История военного искусства XVI—XVII вв - Евгений Андреевич Разин

подробные каталоги с описанием хранящихся в них образцов военной культуры. Таким каталогом, например, является труд Бранденбурга «Исторический каталог С.-Петербургского артиллерийского музея», три части, 1877, 1883, 1889 гг.

Важное значение для военного историка имеют сохранившиеся крепости XVII в. (Смоленск, Тула, Псков и др.). Мы располагаем более полными географическими и топографическими данными, что позволяет уточнить многие стратегические и тактические вопросы.

Многочисленные архивы хранят большое количество документов об организации вооруженных сил, о внутренней и внешней политике государств всех частей света, о действиях войск и флотов на театре войны и на поле боя (приказы, распоряжения, донесения, ведомости, карты и схемы). Много документов опубликовано в различных сборниках, которыми широко пользуются военные историки. При обилии исторических материалов личная работа в многочисленных архивах возможна лишь по узкой теме. Сборники экономических, политических и военных документов помогают историкам в разработке различных исторических проблем. Для научно-исследовательской работы очень важное значение имеют изданные ранее и издающиеся в данное время исторические сборники документов «Крестьянская война под предводительством Степана Разина», «Полное собрание законов Российской империи» и др.

К письменным источникам прежде всего относятся описания вооруженной организации и военных событий XVII в. участниками и современниками. Наиболее важные из этих источников: летописи XVII в. Самовидца, Грабенко, Величко, сочинения Маржерета, Боплана. Ценными источниками являются описания войн их участниками.

Мемуарная литература XVII в. очень обширна и разнообразна. Мемуары политических деятелей, полководцев и военачальников помогают уточнять многие политические и военные вопросы. Следует отметить мемуары польского гетмана Жолкевского, дневник голландца Дунка, записки французского полководца Монтекуколи и др.

В XVII в. в связи с организацией постоянных армий разрабатывались и в дальнейшем совершенствовались воинские уставы, регламентировавшие внутренний порядок и воинскую дисциплину в частях и подразделениях, содержание и последовательность обучения войск, а также «другие дела, касающиеся до воинской науки», в том числе организацию походного и боевого порядков и способы ведения боя.

Одним из наиболее ранних уставов, регламентировавших строевое обучение войск, был устав Морица Оранского (Нидерланды). В 1607 и в 1621 гг. в Москве Онисим Михайлов составил «Устав ратных, пушечных и других дел, касающихся до воинской науки». Этот устав был написан на основе многочисленной иностранной военной литературы, использованной автором (итальянской, французской, испанской, голландской, английской, польской и «иных разных господарствах»). В 1649 г. в Москве издан устав «Учение и хитрость ратного строения пехотных людей», представлявший собой перевод австрийского устава середины XVII в.

В связи с организацией военно-учебных заведений для подготовки офицерских кадров для всех родов войск в XVII в. создавались учебники и руководства.

По вопросам военно-инженерного дела издавались труды о деятельности французского инженера Вобана. Появились книги по тактике пехоты и военному искусству в целом. Следует назвать «Военную книгу» Диллиха (1607 г.), «Французское войско» Монгомери (1610 г.), «Принципы военного искусства» и «Наставления по военному делу» Биллона (1613, 1617 гг.), «Военное искусство пехоты» Вальгаузена (1615 г.), «Нидерландское военное обучение» Бокселя (1664 г.). Все это были практические пособия по военному искусству.

Большое значение для развития военного искусства XVII в. имели труды военных теоретиков: Монтекуколи – одного из первых крупных военных теоретиков первого этапа мануфактурного периода войны, Госта и Фёкиера. В трудах XVII в. исследовались преимущественно тактические вопросы и очень редко затрагивались стратегические проблемы.

Создавались труды по истории войн первого этапа мануфактурного периода войны, значительная часть которых носила описательный характер. Главное внимание уделялось изложению содержания распоряжений полководцев. Очень часто описание второстепенных событий, частных и личных эпизодов заслоняло главное в ходе войны или сражения, т. е. то, что фактически решало исход вооруженной борьбы.

Мало написано обстоятельных специальных иностранных военно-исторических исследований вооруженной борьбы с колонизаторами народов Китая, Индии, Америки, Африки, Австралии. Недостаточно занимаются вопросами военной истории этих народов советские военные историки. В отношении военного искусства индейских, африканских, австралийских и других племен XV–XVII вв. следует учесть замечание К Маркса, который писал: «…Дикарь в своей личной хитрости и ловкости проявляет разнообразные элементы всего военного искусства…»[34]

Отдельных трудов по истории военного искусства первого этапа мануфактурного периода войны нет, но в общих работах по военной истории есть разделы, в которых рассматривается состояние военного искусства XVII в. Эти разделы встречаются в трудах авторов XIX–XX вв. по истории родов войск (пехоты, артиллерии, кавалерии, инженерных войск), военной истории (Голицын, Митчелл и др.) и истории военного искусства (Михневич, Гейсман, Дельбрюк и др.). В трудах по истории русского военного искусства (Михневич, Байов) очень мало внимания уделено исследованию состояния русской армии и войнам России XVII в.

Отметим несколько особенностей военно-исторических исследований по вопросам развития военного искусства XVII в., написанных дворянскими и буржуазными идеологами.

Большинство дворянских (Михневич, Гейсман и др.) и буржуазных военных историков сводят историю военного искусства к деятельности полководцев по созданию вооруженных сил и управлению ими на войне и в бою. Такое понимание основ развития военного искусства является идеалистической концепцией, исключающей творчество войсковых масс в военном деле.

Труды некоторых военных историков характеризуются националистическими тенденциями в определении содержания истории военного искусства и роли национальных вооруженных сил в развитии военного дела. Таковы, например, труды Рюстова, Дельбрюка и других немецких военных историков. В этих трудах подчеркнуто игнорируется роль большинства наций в развитии военного искусства в XVII в.

Противоположностью националистической концепции в военно-исторической науке является космополитизм, выражающийся в преклонении перед иностранным военным искусством и в недооценке отечественных достижений в военном деле. Космополитическая антинаучная основа характерна, например, для военно-исторических трудов Михневича, Леера, Свечина и некоторых других.

Наконец, следует отметить схематизм как одну из антинаучных основ военно-исторического исследования. Основоположником схематизма в военной истории можно считать Дельбрюка, который изобрел «двухполюсную стратегию» измора и сокрушения и с точки зрения этой схемы изложил историю военного искусства.

Лиддел Гарт в своем труде «Стратегия непрямых действий», обобщая исторический опыт и отправляясь от односторонне взятых положений Сунь-цзы, Велизария, Шекспира, Наполеона и Клаузевица, рассматривает историю «как практический опыт» и «два вида практического опыта – прямой и непрямой»[35]. Прямой опыт, пишет Лиддел Гарт, по своей природе слишком ограничен, более значительная ценность непрямого опыта заключается в его большом разнообразии и широте. «История стратегии, по существу, является летописью применения и развития метода непрямых действий»[36], который представляет собой, по утверждению Лиддела Гарта, сущность стратегии. С точки зрения применения методов прямых и непрямых действий автор «Стратегии» рассматривает всю историю не только стратегии, но и тактики, в том числе и военное искусство XVII–XVIII вв.

Схематизм Дельбрюка (стратегия сокрушения и измора), Лиддела Гарта (прямые и непрямые действия) и других подобных авторов военно-исторических трудов вынуждает их односторонне подбирать примеры для подтверждения выдуманной схемы. В.И. Ленин говорил, что подобрать примеры не составляет труда, но это не имеет никакого научного значения, даже