Роми Шнайдер. История жизни и любви - Гарена Краснова

Дело заключалось не только в том, что «невеста Европы» (так величали её американские газеты) получила щелчок по задранному носику. На американских пробах она вновь почувствовала шаткость своего интуитивного подхода к роли, испытала панический страх перед камерой. Он сковал тело, лишил способности двигаться, выполнить простую актерскую задачу. Такой случай уже был однажды, когда директор венского Бургтеатра пригласил её исполнить роль в пьесе Пристли. Но дальше проб дело не пошло. Роми получила удар по самолюбию, и немудрено, она очень хотела сыграть со своей бабушкой, Розой Ретти.

Как бы ни гордилась Роми своими успехами в кино, она пыталась реально оценить собственные возможности. Особенно ранили её упреки в том, что она не имеет актёрского образования. «Конечно, мне хочется стать хорошей актрисой, как Мария Шелл или Хильдегард Кнеф. Но сейчас у меня нет времени учиться. В прошлом году я снялась в трёх фильмах — «Китти и большой свет», «Сисси», «Робинзон не должен умереть». И на будущий год у меня запланировано три фильма. Кроме того, сейчас я учу английский язык и не могу поступить в актёрскую школу. С моей стороны было бы чистым идиотизмом утверждать, что я могу играть любые драматические роли. Получившие театральное образование актрисы, вроде Марии Шелл, имеют значительно большие возможности, чем я»[17].

Много лет спустя Роми Шнайдер и Мария Шелл встретятся на съемочной площадке фильма «Прохожая из Сан-Суси». Роми в статусе звезды, Мария Шелл как исполнительница крохотной эпизодической роли. Отсутствие актёрского образования не помешало Роми Шнайдер совершить карьеру в мире кино, потому что она обладала качествами, которые отсутствовали у Марии Шелл, — фотогеничностью, обаянием, красотой. Но её жизнь пошла бы по-другому, если бы она получила солидную актерскую подготовку, прошла выучку на немецкой сцене, имеющей славные традиции. Театр, судя по дневникам актрисы, стал навязчивой идеей. О чём бы она ни думала, её мысли постоянно обращались к сцене. Ей было бы много спокойнее, будь у неё за спиной хорошая актёрская школа. Она тем более нуждалась в ней, что не обладала стабильной психикой, часто испытывала панический страх, теряла контроль над собой. Это состояние обострялось в первые дни съемок, когда только начиналось привыкание к незнакомому коллективу. Во многих интервью можно найти упоминание о бокале шампанского или красного вина, которыми она привыкла «приободрять себя на съёмках». Год от года порции становились всё больше, потом появились таблетки.

В Америке она со всей отчётливостью осознала призрачность своей славы и высказала желание поступить в знаменитую «Актерскую студию» Ли Страсберга, где изучалась система Станиславского. Но Магда напомнила дочери, что её план расписан на несколько лет вперёд.

Роми вернулась на родину совершенно уничтоженная своей неудачей и сразу попала в объятия Эрнста Маришки, который начинал съёмки третьей серии о «Сисси» — «Судьбоносные годы императрицы». Роми чувствовала себя поверженной и не решилась отказаться. В подавленном состоянии она вышла на съёмочную площадку. Маришка же, изрядно поработав над сценарием, имел все основания гордиться собой. В этой серии его героиня становилась жертвой коварного недуга.

Жизнь при дворе научила молодую императрицу смирять свою необузданную натуру, но её любовь к Францу-Иосифу остается негасимой. Дела империи всё чаще приводят к разлуке императорской четы, так что каждая встреча превращается в праздник.

Сисси в роскошном платье собирает нарциссы на благоухающем альпийском лугу и вдруг замечает мужа, который с восторгом и обожанием наблюдает за ней. Сисси бросается к Францу-Иосифу и теряет сознание. Без кровинки в лице она лежит на роскошном императорском ложе. Консилиум врачей констатирует запущенную болезнь легких и рекомендует императрице отправиться на остров Мадейра, где климат целителен для лёгочных больных. Пребывание на острове похоже на ссылку. Прикованная к креслу Сисси с тоской оглядывает окрестности, созерцая безбрежные дали моря да многочисленные бюсты римских императоров, которые смотрят на неё пустыми мраморными глазницами. На карту поставлена судьба империи. Эрцгерцогиня не может скрыть своего торжества и настаивает на разводе. «Ты должен позаботиться о продолжении рода. Тебе нужна здоровая жена», — заявляет она сыну. «Я никогда не женюсь на другой», — отвечает Франц-Иосиф матери, заливаясь горькими слезами. И происходит чудо — в мягком климате Средиземного моря Сисси полностью исцеляется. Как козочка, она преодолевает крутые горные подъёмы. Её дыхание свободно и свежо, как дыхание молоденькой девушки. Болезнь отступила навсегда. Пришла пора возвращаться домой. Франц-Иосиф спешит навстречу любимой жене.

Австрийская натура уже не удовлетворяла честолюбивого режиссера. Сцену встречи царственных супругов он решил снимать в Венеции. Была задействована многотысячная массовка. Сотни разукрашенных гондол стояли у причалов. И вот императорская чета появляется на площади и направляется к римскому папе, стоящему в окружении кардиналов и епископов. В этот момент хорошенькая девочка вырывается из рук придворной дамы и бежит к матери. Четыре года Сисси не видела свою дочь Гизелу и теперь, нарушая церемониал, бросается к ребенку. Папа римский восхищён столь непосредственным проявлением материнской любви и прощает Сисси её вольность. Ну а простой народ несказанно умилён представшей перед ним картиной и не скрывает своего восторга перед императрицей. Летящие голуби заполняют экран.

На постановку третьей серии было выделено 30 миллионов марок. Маришка со своей съёмочной группой объехал пол-Европы, добросовестно показав самые знаменитые достопримечательности. Апофеозом фильма стала сцена на венецианской площади. Она стоила три миллиона марок. В ней были заняты тысячи статистов.

Больше, чем все остальные серии, третья часть фильма напоминает туристический проспект «По императорским местам Европы». Красота дворцов, фонтанов, парков постепенно оттеснила с экрана человеческое содержание — актёрская игра была сведена до минимума. Во время съёмок этой серии Роми исполнилось двадцать лет, от непосредственной ребячливости её Сисси не осталось и следа. Здесь она скорее натурщица, умело вписанная режиссёром и оператором в композицию дворцов и ландшафтов. Быть может, именно потому, что изобразительные красоты вытеснили с экрана главную исполнительницу, интерес к фильму стал ослабевать. Первую серию посмотрели в ФРГ 6,6 миллиона зрителей, вторую — 6,4, а третью — 5,7. Однако Эрнст Маришка уже был готов приступить к съемкам четвёртой серии. И если бы всё сложилось так, как он планировал, ему было бы суждено стать автором самого длинного киносериала в истории кино. Но исполнительница главной роли взбунтовалась, она отказалась сниматься решительно и бесповоротно. Ни Маришка, ни Магда Шнайдер, ни Дэди Блацхайм не могли заставить её изменить своего решения. Маришка понимал, что сериал существует только благодаря шарму главной исполнительницы и никто не сможет заменить её, тем более что в сознании многих миллионов зрителей в Австрии и ФРГ имя Сисси самым тесным образом ассоциировалось с именем Роми Шнайдер. Эрнст Маришка должен был удовлетвориться тем, что его картиной заинтересовалась американская фирма «Парамаунт». В 1959 году трилогия Маришки, сокращённая ровно в два раза, вышла на американские экраны под названием «Моя любовь навечно».