Весна варваров - Йонас Люшер

— На другое утро я встал вовремя, как обычно — ну, ты знаешь мои привычки. А уж когда завтрак — шведский стол, я из опаски просыпаюсь даже раньше. Прохлада ночи еще ощущалась в утреннем воздухе пустыни. Вижу, за накрытым столиком — чай и яйца-пашот — сидит в одиночку Санфорд.

«Добром это не кончится, — пророчествовал он над страницей вчерашней английской газеты. — Уж эти дети… Всех нас столкнут в пропасть, Дженни для "порше" даже на бензин не хватит…» Капля яичного желтка угодила прямо в толпу посреди идиллического Ильфракомба, Санфорд сокрушенно покачал головой. И подтвердил свое намерение осмотреть сегодня руины подземных поселений берберских племен. Не хочу ли я отправиться с ним вместе?

Прейзинг, сомневаясь, попытался уйти от прямого ответа заинтересованным вопросом относительно характера этих таинственных мест. «Вырытые в земных недрах жилища, куда доступ ведет лишь через длинные туннели, объекты многовековой древности, почти не исследованные. Все на грани обрушения. Так сказать, последняя возможность: через несколько лет их поглотит земля», — распинался Санфорд.

Воодушевление вконец оставило Прейзинга. Все это отдает непредсказуемостью и авантюрой, а он — полагая, что обладает чутьем на такие вещи, — подозревал, что за культурной и образованной личиной Санфорда скрываются лихачество и склонность к спонтанным, необдуманным решениям. Как тут не обеспокоиться? «Поедемте, — пытался уговорить его Санфорд, — нас ждет настоящее приключение». Вот именно, думалось Прейзингу. С другой стороны, откуда ему знать, что понимает под приключением английский профессор социологии? Возможно, приключение того самого типа, что предпочтительно и для него, Прейзинга? Приключение, до некоторой степени интеллектуальное. Смелое освоение герменевтических целинных земель. Но зачем тогда у Санфорда на штанах столько накладных кармашков? Не нужны они тому, кто намерен лишь мысленно направиться из автомобиля на поиски неизведанного.

Ход его размышлений прервала Саида, в прекрасном настроении она налила себе кофе у стойки и тотчас справилась о самочувствии Санфорда в этот важный день. Ведь сегодня Марк и Келли торжественно празднуют свадьбу. Санфорд, нарочно пропустив слова Саиды мимо ушей, сообщил, что отправляется в сопровождении Прейзинга осматривать последние подземные жилища берберов. Саида приняла озабоченный вид. Она даст им в сопровождение Рашида. Санфорд отказался. Саида настаивала, он упрямился. Последние три дня он сам по себе катался по окрестностям, да еще у него в наличии отличный картографический материал, да еще и автомобиль оснащен GPS-навигацией, хотя это излишество. Саида стояла на своем. Санфорд возражал против опеки. Прейзинг мягко вмешался, мол, не так и плохо иметь рядом человека, знающего здешние края. А Санфорд ответил, что это, мол, даже прекрасно, однако Рашид — смотритель бассейна в отеле и приятный молодой человек, но только родом он из предместий Сфакса и чрезвычайно болтлив. Саида стояла на своем. Рашид отправится с ними, иначе она не позволит им взять пикап, принадлежащий отелю. Санфорд возмущался, он-де в состоянии сам за себя отвечать. Но Саида ему даже договорить не дала: «I do not care what you do, Professor, but Mister Preising is in my responsibility. Take Rachid with you or join you family at the pool»[11]. Санфорд на секунду утратил дар речи, но этого времени Саиде хватило, чтобы пожелать Прейзингу хорошего дня и удалиться.

Швырнув газету на стол, Санфорд в порыве раздражения договорился до шовинистского тезиса о том, что западную точку зрения на традиционную роль женщины в мусульманском обществе следует пересмотреть. Прейзинг же находился под большим впечатлением. Какое умение настоять на своем, какая строгость! И она чувствует за него ответственность. Даже как-то приятно. В эту авантюрную поездку с англичанином и смотрителем бассейна из Сфакса он отправится с сознанием того, что Саида, целый день занятая подготовкой к свадебному пиршеству, будет где-то в глубине души чуточку беспокоиться о нем. Уже теперь он радостно предчувствовал ее облегчение, тщательно прикрытое строгостью, когда он, припорошенный пылью, в вечерних сумерках предстанет ее очам.

Когда Прейзинг, облаченный в панаму рыболова-нахлыстовика и в штаны песочного цвета — для надежности он выбрал те, где больше всего карманов, несмотря на красующиеся на обеих коленках неприглядные пятна от розовой воды, — подошел к пикапу «тойота», узкобедрый и широкоплечий юноша Рашид как раз устанавливал портативный холодильник в грузовой отсек. Он явно пребывал в чудесном настроении и радовался предстоящей вылазке. Санфорд, с недовольным видом принимая у него ключи, вопросительно посмотрел на холодильник. «Провиант», — пояснил Рашид и откинул пластиковую крышку так, будто собирался продемонстрировать народившихся щенков. Ящик был доверху набит лепешками со всякой начинкой, салатами и сладостями в пенопластовых упаковках, водой в бутылках. Хватило бы и на большую экспедицию. Санфорд, который за завтраком сунул в рюкзак две собственноручно намазанные булочки и две бутылки воды, презрительно фыркнул, садясь за руль. Прейзингу с Рашидом на узком двойном сиденье пришлось потесниться.

— Только Санфорд стал трогаться с места, — продолжал он рассказ, — как Рашид попросил подождать минутку: он забыл солнечные очки. Пока Рашид бегал за очками, Санфорд, не выключая двигатель, мрачно глядел в окно. Вдруг в его глазах сверкнула шальная молния. «Закройте дверь!» — скомандовал он. Не успел я выполнить это требование, как он, к моему изумлению, нажал педаль газа и рванул за служебные ворота на прямую песчаную дорогу. «А как же Рашид?!» — воскликнул я, увидев через плечо в узком окошке кабины, что оторопелый Рашид скрылся в поднявшемся облаке пыли. Санфорд повел себя как подросток. Вопил, горланил и победно бил кулаком в крышу кабины. Должен признаться, я поддался его настроению и тоже бурно радовался нашей озорной проделке, хотя почувствовал все-таки укор совести, бросил взгляд назад и изрядно испугался, когда за нами возник и стал явно увеличиваться в размерах бегущий Рашид — грудь вперед, раскинутые руки рассекают пыль как ножами. «Газу, газу прибавить! — вскричал я. — Он нагоняет!» Санфорд изрыгнул проклятие, напомнив мне того острого на язык этнографа, моего знакомого, глянул в зеркало заднего вида, переключился на повышенную передачу, и мотор взревел. Похоже, Санфорд принял происходящее очень близко к сердцу. Ровно то же впечатление производил и Рашид, который, не снижая скорости и раздувая грудь, прорывался вперед через клубы пыли. Наконец мы вроде бы от него оторвались, во всяком случае, он совсем исчез в пыльном вихре. Санфорд долго истерически смеялся, потом вдруг резко оборвал смех и три раза подряд объявил, что он способен проследить за собой сам и не нуждается в проводнике. Мне же было как-то не по себе. Может, и проводник бы пригодился, да и бросить вот так Рашида не очень-то красиво. К тому же, сознаюсь, я несколько опасался реакции Саиды. Самовольничанье наше вряд ли ее порадует. Правда, сидеть в кабине стало существенно удобнее, ты ведь знаешь, как я не люблю тесноты.