Принц в розовом пальто - Алена Нефедова

— К чему? — удивляюсь я, жмурясь от наслаждения. Красную рыбку Анфиса действительно делает просто божественно. Бутербродик с тонкими полосочками пряно-соленой форели с крепким сладким чаем идет просто на “ура”.

— Хочу тебя отвезти кое-куда.

— И куда же?

— Не скажу пока. Вот вернетесь и поедем, — хитро подмигивает она и подкладывает на мое блюдце еще один бутерброд.

— Я уже наелась!

— А ты впрок давай. Я же знаю, что ты себе сама такое покупать не будешь. А как только лишние денежки появляются, все тетке отдаешь. Ешь давай, а то обижусь.

И я ем, потому что Анфису лучше не обижать. Даже зная, что она порой давит на эту жалость, чтобы заставить меня сделать что-то, по ее мнению, нужное мне.

От третьего бутерброда я твердо отказываюсь, кивая на часы.

— Гавриловна, мы так опоздаем на прием. А нас записали самыми первыми. Сдвинемся мы, придется сдвигать всю остальную очередь, расписанную на целый день.

— Хорошо, хорошо. Иду собирать Принца.

Пес, из-за болезни хозяйки последние годы крайне редко гуляющий, в недоумении пялится на шлейку и поводок. И пытается выскользнуть из них, когда Анфиса с трудом затягивает ремешки на округлом пузе набравшего лишний вес собакена.

— Мальчик мой, как ты у меня подрос! — умиляется женщина, уговаривая любимца не крутиться в ее руках.

— Угу, подрос. Причем исключительно в ширину, — сварливо добавляю я. — Я тебе столько раз предлагала — давай я буду с ним гулять. И мне польза, и ему.

— Детка, у тебя лекции каждый день. А еще наверняка вечерами учить что-то надо. И я тебя еще буду напрягать? Ты и так уже второй день с нами возишься.

— Ну хоть два-три раза в неделю я точно могу выделять время на него. Ты смотри, его уже ноги не держат, ему худеть надо. Ты, кстати, вчера посмотрела тот корм, который я тебе привезла?

— Ой, Лизок. Ну разве это корм? — всплескивает руками любительница высокой кухни для собак. — Там же сплошная химия! А мы любим все натуральное и самое лучшее. Да, моя кровиночка?

— Ладно, мы с тобой потом на эту тему поговорим, — укоризненно качаю я головой и, приняв на руки драгоценный груз, иду к лестнице.

Я устраиваюсь на заднем сидении такси и всю дорогу одергиваю Принца, который в отличие от явно простывшего таксиста, непрерывно шмыгающего носом, прекрасно чует запах от пакета с завернутым пирогом.

— Это не для тебя, маленький обжора, — шепчу я псу, стремящемуся к вожделенному источнику аромата. — Кое-кто наверняка не позавтракал за время между двумя сменами. И этому кое-кому подкрепиться не помешает. А вот тебе не помешает лишний раз воздержаться от вредных вкусняшек. Понял?

Мы приезжаем не просто вовремя, а самыми первыми. В клинике никого нет, кроме уборщицы, которая заканчивает влажную уборку в небольшом тамбуре.

— Бахилы одевай! — бурчит пожилая женщина, и я невольно морщусь. Ничего не могу поделать с собой, и хотя воспитание не позволяет поправить почтенную сотрудницу всемогущего и вездесущего отдела клининга, но “одевай”, так же как и “ложи сюды”, вызывает острое желание почесать уши. Сразу оба.

— И шо ж вам всем неймется так рано, а? Неужто не потерпела бы твоя, прости господи, животина непонятная до обеда? Дохтур наш всю ночь, бедненький, не спамши, не емши. Отдохнуть бы ему, а вы все ходите и ходите со сранья с самого, — бормочет вроде как про себя уборщица.

И мне хочется ей сказать, что мы записаны по времени, но я молчу, потому что сама понимаю, что она права. Своими ушами слышала его планы на эту ночь — прикорнуть вот на этом коротеньком диванчике, где и я не поместилась бы. А уж ему, с его длинными, стройными нога…

Так, Лиза. Ты опять не в ту сторону думаешь?

