу. Я же весело посмотрела на рыжего:

— У вас открыт сезон на рыжих, рогатых и хвостатых?

В ответ демон страдальчески закатил глаза:

— Сложные межклановые отношения. Иномирянке не понять.

Да не слишком и хотелось. К чему мне чужие сложности, если у меня свои намечаются?

Я медленно направилась к стене, краем глаза отметив, что Фрост шустро убрал с моего пути табуретку и ящик вина, а Харт быстро стряхнул крошки со странного металлизированного дивана. Прошла я и мимо горы одежды, под которой, видимо, была погребена еще одна табуретка, и остановилась напротив картины, которую издалека приняла за глянцевый плакат. Уж больно краски были яркими, а изображение казалось почти живым. Казалось, что изображенный на стене мужчина вот-вот моргнет и заговорит.

— Аррен Тротт. Древний, — с неприкрытым восхищением объявил Харт.

— Ваш кумир? — тихо хмыкнула я и тут же уточнила: — Молитесь на него?

Позлорадствовала бы активнее, но лимит стрессоустойчивости был на исходе.

— Никто на Тротта не молится. Им восторгаются. Такой демон был. При нем даже темные со светлыми грызться опасались, — пояснил Фрост. — Он давно сгинул. Еще когда наши Спящие земли именовали территорией вечного ужаса.

— Жуть… — пробормотала я и шарахнулась от внезапно улыбнувшегося портрета.

Кажется, больше никто эту улыбку не заметил. Наверное, потому что парни смотрели на меня.

— Светлина, что такое? Устала? Ножки не держат?

Харт подхватил меня под руку и мягко, но настойчиво увлек на металлизированный диван, оказавшийся в самом деле твердой железякой. Присела и чуть копчик себе не отбила!

— Уф! Что ж у вас диваны такие неласковые, — пробормотала я, ощупывая украдкой экзотическое сиденье, покрытое кожей неведомой твари.

— Ты еще наши кровати не оценила, — коварно протянул Лахар и охнул, получив локтем под ребро.

А нечего меня обнимать не по-братски! Особенно когда я и без того на взводе.

— Так этот ваш Тротт личность известная, да? — грустно уточнила я.

— “Мертвятник” Аррена Тротта настольная книга для всех демонов и черных магов, — серьезно произнес Фрост.

— За себя говори. Я по некромантии не убиваюсь, — Харт приосанился и объявил. — Изучаю дипломатию по методу Арена Тротта. Учусь налаживать межрасовые отношения.

И снова хвост ко мне протянул! То есть он сначала сел рядом, а потом попытался обнять хвостом, но я была начеку и так посмотрела, что Харт уставился в стену с оскорбленным видом. На других пусть тренируется межвидовые отношения строить!

— Сестренка, а в чем суть вопроса? — недоуменно нахмурился Лахар.

Видимо, заметил, что я как-то чересчур пристально рассматриваю портрет Арена Тротта.

— Ох, парни. Кажется, у меня для вас есть две новости. И обе плохие.

***

Откровение, что мужчина с картины как две капли воды похож на уже не спящего в саркофаге древнего, парни встретили обидным ржачем. Все решили, что я переволновалась и слегка так перепутала. Всё-таки у меня сегодня состоялся первый опыт прохождения через портал, вот зрение и подвело.

— Светлина, тебе только представилось, что ты видела Арена Тротта, — с понимающим видом произнес Лахар. — Кстати, говорят, что я немного на него похож, — интимно понизив голос, поведал “братик” и гордо продемонстрировал профиль.

Захотелось стукнуть его чем-нибудь тяжелым, но я не стала тратить силы, понимая, что не поможет.

3-5

С логикой у демонов был внезапно непорядок. И не только это. Я вообще не могла сказать, в каком месте у них был порядок, не в комнате уж точно. Это было типичное мужское логово, в котором уборка считалась страшным ругательным словом, вещи бросались там, где снимались, а о том, что это ученическая обитель, напоминали три пера, гордо торчащие из общей чернильницы. У меня рука так и чесались проверить, какая жидкость находится внутри. Не могли же демоны писать чьей-то сцеженной кровью?

Помимо металлического дивана, гордо именуемого железным пристолом, именно через “И” потому вся эта конструкция стояла возле стола. На железном пристолике с креативной чешуйчатой гравировкой было приятно полежать, почесать спину, поясницу и другие части тела. У зеркала в шкафу хранились склянки и банки с косметикой, которые я по незнанию сначала приняла за волшебные боевые снадобья. Зато на подоконнике я нашла три замызганные тонкие тетради. Все это намекало, что в академии тьмы учатся безграмотные страдающие чесоткой и приступами нарциссизма демоны, на которых охотятся бойкие демоницы. Они вламываются в их комнаты без спроса и жаждут накормить, напоить…

— Да я вообще не знаю никакого Арена Тротта. Первый раз о нем от вас услышала. И если забыли, то я вообще из другого мира. Вы меня украли. И обещали вернуть, — буркнула я, рассматривая безрадостный пейзаж за окном.

Кладбище вообще сложно было назвать достойным видом из окна. Конечно, академия тьмы — очень говорящее название, а я находилась в месте, где водилась нечисть и нежить, но все равно от вида склепов и надгробий становилось очень грустно.

— Проблема. Светлая у нас безграмотная, — скорбно обронил Харт.

— Светлая у вас иномирная, — мрачно напомнила я. — Лахар поделился со мной родовым гербом, а не знаниями.

— Ничего страшного. Любой только на тебя взглянет и сразу поймет, что ты не местная. Светлая же. И очень одаренная. Видели бы, как она сияла, когда я ее помечал, — с ностальгией протянул “братец”.

Не иначе как поцелуй вспоминал.

А я… Я внезапно поняла, что у меня больше нет сил слушать этих придурков, записавших меня в светлые. За окном была глубокая ночь, я не представляла, когда тут начинается утро, и не знала, что оно мне принесет. А если я еще и тормозить от недосыпа буду…

Я решительно направилась к двери, где скрывалась общая спальня.

— Светлина, ты куда?

— Туда! Предлагаю всем представить, что вы благородные демоны и предоставить даме комфорт и уединение. — Я толкнула дверь, молясь, чтобы в спальне было приятнее, чем в гостиной.