Король Лир. Антоний и Клеопатра - Уильям Шекспир

ночи и всю ночь.

Кент

Собакой будь отцовской я, не след бы Так обращаться…

Регана

Обращаюсь с плутом.

Корнуол

Как раз такого рода этот малый, Как нам сестра писала. Дать колодки!

Приносят колодки.

Глостер

Я умоляю этого не делать. Он виноват; король – его хозяин – Накажет сам, но ваше наказанье Лишь к самой низкой черни применимо: За воровство, за мелкие проделки Карают так. Покажется обидно Для короля, что посланца его Так унижают.

Корнуол

Я за все в ответе.

Регана

Скорей сестра обидеться могла бы: Ее придворного здесь оскорбляют При исполненье дела. Ну, сажайте.

Кента сажают в колодки.

Идемте, сэр.

Уходят все, кроме Глостера и Кента.

Глостер

Мне жаль тебя. Но герцога приказа – Известно это всем – никак нельзя Не исполнять. Но я похлопочу.

Кент

Прошу, не надо. Я устал с дороги. Сосну! Свободный часик посвищу: И добрым людям не всегда удача. Здоровы будьте!

Глостер

Неблаговидно герцог поступает.

Уходит.

Кент

Да, мой король, с тобой случилось, видно, По поговорке: «Выдь из благодати, Да на припек». – Приблизься ты, маяк земной юдоли, И светом благосклонным помоги мне Прочесть письмо! Приходят чудеса В несчастье к нам. Я знаю, это пишет Корделия. Случайно ей известно, Где я скрываюсь. Лишь бы захотела, Сумеет в этом тяжком положенье Мне помощь оказать. Как я измучен! Отяжелевшие глаза, закройтесь, Чтоб мне не видеть этот мерзкий дом! Фортуна, доброй ночи, С улыбкой колесо мне поверни!

(Засыпает.)

Сцена третья

Лес. Входит Эдгар.

Эдгар

Я слышал приговор, Но счастливо погоню переждал В дупле древесном. Выходы закрыты, По всем местам усиленная стража Пройти свободно мне не даст. Придется Спасенья мне теперь искать. Решился Я жалким уподобиться созданьям В последней нищете, у всех в презренье, Почти животным. Вымажу лицо, Прикрою чресла, волосы взлохмачу И полуголым побреду навстречу Ветрам, дождю и всякой непогоде. Примеры в здешней местности найдутся, То нищие Бедлама: с диким воем Втыкают в тело голое свое Иголки, щепки, гвозди и колючки И с этим ужасом по бедным фермам, По деревушкам, мельницам, загонам Блуждают, бранью иль мольбою жалость Вытягивая. Том и Терлигод Чем-то считаются, Эдгар – ничто.

Уходит.

Сцена четвертая

Перед замком Глостера. Кент в колодках. Входят Лир, шут и придворный.

Лир

Как странно, что уехала она, Не отпустив посла.

Придворный

Насколько знаю, Вчера не подымалось и вопроса, Чтоб ехать им.

Кент

Да здравствует хозяин!

Лир

Га! Для шутки этот срам?

Кент

Нет, государь.

Шут

Ха, ха! Жесткие подвязки надел он себе. Лошадей привязывают за голову, собак и медведей за шею, обезьян поперек туловища, а людей за ноги. Если человек дает волю ногам, ему надевают деревянные чулки.

Лир

Но кто твое достоинство так презрел, Что посадил сюда?

Кент

Она и он: Сын ваш и ваша дочь.

Лир

Нет.

Кент

Да.

Лир

Нет, говорю я.

Кент

Я говорю, да.

Лир

Нет, нет, они не сделали бы этого.

Кент

Да, они сделали.

Лир

Клянусь Юпитером, нет.

Кент

Клянусь Юноной, да.

Лир

Они б не смели, И не могли б, и не желали б. Хуже Убийства – так почтеньем пренебречь. Но расскажи хоть в нескольких словах, Как заслужил ты это наказанье, От нас быв послан?

Кент

Я, прибыв сюда, От вашего величества посланье Вручил, но только я успел подняться С колен, другой гонец, весь запыхавшись, Запыленный, в поту, едва дыша, От Гонерильи им привез привет. Приняв письмо, сейчас без промедленья Они его прочли и, прочитавши, Созвали дворню, сели на коней, А мне велели следовать за ними И ждать ответа, – взгляд был нелюбезен. Здесь снова встретил я тогда гонца, Что мне, казалось, перебил дорогу. То был как раз тот малый, что недавно Так вашему величеству грубил. Забыв благоразумье, я напал, – Он поднял крик со страха на весь двор. Ваш сын и дочь нашли, что мой проступок Стыда такого стоит.

Шут

Зима еще не прошла, если гуси летят в эту сторону.

Лохмотья на плечах, – Семейка не глядит; Тугой кошель в руках, – Семейка лебезит. У счастья – старой девки – Для нищих – лишь издевки.

По всему видно, что от дочек столько ты невзгод натерпишься, что и в год не сочтешь.

Лир

Вздымаются до сердца эти спазмы; Hysterica passio![1] Вниз, недуг! Там твое место. Где же эта дочь?

Кент

У графа здесь она.

Лир

Останьтесь здесь.

Уходит.

Придворный

А больше вас ничем не оскорбляли?

Кент

Ничем. А что ж при короле так мало свиты?

Шут

Вот за такой вопрос посадить тебя в колодки стоило бы.

Кент

Почему, шут?

Шут

Отдать тебя в ученье муравью, чтоб ты знал, что зимой не работают. Только слепые носами тычутся вместо того, чтобы глазами смотреть. А нос посажен для того, чтобы нюхать, чем воняет. Брось хвататься за колесо, которое под гору катится: так только шею сломаешь; но, когда такая громада вверх идет, и тебя может вытянуть. Если тебе какой умный даст лучший совет, верни мой обратно. Я хотел бы, чтобы только плуты им пользовались, раз его дурак дает.

Кто в службе знает лишь расчет И служит напоказ, – Сбежит, как только дождь пойдет, И в бурю бросит нас. Я остаюсь, дурак, всё тут, А умники ушли. За глупых умники идут, Но шут – не плут, ни-ни.

Кент

Где научился ты этому, дурак?

Шут

Не в колодках сидя, дурак.

Входят Лир и Глостер.

Лир

Не могут говорить? Больны? Устали? Ночь провели в дороге? Отговорки! Все это на уклончивость похоже. Поди спроси еще раз.

Глостер

Мой король, Вы знаете, какой горячий нрав У герцога. Нельзя ему перечить В его поступках.

Лир

Проклятье! Мщенье! Смерть и мор! Горячий нрав? Горяч? Как? Глостер, Глостер, Мне надо видеть Корнуола с женою.

Глостер

Я передал ему желанье ваше.

Лир

Ты передал! Ты понял ли меня?

Глостер

Я понимаю.

Лир

Король желает говорить с Корнуолом. Отец желает дочь свою увидеть. Ты передал им это? Жизнь и кровь! Горячка – герцог? Так скажи горячке… Нет, не теперь… Быть может, болен он, Больной же может и пренебрегать Обязанностями людей здоровых. Когда больны, собой мы не владеем, И дух в плену у тела. Воздержусь. Я с волей