Во власти Бермудского треугольника - Михаил Шторм

— Насколько я понял, ты в Нассау впервые, — деловито произнес он, взглянув на часы. — Яхта пока что на острове Провиденс, она причалит ближе к вечеру, так что времени у нас полно. Давай прогуляемся, Дима. Клянусь, тут есть, что посмотреть.

— А меня ты не приглашаешь? — кисло осведомилась Марта.

— Приглашаю, — поспешно перестроился Чарли. — Мы оба будем счастливы, если ты составишь нам компанию.

— Гуляйте сами, — отмахнулась она. — Только не вздумайте плыть куда-нибудь на пароме, Чарли. И постарайтесь обойтись без купаний.

— Почему? — искренне удивился Быков.

— В этом году пляжи в Нассау наводнены скатами, — пояснил Чарли. — Когда плаваешь, они не опасны, но возле берега эти чертовы твари прямо-таки бросаются на тех, кто не успел выскочить из воды. Они выплывают на отмель погреться и не желают терпеть близость людей. С ними лучше не связываться. Одно крыло вот такенное. — Чарли развел руки. — Заденет, мало не покажется. Ну, ничего, я отведу тебя в одну укромную бухточку. — Он подмигнул Марте. — Помнишь, где мы любили по ночам… гм, плавать?

Она дернула плечами и вставила в рот коктейльную трубочку, соединяющую ее с высоким стаканом апельсинового сока. Ее лицо, наполовину скрытое за черными очками, ничего не выражало.

— Как здесь насчет акул? — спросил Быков, когда они вышли из отеля на разогретую солнцем улочку с разноцветными домами и бесчисленным количеством бутиков, лавочек и сувенирных магазинов размером с биотуалет.

— За последние пять лет никого не слопали, — успокоил Быкова Чарли. — Но на пляжах через каждые тридцать метров выставлены таблички, предупреждающие, что вы заходите в воду на свой страх и риск.

— Предусмотрительно, — признал Быков. — Впрочем, как все у капиталистов.

— Они здесь только отдыхают, Дима. На Багамах не капитализм.

— А что?

— Феодализм, — решил Чарли, подумав. — Или даже первобытнообщинный строй. Кстати, хочешь посетить соломенный рынок?

— Зачем? — опешил Быков. — Мы собрались кормить лошадей?

Собеседник вытаращил глаза, а потом расхохотался и, хлопнув Быкова по плечу, пояснил:

— Нет, Дима. На соломенном рынке продают всякие плетеные вещицы местных ремесленников. Корзинки, шляпы, шкатулки. Там же можно купить резные статуэтки и раковины. Все туристы непременно посещают это место. Недалеко оттуда королевская лестница. Шестьдесят шесть ступенек — по одной за каждый год правления королевы Виктории. Оттуда рукой подать до форта Финкасл. Полюбуемся городом с высоты птичьего полета…

— Я понял, — подмигнул Быков. — Ты работаешь гидом в каком-то туристическом агентстве. Вот зачем вы меня вытащили из Африки. Чтобы подзаработать на мне в Нассау.

Эта шутка Чарли не понравилась. Наверное, не соответствовала его чувству юмора.

— Я зарабатываю около миллиона в год, — заявил он. — У меня надежный, солидный бизнес.

«Как ты сам», — чуть не сорвалось с языка Быкова. Он мысленно похвалил себя за то, что вовремя успел сдержаться.

— Это была шутка, — примирительно произнес он.

— Я понял, — мрачно произнес Чарли.

Мимо них прошел полицейский в белой форме, с блестящим от пота лицом.

— Пойдем плавать, — предложил Быков. — Купим плавки и проведем день у моря. Где твоя бухта? Показывай.

Они заглянули в пару магазинчиков и подошли к столбу с кнопкой вызова такси, когда к ним присоединилась Марта.

— Похоже, я тоже не прочь освежиться в море и позагорать, — объявила она. — Уже можно.

— Скаты уплыли? — предположил Быков.

Его вопрос заставил Марту нахмуриться, а Чарли насмешливо фыркнул. Быков понял, что ляпнул глупость, смешался и чтобы скрыть смущение, завертел головой, как бы любуясь ничем не примечательной улицей, полной туристов, вышедших на поиски новых приключений. Посвежевшими и отдохнувшими выглядели далеко не все.

Заметив прогулочную повозку с лошадью в кокетливо сдвинутом набок сомбреро, Быков предложил доехать до бухты на ней.

— Отличная идея! — обрадовался Чарли. — Давно хотел прокатиться в таком экипаже. Получится романтическая прогулка.

— Нет, — категорично отрезала Марта. — Это займет слишком много времени. Только такси.

Быков подумал, что если она точно так же командует женихом в постели, то ему не позавидуешь. Совершенные формы Марты не компенсировали ее холодности, надменности и чрезмерной самоуверенности. Быков не смог бы ужиться с такой женщиной, несмотря на все ее достоинства. Разные ему попадались спутницы жизни, но от таких дамочек, как Марта, он старался избавляться как можно скорее.

С другой стороны, их связывали сугубо деловые отношения. Главное — не терять головы и сохранять дистанцию. Пусть с Мартой разбирается Чарльз Дарвин. Сами пусть между собой разбираются. Милые ссорятся — только тешатся.

Размышления не мешали Быкову любоваться видами одного из самого экзотических городов планеты. Нассау обладал неким шармом, которого не отыскать на черноморских курортах. Вроде бы та же пышная зелень, солнце и безоблачное небо, но нет, впечатление особое. Или это работало воображение?

Такси доставило маленькую компанию до начала песчаной тропы, теряющейся в кустарнике, и укатило. Солнце стояло в зените. Было жарко и тихо, если не считать неумолчного скрипа невидимых цикад, прячущихся среди листвы. По дороге Марта угостила Быкова каким-то местным фруктом, сорванным прямо с дерева.

— Названия не знаю, — сказала она, — но плоды очень вкусные.

— Два доллара штука, — вставил Чарли, беспрестанно вытряхивая песок из сандалий. — Очень вкусно. Я хотел наладить экспорт, но эти киви, или как их там, совершенно нетранспортабельны. Сразу гниют и портятся.

— На инжир похоже, — определил Быков, пробуя коричневатую мякоть под тонкой кожицей. — Если со спелой грушей смешать.

— Что такое «injir»? — полюбопытствовала Марта.

— Не знаю, как по-английски. Инжир и все.

Болтая, они вышли на совершенно безлюдный пляж, покрытый гладким белым песком и окруженный буйной зеленью. При виде бамбуковой хижины с полуобвалившейся крышей из пальмовых листьев Быков восхитился:

— Мы здесь как робинзоны! Неужели такое замечательное место пустует?

Он уже стоял на отмели в прозрачной, как хрусталь, и теплой, как кровь, воде.

— Сюда заглядывают разве что собиратели ракушек, — сказал Чарли, проворно освобождаясь от всей одежды, кроме маленьких, тугих плавок, подчеркивающих его мужское достоинство.

Торс у него оказался неожиданно квадратным, почти лишенным талии, и коротковатым в сравнении с тонкими, длинными ногами, обильно покрытыми золотистой, отсвечивающей на солнце шерстью. На коже Марты, разумеется, не было ни малейших признаков растительности, как будто вся она была изваяна из мрамора телесного цвета. Когда она осталась в купальнике, Быков понял, что ему придется смотреть на нее как можно реже и лучше вскользь, мельком, дабы не приключилось никакого конфуза.