Ты мой яд, я твоё проклятие - Анна Мичи

Я выдохнула, без сил опускаясь на пуфик перед туалетным столиком.

Что это было? Почему он так странно ведёт себя? То насмехается, то позволяет себе лишнее, то бушует и злится так, что мне становится страшно за свою жизнь. Эта неуравновешенность… такое ощущение, что он не в силах противостоять тёмным силам.

Понимание ударило меня, заставило задохнуться.

Ну да, так и есть.

То, что служит ему — оно постепенно раскачивает его разум. И если он не справится с этим — в один прекрасный день оно овладеет им полностью.

Маг такой силы под властью демона…

Я содрогнулась. Он не оставит от города камня на камне. Разумеется, король созовёт всех магов, моего отца — самым первым. Но… сумеют ли обуздать дин Ланнверта, если он окончательно попадёт под влияние тёмных сил?

Зачем он вообще связался с ними? Отец не раз твердил о том, как это опасно. Неужели дин Ланнверт не знал, что цена может оказаться непомерной?

Или знал, но есть что-то ценнее для него, чем собственный разум и свободная воля? Что это, что он хочет с такой силой получить?

Неужели это смерть моего отца? За что же он так его ненавидит?

Не прошло и пяти минут после его ухода, как в дверь тихо поскреблись. Я разрешила войти. Это оказалась горничная Нея. Она притащила швейный набор.

— Если нейди будет угодно, — смущённо пряча глаза, сказала Нея, — я неплохо шью. Позвольте помочь вам.

Я сдвинула брови. Пытается загладить неловкость? Зачем бы ей это.

Всё объяснилось, когда Нея, поклонившись, произнесла:

— Его сиятельство велел, чтобы с сегодняшнего дня я вам прислуживала. Я ваша личная горничная.

Вот оно что. Дин Ланнверт, значит, решил приставить ко мне шпионку. Что ж, ладно.

Личная горничная… у меня никогда её не было. В доме отчима у нас прислуживали только две девушки. Правда, старшую горничную девушкой можно было назвать только с большой натяжкой. А когда я жила в замке отца, то была слишком мала для того, чтобы иметь личную горничную или камеристку.

— Спасибо, я сама, — улыбнулась я ей. Она не виновата, что ей приходится служить такому самодуру, как дин Ланнверт.

— Как изволите, ваша милость.

Показав, где находится звонок для вызова прислуги, Нея удалилась — а я засела за шитьё. Хотелось поскорее покончить с этом, пока снова не явился дин Ланнверт. В том, что он появится, я почему-то не сомневалась.

Вышло у меня довольно прилично. Я снова оделась, мысленно посетовав на то, что уже второй день не могу сменить ни платье, ни бельё. Подошла к окну и принялась изучать охранные чары. Судя по расстоянию до земли — и по лестничным пролётам, которые я преодолевала вчера, — я нахожусь на третьем или четвёртом этаже. Слишком высоко, чтобы спрыгнуть, даже если я пойму, как снимается защита.

Голод мешал сосредоточиться. Я даже начала подумывать о том, чтобы вызвать Нею и попросить её принести мне чего-нибудь. Или самой явиться в столовую?

Может, я так и поступила бы, но раньше за мной прислали лакея. Пожав плечами, я решила не упираться.

Что стало для меня настоящей неожиданностью — так это то, что за столом сидели пятеро мужчин. Я даже замешкалась на пороге, обводя взглядом их лица. Первым увидела, естественно, дин Ланнверта, он развалился в кресле во главе стола, в том же наряде, в котором заходил ко мне. По левую руку от него сидел уже знакомый мне Койоха, а рядом с ним — мужчина в тёмно-зелёном костюме, с тёмно-русыми волосами и узким лицом со впавшими скулами. Напротив же, с другой стороны стола, тёмными силуэтами на фоне залитых солнцем окон располагались двое… Широкоплечие, с приветливыми улыбками, золотисто-пшеничными кудрями — и совершенно одинаковыми лицами. Близнецы.

Я сделала книксен, а дин Ланнверт громко объявил:

— Ну наконец-то! Вы заставили нас подождать, нейди Келина. Садитесь же.

По всей видимости, мне отводилось место как раз напротив дин Ланнверта. С одной стороны, это было хорошо: не рядом и мне не придётся с ним разговаривать. С другой — довольно двусмысленно. В обычных домах это место занимает супруга хозяина.

Я безмолвно последовала его однозначному кивку.

Дин Ланнверт дождался, пока я сяду, и саркастическим тоном сказал:

— Позвольте представить вам мою… гостью.

При этих словах мужчины переглянулись, на их лицах появились ухмылки. Я невольно вспыхнула: что такое он рассказал им обо мне? Небось, выставил содержанкой и куртизанкой, унизил как мог.

— Нейди Келина…? — интонация дин Ланнверта показывала, что он хочет услышать мою фамилию.

Много хочет.

— Просто Келина, — спокойно ответила я.

Смутить его не удалось. Он тем же громким издевательским тоном огласил:

— Нейди Келина Без Фамилии. Прошу любить и жаловать.

Тут уж мужчины рассмеялись вслух. Один лишь дин Койоха оставался серьёзным. Бросил мне подбадривающий взгляд — по крайней мере именно так я восприняла его и с благодарностью улыбнулась в ответ.

Внесли блюда, запахло жареными овощами и мясом, кукурузным супом и свежими булочками. Я украдкой сглотнула слюну и, чуть только слуги убрались, принялась без стеснения уничтожать еду.

К счастью, особо меня не беспокоили. Дин Ланнверт разговаривал вполголоса с дин Койохой, мужчина в тёмно-зелёном ел, тщательно пережёвывая пищу, и только близнецы по мою левую руку перешёптывались и пересмеивались, кидали на меня насмешливо-шкодные взгляды.

— Нейди Келина, — наконец спросил один из них, — сколько вам лет?

— Двадцать, — спокойно ответила я.

Тут же вмешался другой:

— И сколько из них вы… ну… — он крутанул рукой, — занимаетесь этим ремеслом? — слишком наглый взгляд опустился мне на грудь, а потом снова вернулся на лицо.

Я притворилась, что поглощена пережёвыванием.

Ладно один дин Ланнверт. К его задираниям я уже привыкла. Но стать мишенью пятерых — это уже слишком.

Но я даже не успела придумать, как осадить его — дин Койоха окликнул чересчур бесцеремонного близнеца:

— Мейнор. Не забывай о приличиях.

— Но ведь…

Дин Койоха предостерегающе мотнул головой, и тот замолчал. И второй, его близнец, тоже замолчал, вгрызся в куриную ножку.

Зато поднял голову тот, кто сидел справа от меня, тёмно-зелёный. Мне не понравился его взгляд: сверлящий и развязный. Слизнув с губ жир, мужчина вдруг фамильярно подмигнул.

Я отвела взгляд, притворившись, что не заметила. И заледенела, почувствовав, как кто-то касается моей ноги под столом. Судя по всему, тоже ногой, так как руки все держали в пределах видимости.

Кто-то поднял под столом ногу и осмелился гладить ступнёй мои бёдра, пытаясь нагло раскрыть колени, влезть между ними и дотронуться до самого сокровенного.