Выживший из Атлантиды - Ксения Пфаненштиль

Эхо и сделал рисунок девочки с котенком в своей тетради.

Иногда Эхо и Марика встречались, говорили, чтобы никто не видел. С ее появлением сердце юноши наполнилось светом и верой, которая давно погасла. Иногда он дарил ей подарки на заработанные деньги, выделенные советником. Им мало давали воли, но они все равно ощущали себя счастливыми в момент встреч друг с другом.

Советник никогда не брал Эхо с собой во дворец повелителя.

Был вечер, время близилось ко сну. В дверь комнаты Эхо постучали и срочным приказом сказали сопроводить советника к фараону.

Они остановились в колонном зале. Дальше проход был закрыт. Советник впервые обратился к Эхо, приказав ждать в коридорах у выхода. Юноша, повинуясь, направился к указанному месту, рассматривая расписанные стены величественного здания. Было темно и мало освещения. Факелы горели тускло, не справляясь с ночными потемками, поддаваясь ночному мраку.

Ему навстречу слышался топот и звонкий смех. Приближающийся факел с дрожащим пламенем осветил ему образ девочки и ее служанки. Раб склонил голову, приветствуя их. Девочка остановилась.

– Я тебя помню! – воскликнула она.

– Я тоже вас помню, госпожа!

– Ты пришел к папе? – Она была любопытна и наивна. Не понимая еще боли рабства или войн, все воспринимала легко и просто.

– Нет, госпожа! Я жду своего хозяина.

– Ты что же, раб? – удивилась с неким чувством раздосадования принцесса.

– Вы огорчены этим, госпожа?

Девочка промолчала, не могла найти подходящих слов. Служанка, воспользовавшись тишиной, увела госпожу.

Шли годы. В жизни Эхо ничего не менялось, он жил тихо, служил верно. Радовался встречам с Марикой. Во время ежегодного праздника в честь Бога Солнца Эхо приветствовал правящую семью, которая пополнилась сыном и еще одной дочкой. Прошло около восьми лет. Семья советника расцветала.

Эхо был рад, что ему больше не приходится драться, чтобы жить. Во снах он видел счастливые моменты родного мира среди дикарей.

Аризель. Однажды она приснилась ему грустная, и сказала, что опечалена его выбором быть рабом и жить в неволе.

Подойдя к господину, Эхо получил приказ отнести цветы и возложить их у храма. Дабы задобрить богов в предстоящем важном деле. Повинуясь, юноша отправился к лавке с цветами, затем к храму. Последнее время ему часто давали мелкие поручения, гоняли по всему городу. Подозревая, что господин знает, что он обязательно вернется ради Марики, не подвергнет ее жизнь опасности.

«До чего величественны эти места, когда я смотрю на все эти храмы и пирамиды, вспоминаю свой дом», – думал юноша.

Принцесса тихонько плакала у озера, ее тихий и невинный плач мелодией доносился до ушей Эха, когда он подошел к пруду у храма. Где-то в саду, в гуще его лабиринта сидела, спрятавшись от всех, юная девушка, не согласная со своей судьбой. Прижимая колени к подбородку, она небрежно раскинула подол золотистого платья. Теребила браслет на руке и что-то бормотала под нос. Черные волосы волнами падали со смуглых плеч. Густые черные ресницы слиплись от слез.

– Госпожа? – произнес тихонько Эхо, не желая напугать. Украдкой взглянув на него, она снова опустила голову, спрятав слезы. Аккуратно и тихо он сел рядом, поставив рядом с собой корзину с цветами.

– Прошу вас, не плачьте! Ваши слезы обжигают меня! – тихо произнес юноша. Девочка приткнулась к груди Эха и заплакала пуще прежнего.

– Они хотят отдать меня во славу Ра и великого фараона! – наконец-то смогла она произнести. – Хотят, чтобы я служила в храме! Сделают меня преемницей верховной жрицы. Обрекут на одиночество! Что мне делать? – молила она о помощи.

– Прошу вас, госпожа, не плачьте! Не горюйте так. У нас у каждого есть долг! Мы все чем-то обязаны. Утрите свои слезки.

Произнося слова утешения, молодой раб, вытащил один белый цветок из корзины, протягивая его принцессе. Он добился того, что она улыбнулась.

– Спасибо… – прошептала девочка, вытирая слезы. – Мы с вами знакомы?

– Мы говорили с вами пару раз, когда вы были маленькая. Наверное, вам не понравилось, что я раб, и наши встречи прекратились.

Девочка покраснела и попросила за это прощения. Объяснив, что мама ей запрещает говорить с рабами, объясняя, что они все злые и жестокие.

– Сейчас я точно уверена, что она ошибается, – прошептала тихо принцесса и, смотря черными, выразительными глазами, спросила:

– А как вас зовут?

– Открыть тайну?

Она кивнула.

– Я уже очень давно никому не называл свое имя. Для всех меня зовут – Эхо.

– Я никому не скажу! – невинно произнесла принцесса.

– Дэймаклион…

– Очень красивое имя, необычное для наших мест. А меня зовут Кастилия.

Принцесса уже забыла о своей тревоге. Она чувствовала, что сейчас в ее жизни все хорошо. Решив никому не рассказывать об их встрече, назвавшись тайными друзьями, попрощались. И Кастилия ушла в храм, Эхо, возложив цветы в указанном месте, вернулся домой.

«Как славен, бесподобен лик. Твои слова, подобны сладкой речи, меня влекут и греют душу мне. И нет тревог, опасность миновала. Вся боль ушла. Я пред тобой стал беспечен. Пленила сердце ты мое. Взлетел мой дух до самых звездных троп. Ах, как прекрасны твои речи, пленила сердце ты мое. Ты госпожа моей души, хозяйка тела моего. Я добровольный раб. Росою на твоих щеках. Палящим солнцем на плечах. Прохладным ветром на губах. Я раб своей прекрасной госпожи, Богини. Что мне покой, любовь и нежность отдала свою…»

Глава 10

«С каждым дуновением ветра,

В дальние края, где нет боли и скорби.

С восходом солнца возвращаюсь к тебе»

Дэймаклион.

На протяжении пяти лет он старался прийти, встретиться со своей тайной подругой, это не всегда удавалось. Но за это время они стали добрыми друзьями. Кастилия расцветала и становилась красивой девушкой, приближаясь ко дню становления жрицей в храме Солнца.

Эхо заботился, чтобы Марика не чувствовала нужды в чем-либо. Советник поручал выполнять не только мелкие поручения, но и черные, тайные дела. За службу и верность семье он давал ему плату и поощрения.

Одним ранним утром Эхо шел по базару, прикрыв лицо, осматривая товары. Надменные стражи подкрались неожиданно, повалили его на землю в переулке между домами. Зная, что нельзя завязывать драку с воинами правителя, юноша был вынужден принять каждый удар на себя. Чужак. Ненавидимый солдатами…

Он пролежал в беспамятстве весь день, до позднего вечера. Все проходили мимо, не обращая внимания. Один старик, идущий домой, сжалился и помог прийти в чувства. Опираясь на старика, Эхо пришел в дом советника. Старец рассказал слуге, что обнаружил его