Жертвенные львы - Вадим Панов

Так его извозчик домой и доставил – разбитого, словно это он в драке проиграл, шатающегося и задумчивого.

Светка, разумеется, плакала.

Шахта оказалась значительно теснее, чем он предполагал. Узкое гулкое жерло из оцинкованного железа, будто нацеленный в небеса ствол гигантского орудия. Изначально, еще на стадии изучения планов небоскреба на голографических картах, он планировал, что каждые двадцать футов будет давать себе отдых, упираясь спиной в одну стену и мягкими рифлеными подошвами – в другую.

Реальность оказалась не так комфортна – размеры колодца для сброса грязного белья не позволяли взрослому мужчине упереться в стену даже коленями. А потому переводить дух приходилось, поочередно повисая то на одной, то на другой руке. Излишне говорить, что болтающийся на поясном тросе мешок с амуницией и оружием с каждым таким «привалом» становился все тяжелее…

Но Буньип не имел привычки жаловаться на свою работу.

Поэтому стискивал зубы, старался дышать спокойнее и тише и продолжал лезть вверх, мерно переставляя по гладкой стене вакуумные присоски, за которые держался. Мешок, подвешенный под ногами, увесисто раскачивался. Восемь десятков футов оцинкованной кишки – теснота, темнота и никакой страховки.

Проникать в хозяйственные блоки особняка было куда проще. Никаких тесных лазов, никакого риска сорваться и застрять, предварительно переломав кости. Только вежливые разговоры, демонстрация хороших манер и ломаная «балалайка», открывающая нужные двери. Пробравшись на технические этажи небоскреба на Медоу-Гейт-авеню, Буньип сделал то, что умел, виртуозно.

Перевоплотился.

За короткий срок стал совершенно новым человеком, с новыми привычками, манерой разговора, осанкой и набором жизненных ценностей. Словно хамелеон, в тысячный раз поменял окраску, продолжая забывать, кем является на самом деле.

Сегодня пришел черед превратиться в покорного слугу.

Средний рост, средний вес, короткие темные волосы, широкий лоб, нос с легкой горбинкой – типичный житель Британского Халифата, то ли из турок, то ли из восточных славян. Узнай местные безопасники, что родиной новенького слуги являлась почти утонувшая Австралия, они бы сильно удивились.

Конечно, головорезы Хамада бен Зайеда насторожились. В доме шейха не было принято менять прислугу, особенно в отсутствие хозяина, а все попадавшие в штат проходили строжайшую проверку. Но жилые этажи предстояло экстренно готовить к возвращению господина из Эль-Парижа, а сразу пятеро слуг угодили в больницу с лихорадкой. Ну как назло, иначе и не скажешь, наверняка отравились привозными фруктами…

Поэтому, когда один из заболевших передал начальнику СБ личные рекомендации на своего троюродного кузена, отказываться от помощи было грешно.

Так Буньип попал на два из пяти верхних этажей престижного небоскреба, занимаемых шейхом бен Зайедом. В царство стиральных машин, кухонных комбайнов, гладильных аппаратов и складских помещений. Документы дублера оказались в порядке, доступа в жилую часть апартаментов прислуга его уровня все равно не имела, а потому контроль за новеньким оказался формальным, совершенно не обременительным.

Конечно, без выполнения лакейских обязанностей не обошлось.

Почти весь день, до самого вечера Буньип покорно таскал, застилал, протирал, начищал, поливал и перетаскивал с перерывами на намазы. На кухню приходили все новые и новые коробки с продуктами, требующие стирки шторы и скатерти сыпались непрерывным потоком, гели для чистки стекол заканчивались совершенно нереальными темпами.

И только под вечер, когда всем слугам было выделено по паре часов на отдых, он смог перевести дух, выходя из роли мальчика на побегушках…

Ускользнуть от присмотра старшего слуги, под чье руководство попал, оказалось нетрудно. Точно так же без особенного труда он смог обнаружить балкон, под которым спрятал снаряжение. Сумка с гаджетами и пистолетом была подвешена на тонком прозрачном шнуре, который Буньип еще вчера укрепил под балконом с нижних, менее охраняемых этажей небоскреба.

Скидывая изрядно осточертевшую форму прислуги, хамелеон рассматривал ночной Шеффилд. Отсюда – с верхних этажей высотки, было видно немалую часть юго-западного города, и это даже несмотря на лес многоэтажных жилых гигантов, грамотно расставленных по старинному району Сотхолл.

Всего в километре к западу играло свинцовыми волнами озеро Ротер Вали и шумели по берегам искусственные камыши. Когда-то тут располагался чинный и тихий район милых двухэтажных таун-хаусов, с парком, полями для гольфа и благоустроенным водоемом.

Но ритм современной жизни и рост населения решили по-своему, подменив размеренность окраины на блеск дорогих высоток нового центра. Умеют жить европейские шейхи, нечего сказать – презрев дороговизну земли, они сумели сохранить даже старинные поля для гольфа, хорошо различимые за озером…

Застегнув на горле тончайший комбинезон из черной кевлайкры, Буньип вставил наушник, через который собирался прослушивать радиопереговоры охранников. Наспех взгромоздил на плечи сложную сбрую с амуницией. Пощелкал карабинами, ювелирно подгоняя жилет по телу, и ящеркой проскользнул к пустующим прачечным.

Нырнул в лаз, сжимая в руках вакуумные присоски, активировал на глазных наноэкранах режим «сова». И только тут обнаружил, что колодец оказался теснее, чем предполагалось…

Тонкое шипение воздуха, выпущенного на волю из-под присоски. Взмах руки. Мягкий шлепок, когда удобная полусфера взасос целует стенку. И так раз за разом, вверх и вверх, подтягивая восемьдесят килограммов тела, не считая амуниции. Размеренно и плавно, словно не по вертикальной стене карабкался, а создавал карандашный набросок на девственном холсте.

Когда Буньип оказался на необходимой высоте, он зафиксировал сразу обе присоски.

Пробросил через рукоятки трос, закрепив на альпинистских карабинах на груди, и повис, давая отдых гудящим рукам. Вынул из подсумка на животе тонкий щуп видеоискателя, просунул стекловидный шнур в коридор.

Камеры внутреннего наблюдения уже должны барахлить – на поясе Буньипа болталась крохотная коробочка блокиратора, создающего необходимый уровень помех. Значит, пока машинисты шейха не найдут неисправность, на жилых этажах усилят патрулирование. Но как раз к этому австралиец был полностью готов.

Убедившись, что выстеленный ковром коридор пуст, а эфир не разрывают вопли о вторжении, он одним рывком пролез в люк для сброса, перекатываясь на плечо. Еще не успев вытянуть из шахты вещмешок, обнажил пистолет с глушителем, прислушиваясь к окружающей тишине.

Оружие не имело названия, было выполнено по индивидуальным чертежам, но больше всего напоминало модели «дыроделов», применяемых в европейских подразделениях спецназа. Четко рассчитанная балансировка, длина рукояти, нестандартный боезапас, вес и длина – все было подогнано под заказчика и его манеру ведения боя. За уменьшенный калибр и почти неощутимую отдачу сам Буньип ласково называл оружие «дыродельчиком».