— Вот надо было тебя на вулице оставить, а я добрая, в тепло пустила.

— Ильинична, Вы что это там ворчите? — раздается жизнерадостный голос “не спамшего и не емшего”. — О! Гаечка! Как хорошо, что вы пришли пораньше. Как раз думал о вас.

— Егор Артемович, так эта девушка к Вам лично? — искренне удивляется повелительница чистоты и порядка. — Ну тогда ладно, а то я уж думала, что клиенты с пациентами в рань такую понабежали.

— Ваше Высочество, как вы сегодня? Повеселее? — мужчина бесстрашно тянет руку к недовольному псу, но тот, на мое удивление, благосклонно принимает порцию почесываний. — Ну что, сразу на узи? Или есть время на кофе? А то, признаться, я еще и не успел — возился с кормежкой наших постояльцев.

— Конечно-конечно, — поспешно соглашаюсь я и протягиваю ему бумажный пакет. — И не только кофе. Это вам.

— Мне? — изумляется Егор и разворачивает упаковку. — Ух ты! Это что, пирог?

— Ваш завтрак, — прячу я глаза. — Это вам… хозяйка Принца передала. Свежий. Ноч… Вечером приготовлен.

— М-м-м, пахнет просто божественно. Анфисе Гавриловне нижайший поклон.

— Так вы все-таки знаете Анфису?

— Ну, вчера после вашего ухода разговаривал с Борисычем, упомянул Его Высочество и его визит к нам. Так что да, теперь я в курсе, кто такая госпожа Светлозерская и какими известными талантами она обладает, — подмигивает Егор и подталкивает меня свободной рукой к служебному помещению. — Пойдемте кофе попьем с ее знаменитым пирогом, пока не пришла администратор.

Упс. А вот об этом я как-то не подумала. Ибо все, кто знаком с Анфисой, прекрасно осведомлены, что она терпеть не может готовить.

Девочка Гаечка так забавно смущается, что мне хочется ляпнуть что-то еще, чтобы снова увидеть этот несмелый нежный румянец, пробирающийся по щекам в сторону ушек. Черт, даже в мыслях не получается сказать “уши”. Потому что у нее именно ушки — маленькие, округлые, без резко выступающих хрящиков, с мягкими аккуратными мочками, не изуродованными пирсингом или, боже упаси, этими жуткими “тоннелями”, которые, надеюсь, очень скоро выйдут из моды.

Она вообще вся какая-то… миленькая. И к ней хочется применять исключительно уменьшительно-ласкательные прозвища и суффиксы. Ладненькая, славненькая, хорошенькая. И совершенно настоящая. Блин, походу, у меня в башке какой-то кинк сидит на тему натуральности и естественности девушек. Вроде смотришь издалека — фигурка зачетная, походка плавная. Как подошла поближе, так аж все падает к чертям: татуировки по всему телу, лицо истыкано какими-то металлическими штуками, губы надутые, ресницы нарощенные, брови выщипанные и тут же татуированные, а уж ногти… О, вот это вообще отдельный разговор. Если и есть где-то рейтинг анти-фетишей, то эти мерзкие акриловые, раскрашенные в ядовитые цвета и обильно усыпанные стразами ногти лично для меня на первом месте.

Не, я не то чтобы такой уж старомодный, вовсе нет. Да и понимаю, что девушкам хочется красиво выглядеть и быть в тренде. Но одно дело, когда вот такое модифицированное чудо что-то мурлыкает с экрана и ты относишься к нему почти как к мультипликационному персонажу. А другое дело, когда ты с носительницей всей этой продукции индустрии моды и красоты пытаешься да хотя бы элементарно поцеловаться. И к твоему лицу тянутся эти острые руки-ножницы, от которых инстинктивно хочется увернуться. А под губами после пережитого ужаса чувствуешь не мягкие теплые губы, а какой-то резиновый пельмень. Бр-р-р.