Неназываемый - А. К. Ларквуд

Выбор одежды оказался удачным. Она выглядела хорошо, но ничем не выделялась среди посыльных и подмастерьев, бродивших по улицам Серого Крюка. Никто не догадается, что она могла когда-то переступить порог Дома Молчания.

– Что скажешь? – спросил Сетенай. Ксорве, осознав, что все это время не отрывала взгляда от зеркала, отошла и спрятала руки в карманы нового плаща.

– Кажется, мне не мешает подстричься, – сказала она.

На пятнадцатый день рождения, в ознаменование ее первого украденного года, Сетенай подарил ей словарь, озаглавленный «Разнообразные наречия Лабиринта Отголосков для путешественников».

К этому времени молочные клыки у нее выпали, а сама Ксорве занималась с наставником из Карсажа по имени Парца. Изгнанник, он тосковал по родине, а с Ксорве был еще менее терпеливым, чем Оранна.

– С карсажийцами ладить нелегко, – сказал Сетенай. Для Ксорве это новостью не стало. Империя Карсаж, раскинувшаяся во многих мирах, была древней, богатой и достаточно огромной, чтобы слух о ней дошел и до Дома Молчания.

– А ладить с Парцей и того труднее, – продолжил Сетенай. – Но не волнуйся. Тебе нужно узнать их обычаи, для этого необязательно нравиться Парце.

Ксорве слышала, что Карсаж – жестокое и испорченное место, но Парца был холеным и экзальтированным человеком небольшого роста с кожей цвета меди, аккуратной заостренной бородкой и мягкими седыми волосами, которые он собирал в косичку и сворачивал. Еще он постоянно пил кофе, тосковал по родине, страдал из-за слабого желудка и был очень религиозным – но Ксорве трудно было сказать, что из этого характерно для жителей Карсажа в целом, а что – просто личные привычки Парцы.

Карсажийский давался ей с трудом. Слова были непростыми – что-то цеплялось, что-то проглатывалось – и Парца все время критиковал ее произношение. Но Сетенай хотел, чтобы она училась, и она старалась изо всех сил.

У нее и без того была серьезная программа обучения и вереница наставников – большинство из них были чудаками, а некоторые явно преступниками. И языками дело не ограничивалось. Она научилась ориентироваться в городе. Научилась готовить яйца, как принято в Сером Крюке – с острым перцем и маринованными огурцами. Научилась управлять катером и драться – сначала голыми руками, потом ножом, а затем и мечом.

Странное это было место – Серый Крюк. Как-то раз она видела парочку на Мушином мосту – они целовались на виду у всех. В другой раз она уснула после обеда во дворе и обгорела до базальтового цвета. Она познакомилась с ночным городом, научилась различать его голоса, крики, музыку в отдалении. Научилась есть мучных червей и говорить на родном языке с местным акцентом, научилась бегать, карабкаться и красться по темным улицам, научилась правильно сжимать пальцы в кулак перед дракой.

От старых пройдох и солдат, которые были ее наставниками, она узнала о том, какие желания живут в сердце каждого города. Ее научили угрожать, обещать и искусно применять насилие.

Были в Сером Крюке и другие изгнанники из Тлаантота – по большей части такие же высокие и темнокожие, как Сетенай, с длинными заостренными ушами. Но они обитали на другом конце города, и Сетенай не проявлял интереса к общению с соплеменниками.

Вместо этого он под именем «доктор Пелтари» устроился лекарем к Синим Вепрям – обществу наемников, чьи казармы находились на другом конце площади.

Порой Ксорве задавалась вопросом, не скучает ли Сетенай по еде и обычаям Тлаантота, как она, бывало, скучала по капустному супу и напевам, но он никогда и виду не подавал. Он не вдавался в детали, но Ксорве знала, что его изгнали из Тлаантота, что его враги лгали, строили заговоры и настраивали народ против Сетеная. У него до сих пор оставались друзья, которые присылали ему зашифрованные послания, но любой незнакомый тлаантотец мог оказаться шпионом Олтароса Чароссы.

На шестнадцатый день рождения Ксорве Сетенай вручил ей торосадский меч из многослойной стали и получил для нее разрешение проходить тренировки вместе с новыми рекрутами Синих Вепрей.

Ксорве с ужасом ждала этого. Она отвыкла от общества сверстников. Наверняка все эти Синие Вепри хорошо друг друга знают. Они будут шутить на понятные им одним темы и презирать незваную гостью.

Все оказалось даже хуже. Единственная ошаарка и девушка в команде, она к тому же была самой юной и самой низкорослой, и Вепри не воспринимали ее всерьез. Но вскоре они осознали, что она также самая проворная и безжалостная, и что она тренировалась дольше многих. Когда однажды во время тренировки она свалила наземь огромного капрала Валмина, с ней стали считаться.

Синие Вепри отпускали длинные волосы с одной стороны и полностью сбривали их с другой. Через несколько месяцев они взяли Ксорве с собой к цирюльнику, чтобы сделать ей такую же стрижку.

Когда вечером она вернулась домой, Сетенай был полностью погружен в одно из зашифрованных посланий. Только когда она принесла ему бокал вина, он поднял взгляд и заметил перемену.

– Ты окончательно вступила в ряды Вепрей? – спросил он. Под обычной веселостью крылось еще какое-то выражение. Ксорве уставилась на него и с ужасом подумала, что он расстроен, что она чем-то обидела его.

– Нет! – ответила она. – Нет, они просто ходили стричься, я не думала, что вы будете возражать…

– С чего ты взяла, что я против? – к нему тут же вернулось хорошее расположение духа. Ксорве решила, что ей могло померещиться. Не мог же он решить, что она собирается бросить его и стать наемницей?

Иногда она думала – жаль, что они не могут остаться в Сером Крюке навсегда. Жаль, что она не сможет вечно знакомиться с крышами города, готовить яичницу и заучивать глагольные формы с Парцей.

Однажды они покинут город – день отъезда всегда маячил перед ней на горизонте. Ей нравились Валмин и другие, но только благодаря Сетенаю у нее вообще появились эти годы.

– Вепри – очень уважаемое сообщество, – добавил он, – и если ты хочешь остаться с ними…

– Нет, – страстно перебила она, мысль о том, что он мог счесть ее такой неблагодарной, едва не разозлила ее. – Я не присоединюсь к ним. И вообще они обращаются со мной, как с ребенком.

Так и есть, сказала себе Ксорве, вспомнив к своему стыду, как она ехала на плечах Валмина, возвращаясь от цирюльника.

– Если тебя влечет солдатская жизнь, я не буду тебя останавливать, хотя должен предупредить, что с большой вероятностью ты лишишься какой-нибудь конечности, – сказал он. – Но ты сама знаешь, что мы не останемся здесь навсегда.

– Я знаю, – сказала она. У них не было будущего в Сером Крюке, и ни к чему было здесь обустраиваться. – Тлаантот.

Сетенай наконец-то улыбнулся – какое облегчение. Напряжение Ксорве спало с легкостью чаинок, всплывающих на поверхность.

За Вратами Серого Крюка, за Лабиринтом, город Сетеная по-прежнему ждал их. Для этой цели ее избрали, к этому ее готовили. Однажды – возможно, совсем скоро – они отправятся домой, чтобы свергнуть Олтароса Чароссу.