Представитель - Алекс Орлов

– Эй, Шило, – обратился предводитель к разбойнику, который привел Майка, – Что-то я не пойму. Выходит, этот мальчик – не шпион «собак»?

– Вам виднее, сэр, – пожал тот плечами.

– Ну, это понятно.

Предводитель снял пенсне и, протерев его замшевой тряпочкой, снова водрузил на прежнее место.

– Ладно, все свободны, шоу закончилось. А ты, Майк Баварски, пойдешь со мной. Я должен записать твои показания самым подробнейшим образом. Кстати, меня зовут Алонсо Морган.

– Очень приятно, мистер Морган.

– А раз приятно, ты должен вступить в ряды «барсуков». Понимаешь?

– Нет, сэр.

– Вот не нужно так говорить, дорогой Майк, иначе я снова залеплю тебе по физиономии, – грустно произнес предводитель, и Майк сразу же закивал:

– О да, сэр, с великим удовольствием стану «барсуком»!

– А что делать мне? – спросил Шило, который после освобождения Майка из-под ареста остался без дела.

– Догоняй Фердинанда. Ведь ты, кажется, должен был идти вместе с ним. А трофейного лахмана отведите в конюшню и сотрите с седла эту дурацкую эмблему. Теперь это скакун одного из «барсуков». Понятно?

– Понятно, сэр, – в один голос проговорили Шило и второй разбойник, который держал лахмана под уздцы.

Казалось, Алонсо Морган полностью забыл о намерении записать показания Майка – он не спеша водил его по окрестностям поселения, показывая удивительные плоды труда «барсуков».

По склонам холмов террасами спускались грядки и небольшие ухоженные луга; на этих террасах имелись даже оросительные каналы, выложенные черепками от битых тарелок. Все это вызывало у гостя неподдельный интерес, и Морган этому очень радовался.

– А вот это наша гордость, – объявил он, указывая на некое подобие башни, сложенной из крупных кремниевых осколков. – Как ты думаешь, что это?

– Признаюсь вам честно, сэр, ничего подобного я

не видел.

– Так я и думал, – самодовольно улыбнулся Алонсо, – а между тем это наш генератор воды.

– Генератор воды? – удивился Майк.

– Вот именно. На этих камнях конденсируется вода из воздуха. Затем она стекает вниз и скапливается в бассейне. Ну а где вода, там жизнь.

– Это вы все придумали?

– Конечно, я, – скромно признался Алонсо. – Но это было несложно, ведь в прошлом я был выдающимся инженером-ирригатором...

Вдруг, что-то вспомнив, он остановился и снял с головы свой меховой цилиндр. Немного его помяв, предводитель снова надел головной убор и сказал:

– Из твоих показаний, Майк, следует, что у «собак» новый предводитель. Так?

– Не знаю, сэр.

– Но ты сказал, что людьми Лифшица командовал Лозмар?

– Нет, сэр. Мне известно только то, что Дьюк сбежал к разбойникам, а вот Джо опознал его, когда Лозмар со своей шайкой напал на него и других гиптуккеров.

– Стоп! Уж не тот ли это Джо, которого зовут Джо Беркут?! – воскликнул Алонсо.

– Да, он говорил мне, что его зовут Джо Беркут, – признался Майк, опасаясь, что Морган снова обрушится на него с кулаками. Однако тот только часто задышал, а спустя полминуты уже взял себя в руки.

– Джо Беркут – убийца с лицом философа. Из команды «барсуков» он забрал пятерых! Ты умеешь считать, Майк?

– Да, сэр, – быстро ответил тот.

– Тогда представь себе, как выглядит шеренга из пяти мертвецов Представил?

– О да, сэр, – соврал Майк.

– Ну и каково тебе?!

– Ужасная картина, сэр.

– Да, ужасная, – подтвердил Алонсо. – Правда, он убивал и «собак». Пожалуй, Лифшиц потерял солдат даже больше, чем я.

– А кто же он такой, этот Джо Беркут, сэр? – осторожно спросил Майк, – Он наемный убийца?

– Да нет, какой он убийца, – махнул рукой Алонсо. – Просто он чрезвычайно хитрый гиптуккер и раньше частенько проводил скот, минуя наши заставы. И еще он здорово торговался, даже когда мы перекрывали им дорогу. Отдавая нам пять дойных самок, Беркут непременно ухитрялся всучить трех хромых быков.

Оба помолчали, и каждый думал о своем. Затем Морган повторил еще раз, что Беркут отлично торговался, и добавил:

– Уж ты мне поверь, парень, в прошлом я был заслуженным работником торговли.

И снова они помолчали, глядя на дрожавшие в долинах миражи.

– Ты умеешь стрелять, Майк? – спросил "друг Алонсо, не отводя взгляда от горизонта.

– В общем-то умею, сэр, но не очень метко. У меня совсем не было практики...

– Теперь она у тебя будет. Уж если в какой банде случилась узурпация власти, непременно начинаются войны. У «собак» не меньше сотни солдат, потому что у них большой остров. У нас остров маленький и народу мало, поэтому стрелять должны все, и очень хорошо. Нас и так всего тридцать восемь, но, как только ты пройдешь посвящение, нас станет тридцать девять.

– А что это за посвящение? – спросил Майк.

– О, пустяки. Новичкам мы накалываем на заднице изображение барсука.

– А чем накалываете? – дрогнувшим голосом спросил Майк.

– Естественно, раскаленным гвоздем. – просто ответил предводитель «барсуков», а затем, посмотрев на Майка, зашелся хриплым смехом, перешедшим в громкую икоту.

Справившись наконец с этим и утерев выступившие слезы, Алонсо сказал:

– Расслабься, парень. Это шутка. Обычная цирковая шутка, их тех, что я проделывал, когда работал клоуном. Второго такого комика не было на всем полушарии.

Так Майка приняли в банду «барсуков». Ему выделили койку в одном из домов, возвратили винтовку и показали стойло, в котором стоял его лахман.

Теперь каждый его день начинался с работы вместе с остальными членами банды. Часть из них уходила на разведку, а остальные занимались благоустройством острова.

Затем следовал обед, после которого Майка освобождали от дальнейшей работы и вместе с Алонсо Морганом он шел тренироваться в стрельбе.

По дороге к излюбленному рубежу для стрелковых упражнений Морган по многу раз излагал Майку свои взгляды на жизнь.

– Пойми меня правильно, Майк, никому не хочется быть душегубом. В каждой живой твари есть стремление к созиданию, главное – это стремление обнаружить, выделить, а потом можно созидать до бесконечности.

– А что такое «созидание»?

– Это просто, Майк. Ты идешь, видишь кучу дерьма и не проходишь мимо, а тут же это дерьмо утилизируешь.

– Как это – «утилизируешь»? – недоумевал Майк. – Ведь если идет стадо туков, так устанешь за ними утилизировать.