Испытание на прочность - Вера Чиркова

— Понимаю, ты мне не доверяешь. Думаешь, я сдамся им и отправлюсь к дяде?

— Нет, так я не думаю, — уверенно качнул головой искусник. — Просто оставил ему тайный приказ, когда усыпил там, в тоннеле. И теперь мне достаточно позвать, чтобы он срочно полез в кустики. Тогда у меня еще не было никакого плана, я сделал это просто так, на всякий случай, ведь никогда не знаешь, какие зелья пил твой враг и в какую реакцию с твоими собственными снадобьями они вступят. Впрочем, кому я рассказываю? Отец тебе небось сто раз это повторял. Дай еще кусок хлеба… спасибо. Ну а теперь давай поговорим о вчерашнем случае или о чем-нибудь другом. Ты сегодня меня упрекнула, что я потратил время на лицедеек, и совершенно права. Я действительно виноват, нужно было взять тебя с собой, прости. И если у тебя есть ко мне еще какие-то вопросы, лучше все их обсудить прямо сейчас…

— Инк! — зло прервала его ученица. — Прекрати объясняться со мной, как с больной. А Дайг правильно на меня рассердился, я тебя ударила… сильно.

— Куда? — заинтересовался искусник. — По голове?

— По щеке! В тот момент мне страшно хотелось тебя отлупить… Ну и почему ты так веселишься?

— Нет, я не смеюсь, — поспешил успокоить ее искусник. — Просто я тебя понимаю.

— Да? — желчно ухмыльнулась Лил. — Как я тебе завидую! А вот я себя понять не могу, и уже довольно давно.

— Но Алильена…

— Не перебивай, — мрачно сверкнула глазами магиня и, отвернувшись, обреченно добавила: — Раз сам завел разговор. Тебе кажется, будто я не вижу, как смешно и глупо выглядят со стороны мои чувства? Так вот, ты ошибаешься. Я давно ощущаю себя грязной нищей попрошайкой, хватающей прохожих за рукава и умоляющей дать хоть гнутый медяк. Раньше, когда я читала книжки и слушала рассказы подруг, мне казалось, что любовь — это такой волшебный праздник. Она наступит, и все вокруг засверкает, цветы зацветут, а птички запоют. Теперь я точно знаю, все это наглая ложь. Любовь — это проклятое чувство, приносящее только беспрерывную боль, унижение и отчаяние. Мне давно уже не хочется тебя любить, и временами я тебя просто ненавижу. Но поделать ничего не могу, это сильнее меня. И сильнее моих зелий… я ведь сделала отворотное и усилила так, что стаканчик светился. А потом выпила до дна и легла спать.

Инквар только зубы сильнее стиснул, костеря себя всеми словами, какие вслух даже произнести никогда бы не осмелился. Каким, оказывается, он был слепым и самонадеянным болваном!

— А утром встала, — помолчав, устало усмехнулась Алильена, и эта горькая усмешка вмиг состарила девушку на добрый десяток лет, — голова раскалывается, внутри все печет, а ты сидишь на кухне, учишь Найда давать лапу и смеешься… И у меня в душе сразу проклятые цветочки зацвели, как будто это ты мне так улыбаешься. А ты меня увидел и сразу стал скучно-вежливым. Вот в тот день я и поняла, все, больше так не могу. Как только подвернется случай, пойду клин клином вышибать… может, права поговорка.

Она молчала несколько минут, и когда Инквар уже решил, что девчонка выговорилась и пора ему принимать решение, Лил заговорила снова:

— Не хотела рассказывать, но теперь уже все равно. Я с каждым днем тебя все четче ощущаю безо всяких амулетов. Когда ты вчера из костра сбежал, у меня камень с сердца упал, я ведь уже приготовилась самоучку сжечь, защитные амулеты на нем еще висели. И потом побежала за тобой вовсе не со зла — думала, ты весь в ожогах. Но пока бежала, вспомнила, почему я с Канзом пошла. Мне в тот миг хотелось вообще на край света сбежать… от того сарайчика, где вы миловались… Хоть на время забыться… а вдруг получилось бы?

