Артиллерия Ивана Грозного - Алексей Лобин

Следующие свидетельства относятся к 1382 г. Утверждения некоторых популяризаторов о том, что в Куликовской битве 1380 г. со стороны хана Мамая применялись пушки[58] не чем иным, как нелепостью, не назовешь, ибо все они базируются на известной фальшивке – «Джагфар Тарихы» («История Джагфара»).

В 1382 г. при обороне Москвы от войск Тохтамыша, во время отражения приступа, русские пустили в действие следующие средства обороны: «…стреляюще и камением шибающе, и самострелы напрязающе, и пороки, и тюфяки; есть же неции и самыа тыа пушки пущаху на них»[59]; «…овии стрелами стреляхуть с заборол, инии же камением шибаху на ня, друзии же тюфякы пущаху на ня, а инии ис самострел стреляху, инии же пушкы великые пущаху»[60]; «пущаху… стрелы, и камение метаху, и самострелы, и тюфяки… стреляюще и камением шибающе, и самострелы напрязающе, и пороки, и тюфяки; есть же неции и самые тыа пушки пущаху на них»[61]; «стреляху, тюфяки пушаху и пушки»[62].

Позднее летописное известие о том, что в 1382 г. «преже всех зделал снасть вогненного бою – ручницы и самопалы, и пищали железные и медные – немец именем Ян»[63], следует рассматривать как легендарное, хотя некоторые историки считают его уникальным[64]. Дело в том, что в этих строках присутствуют явные анахронизмы, не свойственные для Восточной Европы в 1382 г. – ручное оружие (ручницы и самопалы!), а также медные (т. е. отлитые!) пищали. К этому времени в Европе на фоне массового железоковательного производства только начинают фиксироваться отдельные случаи литья орудий из меди.

Но большинство историков XIX – первой половины XX в. относились к указанным известиям скептически, считая, что артиллерия появилась на Руси в 1389 г., когда, согласно другим летописям, «привезли к нам из немец армата и стрельба огненая и с того часу уразумели из них стреляти». Тогда же появилась артиллерия и в Великом княжестве Тверском – «из Немець вынесоша пушкы»[65]. Автор «Истории государства Российского» Николай Михайлович Карамзин писал: «Хотя еще в описании московской осады 1382 г. упоминается о пушках; но так назывались у нас прежде не нынешние воинские орудия сего имени, а большие самострелы, или махины, коими осажденные бросали камни в осаждающих». До середины XX в. было принято считать годом создания артиллерии 1389-й, и только с 1950-х гг. трудами В.Г. Федорова[66], В.Б. Вилинбахова, А.Н. Кирпичникова[67] были высказаны обоснованные доводы, что огнестрельное оружие на Руси появилось не ранее 1382 г.

При описании сражения с Тохтамышем в 1382 г. можно заметить, что под именем «тюфяки» и «пушки» подразумевались совершенно другого рода метательные орудия, чем те, о которых писал Карамзин. Заметим следующие сочетания – москвичи самострелами и пороками (камнеметными машинами) «стреляху», камнями «шибаху», а вот тюфяки и пушки – «пущаху» на противника. Летописец упомянул слово «тюфяк» – явно восточного, а точнее тюркского происхождения («тюфенг» по-тюркски – ружье). В собрании Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи хранится уникальный экспонат – выкованный из железа ствол тюфяка длиной 44 см и массой около 11 кг, конусообразный канал в расширенной дульной части имеет диаметр 90 мм. Стрелял тюфяк дробью, поэтому канал и сделан в виде конуса – для веерного разлета пулек. По всем признакам орудие датируется концом XIV— началом XV в. Примерно 1375–1425 гг. датирована находка под Ржевом – тюфяк (?) калибром 122–127 мм и длиной 460 мм, имеющий длинную камору. Она представляет собой древнейшее огнестрельное орудие, найденное на территории русских княжеств. Этот экспонат может сказать о многом. Во-первых, тюфяк – свидетельство того, что на Руси имелись образцы орудий не только западного, но и восточного типов. Во-вторых, экспонат косвенно подтверждает, что наряду с приездом на Русь «немцев с арматой» в 1389 г., познакомивших русских с европейской стрельбой, в Москве уже существовали умельцы, делающие и стреляющие из татарских «тюфяков», родственников арабских модф. Когда же москвичи могли узнать о восточных огнестрельных орудиях? Вероятно, во время упоминаемого выше похода 1376 г.

Русские сразу оценили мощь невиданного доселе оружия – два типа орудий сосуществовали и совершенствовались на протяжении последующих веков.

Древнейшие пушки по силе воздействия были значительно слабее механических метательных машин, что и предопределяло низкие темпы их распространения, – ставка делалась только на моральное воздействие. Как писал летописец, описывая столкновение на р. Ворскле между литовцами и татарами в 1399 г., «в поле чисте пушки и пищали недействени бываху»[68].

О скорострельности и дальности стрельбы, качестве и об их действии источники, к большому сожалению, ничего не рассказывают.

До сих пор в историографии под сомнением находится свидетельство В.Н. Татищева, который, опираясь на якобы не дошедшие до нас известия, писал о том, что в 1393 г. «прислал магистр немецкий к великому Князю послал о мире и любви, жалуючися на Псковичь и на Литву, и приела в дарех пушку медяну, и зелие и мастера»[69]. Также Татищев указывал, что после разгрома Ордена при Грюнвальде Василий I получил в дар от великого литовского князя Витовта две «пушки медяныя Прусския»[70].