Тайна танцующей коровы - Валерий Роньшин

Преступница снова ударила меня ножом, метя в лицо. Я резко мотнула головой влево, и нож, просвистев мимо уха, вонзился в плечо Деда Мороза (то самое, что я ему ранила).

Бандит взвыл от боли. Хватка его ослабла. Я порывисто крутанулась и, отскочив, врезала ему ногой в бороду. И теперь уже Дед Мороз полетел кувырком через все фойе.

В отдалении послышались топот и голоса.

— Сюда! Сюда! — позвала я. — Они здесь!!

Снегурочка кинулась к дверям, ведущим на улицу.

Я успела подставить ей ногу. Снегурочка грохнулась на пол. Я бросилась на нее. Мы стали бороться.

— Говори, где Катька! — приказала я, положив преступницу на обе лопатки.

— Ее уже увезли, — прохрипела она.

— Кто увез?!

— Массовик-затейник.

Моя версия оказалась верной. Тут орудовала целая банда.

Сзади раздался шорох. Я обернулась. Ко мне подкрадывался Дед Мороз, держа в руках оранжевый халат. Я стремительно откатилась в сторону. Но бандит все же успел накинуть на меня свой халат. И я забарахталась под плотной материей, словно рыба, угодившая в сети.

— Вот они! Вот они!! — раздались возбужденные голоса.

— Хватайте!

— Быстрее!!!

— Уйдут же, уйдут!!!

Тра-та-та-та-та-та… — застрочил автомат.

— Не стрелять! Приказ — брать живыми!!

А я, как дура, продолжала барахтаться под халатом.

— Ага-а! — загремел надо мной торжествующий голос Харитона Забабашкина. — Попался, гад!..

Я наконец-то выбралась из-под чертова халата.

— Мать честная — курица лесная, — удивился Харитон. — Это же Эмка! А где Дед Мороз?!

— На Северный полюс улетел, — ответила я и, увидев на полу свой «ТТ», пошла его поднимать.

В это время в фойе появилось еще несколько бойцов ГНР, а с ними Володька Воробьев.

— Мухина, — подбежал он ко мне, — ты в порядке?!

— Я всегда в порядке.

Боец ГНР, приложив руку к каске, четко доложил Забабашкину:

— Очаг пожара ликвидирован! Дети эвакуированы! Жертв нет!

— А преступники?..

— Преступников тоже нет! За углом театра их ждала машина. Черный «бьюик». Постам ГАИ дана команда задерживать все «бьюики».

— Бесполезно. Машина наверняка ворованная. На соседней улице они пересядут в другой краденый автомобиль и — поминай как звали. — Харитон тяжело вздохнул. — М-да, упустили мы девчонку.

— Эх вы, — горько сказала я, — а еще Группа немедленного реагирования. Чего ж не среагировали?!

Все удрученно молчали.

Володька ковырял носком ботинка пол. Потом он нагнулся и поднял с пола овальный медальон.

— Какая-то корова… — с недоумением разглядывал он найденную безделушку.

— Что еще за корова? — Я забрала у него медальон.

И в самом деле, на одной стороне медальона была изображена трехрогая корова с нелепо торчащими ногами. Создавалось впечатление, будто она то ли брыкается, то ли танцует.

— Танцующая корова, — подтвердил мои впечатления Воробей.

— Разреши, Эмма, глянуть, — в свою очередь забрал у меня медальон Забабашкин. — Интересно… Как вы думаете, сыщики, что это такое?

— Медальон, — сказал Володька.

— Ясно, не пистолет. А что за медальон?

— Ну, простое украшение, — сказала я.

— Нет, это не простое украшение, — это магический талисман. Такую штучку в ювелирном магазине не купишь. Пожалуй, его следует показать в «Отделе инфернальных преступлений».

— Каких-каких преступлений? — переспросил Воробей.

— Инфернальных.

— Никогда в детективах о таких преступлениях не читал.

— А вы сходите завтра с Эммой на Петровку, 38, там все узнаете. Я бы тоже с вами пошел, да у меня лекция в институте. Но я позвоню, чтобы вас пропустили…

Всю ночь я глаз не могла сомкнуть. Не раздеваясь, лежала на диване и, закинув руки за голову, обдумывала события прошедшего дня.

Настроение было хуже некуда.

Катька похищена. Преступники скрылись. Родители с тетей Кларой скоро приедут… Представляю, что начнется, когда они узнают об исчезновении Рыжика. Я тут же себе представила, что начнется. Тетя Клара, конечно же, грохнется в обморок. Маман впадет в дикую истерику. А папочка станет бегать по квартире и размахивать руками. Короче, будет форменный дурдом.

Господи, что же делать? Прямо хоть вешайся.

Впрочем, повеситься я всегда успею. А вот закусить мне сейчас не помешает. Тем более что в последний раз я ела вчера днем, когда Муромцев пригласил меня в ресторан.

Прошлепав босиком на кухню, я намазала на большой кусок хлеба большой кусок масла, сделала яичницу и все это с аппетитом умяла. Затем слопала банку соленых помидоров. А напоследок выпила три чашки чая с вишневым вареньем.

Мой мозг заработал на всю катушку.

Итак, Катьку похитили. Но родители с тетей Кларой возвращаются только через две с половиной недели. Значит, в запасе у меня вагон времени. Прекрасно.

Правда, бандитам удалось смыться, но зато на месте преступления осталась улика — медальон с пляшущей коровой. Тоже неплохо.

Я посмотрела в окно. На улице горели фонари. Падал мягкий тихий снежок.

— Не вешай носа, Эмка, — сказала я своему слабому отражению на стекле. — Все будет о'кей.

Утром мы с Володькой отправились на Петровку, 38. Как и обещал Забабашкин, в здание МУРа нас пропустили безо всяких проблем.

В длинный-предлинный коридор выходило множество дверей. Каких тут только отделов не было: «Отдел по борьбе с организованной преступностью», «Отдел по борьбе с неорганизованной преступностью», «Отдел мелких краж», «Отдел крупных краж» и даже «Отдел средних краж»…

Узнав у дежурного милиционера, где находится «Отдел инфернальных преступлений», мы по широкой лестнице поднялись на второй этаж.

Я постучала в дверь.

— Да, да, — раздался мужской голос.

Мы вошли. В кабинете, за столом, сидел… майор Гвоздь.

— Петр Трофимыч?! — воскликнули мы с Воробьем чуть ли не одновременно.

— Так точно! — подкрутил бравый майор левый ус. — Чем могу служить?

— Вы разве нас не узнаете? — спросила я.

— Постойте, постойте, — вгляделся он в наши лица. — Вот так номер, чтоб я помер! Это ж мои ученики. Эмма Мухина и Владимир Воробьев.