— Лил!

— Я все знаю. Ты взрослый мужчина и ничего мне не должен. Но я тоже уже совершеннолетняя, и у меня больше нет никаких сил терпеть эту боль. Дайг меня вчера отругал, а мне уже и самой хотелось себе руку отрезать или щеки исхлестать. Ты так обгорел, а виновата в том пожаре была я. Это ведь я добавила магии амулетам Канза, ты и сам ведь это прекрасно понял? Но я просто хотела его припугнуть, чтобы он от тебя отстал, тогда еще не догадывалась, какой он подлец и гад.

— Все, хватит, — резко поднялся с места искусник, сел рядом с магиней, обхватил за плечи и прижал к себе. — Я все понял. Ты права… я виноват, недооценил силу твоих чувств. Считал это капризом, детским желанием получить понравившуюся игрушку.

— Инк! — возмущенно зашипела, пытаясь освободиться, Алильена. — Ты меня дурочкой считаешь? Так напрасно, за последние пару месяцев я сильно поумнела. И отлично знаю, полюбить меня всего за полчаса ты никак не мог!

— Ты всегда была очень сообразительной, — покладисто поддакнул Инквар. — Потому-то мне так легко работается рядом с тобой.

— А, так ты сейчас работаешь! — диким зверьком взвилась девчонка. — Тогда зачем в меня вцепился? Немедленно убери руки!

— Нет, — виновато вздохнул искусник. — Не уберу. Ты же сразу ринешься бежать, а я еще ничего не успел тебе сказать. А сил тебя ловить у меня пока нет, я ведь тебя магией держу.

— Да почему это я побегу, — огрызнулась Лил, и тут до ее сознания дошла вторая фраза учителя.

Магиня посмотрела на него вприщур, недовольно посопела и покорно осела на место, низко опустив голову.

— Спасибо, — осторожно погладил ее по плечу Инквар и невесело улыбнулся: — Начнем разговор сначала. Как я уже сказал — я виноват. Я оказался невнимателен, доставив этим боль своей ученице, и по святому правилу искусников намерен свою ошибку исправить. Ну чего ты дергаешься? Я же не Канз, исправлять таким примитивным способом! И кроме того, это пока не для нас. Мы же с тобой не простые селяне и ничего таким путем в наших отношениях не проясним, только еще больше запутаем. Я думаю, нам нужно вернуться душой немного назад, забыть все недоразумения и обиды и попробовать пройти другой тропой.

— Так не бывает, — горько скривила губы Алильена.

— Если человек чего-то очень захочет, то сможет очень многое. Только желать нужно по-настоящему, а не как ребенок, ожидающий волшебника, который махнет волшебным посохом, и все изменится. Но тебе этого можно не объяснять, тебя отец научил упорно трудиться, добиваясь желаемого результата. И я тоже буду стараться.

— А через декаду полюбишь меня страстно и нежно? — саркастически фыркнула девчонка.

— Ну, я же не зря всегда хвалю тебя за сообразительность, — одобрительно улыбнулся Инквар и снова осторожно погладил худое плечико. — Как ты успела убедиться на своем собственном примере, любовь — это чувство, которое приходит нежданно-негаданно и не подчиняется никаким доводам разума. А если подчиняется, то это уже не любовь. Поэтому я и сам не знаю, что из этого получится, но попытаться-то стоит? Разумеется, мы не станем слишком торопиться, для начала просто будем считать себя помолвленными. Вот тебе мое колечко, оно греется, если в тело попадет яд.

Алильена недоверчиво взяла кольцо, повертела в руках, изучая со всех сторон, потом несколько секунд испытующе смотрела в серьезное лицо Инквара. И наконец, тяжело вздохнув, резко, словно ядовитую ловушку Канза, натянула подарок на палец.