Башня над пропастью - Ян Ирвин

— Это та девчонка, что пришла вчера из крепости незадолго до рассвета, — сказал слуга.

— А! Та, которая в сохранности доставила Совет из Большого Зала. Цена повышается.

— Где она? И что за цена?

— Цена. Это нужно обсудить. — И он устремил на нее испытующий взгляд.

«Размышляет, насколько у нас отчаянное положение, — подумала Таллия. — Он знает, что у нас мало времени. И за помощь попросит огромную сумму».

— Моя цена — сто золотых теллей.

Еще больше, чем она себе представляла, — целое состояние. Но не повела и бровью.

— Сотня! Да такой суммы мне бы хватило, чтобы заплатить годовое жалованье ста шпионам. Не одна она могла вчера что-то увидеть.

— Да, верно. Но и сто шпионов сегодня не могут сказать то, что тебе хочется знать.

— Десять теллей, — отрывисто произнесла Таллия, — и она нужна мне сейчас. Где она?

— Неподалеку. Мы инструктируем девчонку относительно ее обязанностей. Возможно, мы пойдем на компромисс. Пятьдесят теллей.

Таллия прищурилась. От его слов у нее пробежал холодок по коже.

— Двадцать теллей, если она в добром здравии. Иначе оставьте ее себе.

— Нужно немножко подождать. Присядь в это кресло. Позволь предложить тебе какое-нибудь угощение. — Он махнул слуге, но Таллия покачала головой:

— Я постою, спасибо.

Она слегка отступила назад, повернувшись таким образом, чтобы никто не смог оказаться у нее за спиной. Два стражника замерли в дверях, и взгляд их не отрывался от Таллии.

— Как угодно.

Слуги входили и выходили; С'Корси занялся своими гроссбухами, во время работы его мучили частые приступы кашля, после которых он бледнел и громко хрипел. Наконец вернулся первый слуга. Он коротко переговорил со своим хозяином-пауком.

— Ее ведут, — объявил С'Корси. — Она… немного покалечена. Пожалуй, я скину небольшую сумму. Двадцать пять теллей. — Его губы растянулись во что-то отдаленно похожее на улыбку. — Остановимся на этой цене?

— Сначала я должна ее увидеть, — холодно возразила Таллия, уже не уверенная, что у нее есть выбор и что ей удастся выйти отсюда живой.

Появился еще один слуга, который нес узел окровавленных тряпок, откуда свисали тонкие руки и ноги. Он швырнул узел на пол перед Таллией. Она опустилась на колени и отвела волосы с узкого личика ребенка. Это была Лилиса, ее жестоко избили: тело девочки было покрыто кровоподтеками, на ногах — свежие следы от ударов. Один глаз подбит. Лилиса лежала без сознания.

Таллия выпрямилась и смерила С'Корси ледяным взглядом:

— Инструктировали относительно ее обязанностей?

— Каждая монета, заработанная на улице, поступает сюда, — сказал С'Корси с отвратительной ухмылкой. — Ее должны были щедро вознаградить за то, что она сделала для Мендарка, однако она ничего не отдала. Мы же лишь научили ее выполнять долг, как поступили бы с любым, совершившим подобный проступок.

— Ей ничего не заплатили — если не считать нескольких медных монет, которые ей дали стражники, прежде чем выставить ее. Она еще ребенок.

— Не заплатили? Вот каков Совет, призванный защищать нас. Даже на улице мы отдаем свои долги. Да и что такое один ребенок, когда тысячи ей подобных бродят по городу? Ее жизнь стоит каких-нибудь полтара.

Таллии захотелось размазать С'Корси по стенке, и она бы так и сделала, несмотря на охрану. Но какой от этого прок?

— И это то, за что я должна тебе заплатить, — сказала она. — Но я тоже плачу мои долги. Поскольку девчонка изувечена из-за ваших побоев, я заплачу лишь ту сумму, которую предложила вначале.

Вытащив пригоршню монет из кармана, Таллия отсчитала десять теллей и бросила их на кровать. Затем вырвала свой плащ из рук поджидавшего слуги, завернула в него Лилису и перекинула ее через плечо. Она встретилась взглядом со С'Корси:

— Позволь мне предостеречь тебя. Мендарк в трудном положении, но он все еще могуществен, и он никогда не забывает оскорблений. Позаботься о том, чтобы мы вернулись в крепость, иначе в один прекрасный день, когда ты меньше всего будешь этого ожидать, он сожжет лабиринт, так что от него останутся лишь кирпичная пыль да пепел.

Таллия круто обернулась и вышла из комнаты. «Мендарк даже не знает, куда я отправилась», — вдруг осознала она, спускаясь по лестнице. Она боялась, что ей воткнут нож в спину или сбросят сверху камень. Но стоило ей добраться до подножия лестницы, рядом с Таллией оказался один из слуг С'Корси и повел ее сквозь лабиринт. На уличном «дне» всем правил прагматизм. С'Корси получил десять теллей ни за что; так зачем же наживать себе врага без особой необходимости, когда ты сам столь уязвим!

И все же, лишь добравшись до ворот крепости и назвав пароль, Таллия смогла расслабиться. Со скрипом открылись ворота, ее лицо осветили фонарем, и она устало проскользнула внутрь.

Вскоре она уже поднималась по лестнице крепости. Мендарка она снова нашла в зале аудиенций, и он был так же безумно занят, как и прежде. Атмосфера стала менее мрачной, — очевидно, Иггур получил отпор. Это объясняло, почему ей удалось довольно легко добраться обратно.

— Избита! — резко объявила она Мендарку в ответ на его вопрошающий взгляд. — Она не отдала вознаграждение за то, что спасла Совет. — Мендарк отвел взгляд. — Я заберу ее к себе в комнату. Ты можешь допросить ее позже, если она выживет. — Таллия зашагала прочь, раздвигая людей одной рукой и призывая на помощь сестру милосердия.

Наверху Таллия вместе с сестрой разрезали тряпье Лилисы, обтерли ее худенькое тело, вымыли волосы и перевязали раны. Они обнаружили, что левое плечо у девочки вывихнуто, а некоторые ребра сломаны. Медсестра Басия, самая морщинистая старушка в мире, проворная не по возрасту, быстро справилась с этими повреждениями и забинтовала девочке ребра. Наконец на Лилису надели ночную сорочку и укрыли ее одеялом Таллии. Девочка тяжело дышала, а ее кожу покрывал холодный пот.

— Как ты думаешь, Басия, — спросила Таллия, у которой сердце болело за девочку, — она будет жить?

Сестра, покинувшая свою качалку у домашнего очага, чтобы помогать раненым на войне, ответила:

— Если она переживет эту ночь. У нее бы все быстро прошло, будь она более крепкой, но она такая хрупкая. Слышишь шумы у нее в груди? Вот к чему приводит жизнь на улице. Правда, у меня есть кое-какие травы, которые могут ей помочь.

— Скажи, что ей нужно, и я за этим сбегаю.

— Сначала мне нужно приготовить лекарства, — пояснила Басия. — Я схожу. Но почему ты так расстраиваешься?

— Она ведь еще ребенок! — Таллия не понимала, что имеет в виду Басия.

— Я знаю и переживаю за нее, как и за всех своих пациентов. Но ты — одна из могущественных людей, на тебя возложена такая большая ответственность!.. Почему ты так переживаешь?