Джентльмен-повеса - Салли Маккензи

— Вероятно. — Настырный жених успел найти еще одну неприличную статуэтку на полке.

— Поставьте на место!

— Ну, не знаю. Пожалуй, она выглядит… возбуждающе, вы не находите? — Мистер Паркер-Рот обжег ее горячим взглядом и стал поглаживать большим пальцем выдающихся размеров грудь бронзовой женщины.

— Конечно же, нет! — Большую грудь ему придется поискать где-нибудь в другом месте.

Да и какое ей дело до большой или маленькой груди?! Как будто ей больше не о чем думать. Это же неприлично.

Но ее тело не считало подобные мысли неприличными. Маленькая грудь обрела почти болезненную чувствительность, словно мистер Паркер-Рот ласкал ее, а не бронзовую фигурку.

— Вы, по-моему, хотели что-то обсудить?

Он поставил статуэтку на полку и улыбнулся:

— Да, хотел. — Его голос звучал как грех. Да и выглядел этот мужчина живым воплощением греха.

«Он же Червовый Король, дурочка. Соблазнение — его второе имя».

Энн оглянулась в поисках массивного прочного дивана, за которым можно было бы спрятаться, но в этой чертовой комнате не было традиционной мебели. Тогда она схватила пухлую подушку и выставила перед собой, словно щит.

Стивен остановился в добрых двух футах от невесты и нахмурился:

— Ты же не боишься меня, Энн.

— Конечно, нет! — Господи, помоги ей! Беспокойство сделало его еще более привлекательным.

Она нисколько не боялась его. Она боялась себя.

Что с ней? Неужели она забыла, что бывает, когда тело одерживает верх над разумом? Десять лет назад она отправилась с лордом Брентвудом в сад барона Геддинга и вернулась обратно уже не девственницей. Разумные люди не повторяют подобных ошибок.

Хотя…Однажды утраченной девственности все равно нельзя лишиться еще раз.

— Я не причиню тебе боли. — На лице Стивена была искренняя тревога. — Я думал, ты знаешь об этом.

— Ты пьян.

Он покачал головой и поморщился:

— Уже нет. Протрезвел. Но даже пьяный я никогда бы не применил силу к женщине.

Понятно, что ему не приходилось этого делать. Женщины сами на него бросаются.

Энн уронила подушку на кушетку, чувствуя непонятное смущение.

— Ты хотел поговорить о фальшивой помолвке?

Стивен всмотрелся в ее лицо, потом пожал плечами и взъерошил волосы.

— Я действительно считаю, что это единственный способ спасти твою репутацию и не лишить твою сестру лондонского сезона.

У Энн появилось пренеприятнейшее чувство, что он прав. Ей было, в общем-то, наплевать на свою репутацию — чтобы что-то спасать, надо это иметь. Но она была готова драться когтями и зубами за право Эви выйти в свет, насладиться сезоном и, возможно, найти подходящего мужа.

— Если леди Данли будет держать язык за зубами, все обойдется.

Стивен закатил глаза:

— Да, если я обзаведусь крыльями, то буду летать над Темзой.

— Но…

— Но я уверен, что леди Данли и Мелинда Фолуэлл в этот самый момент рассказывают нашу историю — разумеется, под большим секретом — десятку-другому своих ближайших подруг. К вечеру о ней узнает весь Лондон.

— Нет.

— Да. Не надо хорошо знать Лондон, чтобы знать, как распространяются слухи. Их и в деревне хватает.

— Вы правы. — Хотя историю с Брентвудом удалось сохранить в тайне — вероятно потому, что о ней знали только два человека — он и она. Энн никому и никогда не рассказывала о своем падении, а Брентвуд, скорее всего, забыл о ней в тот самый момент, когда опустил ее задранное платье. Позднее она поняла, что является лишь одной из многих его побед.

Проклятие! Они только вчера приехали в Лондон, а она уже все испортила. Не слишком ли быстро?

— Эй! — Стивен похлопал Энн по плечу. — Не надо грустить. Прорвемся.

Энн вымученно улыбнулась.

Он погладил ее по щеке.

— Будет легче, если все будут считать, что мы любим друг друга. Поскольку леди Данли стала свидетельницей довольно-таки пылкой сцены, нам стоит намекнуть на существующую между нами страсть. Сдержанность, конечно, необходима, но все же надо постараться создать впечатление, что как только окружающие нас люди отвернутся, мы сразу окажемся в объятиях друг друга.

— Как, по-твоему, этого добиться?

Стивен усмехнулся:

— Ну, для начала, не стоит постоянно бросать на меня такие хмурые взгляды. Как считаешь, ты справишься?

— Постараюсь. — Помимо воли Энн опустила глаза и уставилась на его губы. Внутренний голос сразу же завопил, что так не подобает себя вести, но глаза жили своей жизнью.

Его губы были такими приятными.

— Вот так. У тебя здорово получается. — Его голос неожиданно охрип, а руки обвились вокруг ее талии.

Его губы теперь были очень близко и неуклонно приближались. Он коснулся губами ее губ и отстранился. Этого Энн показалось недостаточно. Должно быть, она издала какой-то недовольный звук, потому что его губы сразу вернулись. Он не впивался в ее рот, не старался просунуть язык прямо в горло и не прижимал к себе так сильно, что было трудно дышать. Он не делал ничего из того, что нравилось Брентвуду.

Стивен держал ее крепко, но нежно и очень медленно, даже как-то лениво исследовал ее рот, наполняя все ее существо жарким жидким теплом, разливавшимся внутри.

Энн знала, что происходит между мужчиной и женщиной. Это было стыдно и болезненно… по ее мнению. Но у многих замужних женщин, судя по всему, мнение было другим. Говоря о своих супружеских обязанностях, они краснели и довольно улыбались.

Может быть, половой акт бывает разным с разными мужчинами. Ведь поцелуи, выходит, тоже могут быть совершенно разными.

Ее тело подсказывало, что со Стивеном все будет иначе, намного лучше.

— Энн, — хрипло сказал Стивен, — здесь некого обманывать. Тебе полагается отталкивать меня и одаривать сердитыми взглядами. — Он легко поцеловал уголок ее рта. — Тебе полагается сердиться и требовать, чтобы я немедленно остановился.

Он снова поцеловал ее и привлек ближе к себе, так что она ощутила его эрекцию.

По спине пробежала нервная дрожь. Брентвуд делал тоже самое.

Но его руки были грубыми. С ним она чувствовала себя в ловушке.

А с этим же мужчиной Энн чувствовала себя свободной. И желанной.

Червовый Король Сердец получил свой титул по праву. С этим не поспоришь.

Стивен потянул Энн к одной из кушеток, но та оказалась слишком низкой. Энн потеряла равновесие и рухнула на нее, запутавшись в собственных ногах и юбках и увлекая за собой Стивена. В этот момент плотно закрытая дверь распахнулась, и в комнату ворвался Гарри.