Булавки и приворотное зелье - Саманта Джайлс

Маме нередко приходится «как-нибудь подправлять». Проблема в том, что она с головой уходит в то дело, за которое берётся, и нечаянно забывает про пирог в духовке, про воду в ванной или про кофе на плите.

—Думаю, с худшим мы справились, Рози,— выдохнула мама; её щёки порозовели от работы.— Приведу-ка сюда нашу мадам, пора ей принять ванну. Да и тебе, юная леди.

—Лоис!— крикнула я.— Ванна готова.

—О нет, ну из-за чего она снова ревёт?— Вид у мамы был измученный, так что я предложила, что схожу за Лоис да выясню, из-за чего такой шум. Я дошла до кухни: она, рыдая, стояла в дверях. Слёзы каскадом лились по лицу, глаза опухли; в руках она держала Би — свою плюшевую зайку.

—Ну что ты, Лоис, что стряслось?

—Я хочу рисовый пудинг!

—Вроде бы Фрэнсис собиралась тебе его дать?

—Собиралась!— заикаясь, прорыдала она.— И поставила его в микроволновку, но потом все побежали в прихожую и пропали, а я не могу доста-а-ать…

У меня застучало сердце.

—Куда они отправились, Лоис? Ты видела?

—Они бросили меня без рисового пудинга…

—Ладно, хорошо, я дам тебе пудинг, погоди.

Я как по льду проехалась по полу к микроволновке и включила её.

—Садись, я тебе принесу.

Должно быть, они прошли сквозь стену, куда же ещё. Могла ли Лоис что-то увидеть? Нужно было вытащить из неё информацию таким способом, чтобы она не начала капризничать. Как бы я хотела, чтобы Эди зашёл к нам чуть раньше! Он бы придумал, как подсмотреть, куда они уходят. Почему они скрылись так быстро? Словно по волшебству, я незамедлительно получила ответ на свой вопрос, услышав позвякивание ключа в замке.

ПАПА.

Я догадалась: они сбежали, потому что знали, что он скоро придёт домой. Я выдала Лоис её рисовый пудинг, и она жадно набросилась на него.

—Привет, пап,— окликнула я его, когда он начал подниматься по лестнице.

Затем я услышала приглушённые голоса родителей. Они нечасто скандалили. Папа говорит, что не устраивает сцен и что мама часто в конечном итоге спорит сама с собой. Однако сейчас это точно была настоящая ссора.

—Что здесь произошло, Рэй? На полу полно воды!

—Ванна перелилась.

—Боже милостивый, и ведь это уже не в первый раз. Ты не можешь быть чуточку внимательнее? Мы не можем допустить, чтобы на кухне провалился потолок.

—Тебе-то что за дело? Ты здесь и не бываешь.

—Что это значит?

—То самое и значит. Тебя вечно нет. А когда ты дома, то с тем же успехом можешь быть и на работе. Ты со мной едва разговариваешь. Ты даже не смотришь на меня. Я могу расхаживать, прикрывшись одним фиговым листом, а тебе будет наплевать. У тебя даже не нашлось ни капли желания поздравить меня с тем, что я получила работу.

—Это довольно несправедливо. Я просто шёл на собрание, когда ты позвонила,— объяснил папа.

—Ты всегда ПРОСТО чем-то занят, и меня от этого уже тошнит! Я делаю всё по дому, и от тебя мне нужно только чуточку благодарности, уважения. Я бы хотела, чтобы меня замечали. Вот и всё.

—Я стараюсь как могу. Я работаю допоздна. Я уже вымотался.

—Я тоже, Джон. Я тоже. Слушай, давай закончим. Мне нужно искупать детей. Лоис, Розмари!— пронзительно позвала она.

Мне было противно слышать, как родители ссорятся. Я могла физически видеть их гнев, их печаль, их разочарование. Папа был окружён серым. Его туча громыхала и трещала молниями, а иногда просто чернела — в зависимости от того, ощущал ли он злость или равнодушие. Вокруг мамы всё было багровым с огненно-красными отсветами, а потом этот цвет потух и стал грязно-серым. Смотреть на это было тягостно.

Когда мы стали подниматься по лестнице, я так погрузилась в свои мысли, что не сразу расслышала, что бормочет Лоис:

—Та тётя в зеркале была такой сердитой, ведь она как раз пила чай.

—Погоди, что ты сказала, Лоис?

—Вообще-то,— это сейчас было её любимое слово, и она вставляла его в речь ПОСТОЯННО,— я сказала, что тётя в зеркале была сердитая.

У меня перехватило дыхание, и я схватила её, остановившись на полпути наверх. Через перила нам было видно упомянутое зеркало.

—Она была в том зеркале?— сказала я, указывая на большое зеркало, висевшее в прихожей над батареей.

—Вообще-то да. Я видела, как Фрэнсис, мистер Фоггерти и дядя Вик разговаривали с ней, а потом прошли сквозь стену.

—Как они заставили женщину появиться в зеркале? Что они сделали?

—Ты мне больно делаешь, Рози. Отпусти мою руку.

—Послушай, Лоис, если ты мне расскажешь, я сегодня дам тебе на ночь в кроватку своего коллекционного медведя и разрешу поиграть на детском планшете. Давай, пожалуйста, постарайся вспомнить.

—И с твоей куклой Лол тоже можно поиграть?

Я вздохнула. Моя сестра умела торговаться.

—Да, ладно.

Лоис сделала паузу — думаю, для пущего эффекта. Она всегда умела нагнетать обстановку, маленькая артистка.

—Мистер Фоггерти просто нажал что-то под зеркалом и три раза произнёс: «Арадия».

—Ты уверена, Лоис? Звучит так, будто ты только что выдумала это слово.

Лоис отмахнулась от меня:

—Вообще-то да, и я хочу в ванну. Ма-а-а-а-ма!

Я пропустила её в наполненную паром, запотевшую ванную комнату с блестящим влажным полом. Мама сидела на закрытой крышке унитаза. Она распростёрла объятия навстречу Лоис. Вид у неё был измученный.

Всё, что мне оставалось,— снова и снова вполголоса бормотать это слово:

Арадия.

Арадия.

Арадия.

В ту ночь я лежала без сна, перебирая в голове события этого дня. Я не могла перестать думать про НЕЗНАКОМЦА. Что, чёрт побери, ему было нужно? Куда делась Филлис? За стену? И почему во всех действиях мистера Фоггерти, дяди Вика и Фрэнсис сквозила такая спешка? Я ощущала, что в доме неспокойно.

Лоис пришлось утешать и обнимать очень долго, отчасти потому, что она устала, отчасти из-за того, что ей пришлось так долго дожидаться рисового пудинга. Папа лёг рано, едва перемолвившись с нами парой слов. Мама долго не ложилась и читала текст своей роли. Мне было слышно, как она пробует говорить с американским акцентом.

Через некоторое время она всё же улеглась в кровать, и в лунном свете, проникавшем в мою спальню, я смогла разглядеть время на своих часах: 23:51. Внезапно меня охватило любопытство. Я в деталях воспроизвела в памяти тот момент, когда Эди выронил камешек прямо у нижнего края зеркала, а тот свободно завис в воздухе. Мне стало интересно, получится ли так у меня. Может, если я произнесу слово «Арадия», что-то произойдёт?