Прошепчи его имя - Элизабет Торнтон

Когда Хью отпустил его, Алекс медленно поднялся на ноги.

— Извини, — Хью сжал ладонями гудящие виски. — Не знаю, что это на меня нашло. Ты ведь всего-навсего выполняешь свою работу.

— Вовсе нет, — в голосе Болларда слышалось напряжение. — Если бы я как следует выполнял свою работу, меня бы здесь не было. — Он направился было к двери, затем, словно передумав, вдруг остановился. — Я действительно говорю с тобой как друг, Хью. Запомни, что я рассказал тебе о Мейтланде. Помни также о том, что тебе никогда не везло с женщинами. И не забывай об осторожности.

* * *

Услышав, как за Алексом закрылась входная дверь, Хью принялся нервно мерить шагами комнату. Не составляло труда понять, что библиотека была тщательно обыскана. Несмотря на видимый беспорядок, Хью всегда точно знал, где найти нужную ему книгу. Теперь же книги на столе и на полу лежали совсем в другом порядке, а письма и бумаги были сложены в аккуратную стопку — это никак не могло быть делом его рук. Чего же искал Алекс? В чем его подозревают?

Он припомнил разговор во всех деталях. Может быть, Болларда действительно прислали для вербовки? Но если операцией руководит Мейтланд, Алекс наверняка заранее знал, что Хью ответит отказом. Тогда зачем же на самом деле приезжал Боллард? К чему эти вопросы об Абби и столь странное предупреждение?

Глубоко погруженный в свои мысли, Хью покинул библиотеку и поднялся в спальню.

Несмотря на ужасную погоду, высшее общество Бата собралось на костюмированный бал в новом городском зале ассамблей. Хью вышел из гостиной, где играли в карты, и остановился на пороге бального зала. Он увидел кружащуюся в танце Абби, и губы его тронула улыбка.

В первые дни знакомства Абби казалась ему просто хорошенькой, теперь же Хью искренне считал ее одной из красивейших женщин, с которыми сталкивала его судьба. Самым удивительным в ее внешности были огромные серые глаза. Они могли быть холодными и суровыми, а через секунду загореться неподдельным интересом к собеседнику. Порой Хью видел в этих бездонных глазах настоящую страсть. Но, разумеется, только к древней истории. Если бы Абби хоть раз взглянула на него с таким восхищением, с каким глядела на фрагменты древнеримской керамики, Хью был бы самым счастливым мужчиной на свете.

Музыка закончилась, танцоры разошлись, и Хью смог лучше разглядеть Абигайл. Улыбка его померкла. На ней был один из экстравагантных туалетов, купленных в Париже. Низкий вырез платья открывал взорам куда больше, чем следовало. Изящные ножки в шелковых чулках тоже слишком уж на виду.

Хью был вне себя от ревности.

Тем временем начался следующий танец, и вскоре Абби оказалась на расстоянии вытянутой руки от Хью. Он едва подавил желание схватить ее за руку и оторвать от молокососа, с которым она танцевала. Но тут глаза его встретились с глазами Абби, и Хью поспешил спрятать владевшие им чувства. Интересно, заметила ли Абигайл огонь ревности, мелькнувший на секунду в его взгляде? Что это с ним, черт возьми, происходит? Раньше Хью не замечал за собой ничего подобного.

Наверное, он все еще находился под впечатлением намеков Алекса на то, что Абби что-то замышляет за его спиной. Ведь Боллард недаром заговорил о его неудачах с женщинами. «Брось, история не повторяется дважды», — с раздражением сказал себе Хью. У Абби не было ничего общего с его первой женой. В чем же тогда смысл предупреждения Алекса? И почему он заговорил о Париже? Какие у него могут быть основания не доверять Абигайл Вейл?

Хью быстро оглядел сидящих вдоль стен. В основном это были компаньонки и вдовы, которым траур не позволял принимать участие в общем веселье, хотя светские приличия обязывали присутствовать на балу. А вот и Оливия Фербейн, сопровождавшая Абигайл. Высокая стройная женщина лет пятидесяти с седеющими каштановыми волосами, взбитыми в пышную прическу. Хью симпатизировал Оливии. Она была доброй женщиной и прекрасно относилась к Абби. У Оливии был лишь один недостаток: с ней было почти невозможно поддерживать беседу. Мисс Фербейн была из тех, кто слышал лишь то, что хотел слышать. Минут через пятнадцать Хью обычно ловил себя на том, что они говорят совершенно на разные темы. Стало быть, бесполезно расспрашивать Оливию о том, что произошло с Абби в Париже, — неизвестно, куда это может завести.

Хью совсем было собрался выйти из зала, как вдруг майор Дэнверз, сидевший рядом с Оливией, послал ему взгляд, полный мольбы о помощи, и помахал рукой. Теперь отступать было некуда. Подавив вздох, Хью направился в его сторону.

* * *

Абигайл пыталась сосредоточиться на вопросе, который задал ей ее партнер по танцу. Что-то о Джордже. Но мысли отказывались ей повиноваться. Абби никак не могла забыть выражения глаз Хью. Она чем-то рассердила его и теперь тщетно пыталась угадать чем. Вполне возможно, что от Хью не укрылись неуклюжие попытки виконтессы Кливендон поймать его в ловушку, единственным выходом из которой была бы женитьба на ее старшей дочери. Абигайл от души надеялась, что Хью не придет в голову, будто это была ее идея.

— Нет, — рассеянно ответила она своему партнеру. — Джордж еще не приехал в Бат. Наверное, решил остановиться в Лондоне или встретил каких-нибудь друзей и отправился к ним.

Мистер Хортон — или Мортон — она не расслышала его имени — покачал головой, но тут танцевальные фигуры развели их в разные стороны, и Абби не услышала его слов. Впрочем, ее не особенно волновал этот разговор. У нее были куда более важные дела. Да и к чему, собственно, волноваться по поводу отсутствия Джорджа? Ее младший брат всегда появлялся и исчезал, когда ему заблагорассудится. Рано или поздно объявится. Сейчас Абби думала лишь о том, как спасти свою дружбу с Хью Темпларом.

Танец закончился, и она оглянулась. Где же Хью? Ах вот он, поглощен разговором с Оливией и майором Дэнверзом. Натянув на лицо улыбку, Абби заспешила к ним. Однако, подойдя совсем близко, девушка невольно замедлила шаг. Хью сидел к ней в профиль, и у нее возникло вдруг странное ощущение, наподобие того, что она испытала, когда их с Хью впервые представили друг другу. Темный локон упал ему на лоб, черты лица были словно вырезаны из мрамора, под камзолом проступали мускулы сильных рук и плеч.

«Римский центурион», — подумала Абби, и ей стало вдруг немного страшно. Боже правый, она совсем не знала этого человека!

Однако все страхи тут же испарились, как только Хью водрузил на нос очки в тонкой железной оправе и стал читать какой-то документ, переданный ему майором Дэнверзом. У римских центурионов не было очков — только железные щиты и острые мечи. Так что перед ней вовсе не воин, а ученый, испортивший себе глаза бесконечным чтением книг. Да, да, эти самые очки очень приободрили Абби. Теперь перед ней был прежний Хью Темплар — лучший друг, какого только может пожелать девушка.

«Держись естественней, — приказала себе Абигайл. — Не выдавай своего волнения».

— Хью! — воскликнула она, пожалуй, чересчур жизнерадостно. — Так вы вернулись!