Брачная ловушка - Элизабет Торнтон

— Нет. Я рада, что все кончилось. И хочу поскорее вернуться домой и лечь в постель.

Выйдя на улицу, они остановились. Хотя была уже глубокая ночь, во дворе и под колоннадами толпилось множество народу. Но это была не та благонравная публика, что прогуливалась здесь, когда Элли и Милтон входили в здание. Сейчас в толпе было много пьяных, то и дело вспыхивали грубые стычки. Теперь Элли увидела, сколько во дворе британских солдат и жандармов. Одни охраняли порядок, другие волокли прочь отказывающихся подчиняться забияк.

Милтон словно тисками сжал ей руку.

— Что случилось? — вскрикнула она.

— Ищейки ростовщика. Думаю, они меня заметили. Элли проследила за направлением его взгляда.

— Разве Робби где-то поблизости?

— Нет, но я здесь, а они знают, что я могу привести их прямо к нему.

— Что вы собираетесь делать?

— Я собью их со следа, а потом вернусь за вами. Элли это было непонятно.

— А если я заплачу им долги Робби? У меня денег на это хватит.

Милтон увлек ее за колонну.

— Не надо этого делать. Их послали всего лишь для того, чтобы отыскать Робби и проучить его. Нужно расплатиться непосредственно со старым Хаучардом, тогда они от нас отстанут.

— Как я полагаю, Хаучард — ростовщик?

— Да. Сейчас не время вдаваться в обсуждения. Делайте, что я сказал.

Для восемнадцатилетнего юноши он говорил очень властно и уверенно и сейчас совсем не походил на того Милтона, которого она знала.

— Но…

Милтон прекратил всякие разговоры. Взяв Элли за локоть, он подвел ее к одному из многочисленных кафе.

— Ждите меня здесь, — сказал он. — Ни с кем не разговаривайте. Я вернусь, как только смогу.

Он бесцеремонно втолкнул ее в «Английское кафе», и Элли оказалась предоставлена сама себе. В кафе было многолюдно, шумно и накурено. Посетители были главным образом мужчины, несколько из них в британских мундирах, и это обнадеживало. Оценив обстановку одним взглядом, Элли отвернулась к окну.

Она пыталась разглядеть в толпе Милтона, но это была пустая затея — слишком много народу на улице.

Элли вздрогнула, когда за ее спиной раздался мужской голос:

— Madame est solitaire? Isolee?[3]

Она медленно повернулась. Молоденький, не старше Робби, прусский солдат смотрел на нее с пьяной улыбкой. Надеясь остудить его пыл, она пожала плечами и сказала:

— Простите. Я не говорю по-французски.

Его улыбка стала шире. Словно тщательно переводя в уме каждое слово, он медленно ответил:

— Я тоже не говорю по-французски, но мой английский довольно приличен.

Элли ответила ему нейтральной улыбкой и, прошмыгнув мимо него, села за стоявший у стены столик на двоих. Когда пруссак, покачиваясь, подошел ближе, она притворилась, что заинтересовалась другими посетителями кафе. Она не тревожилась. Если юный вояка станет назойливым, она просто попросит защиты у британских солдат.

Внезапная боль кольнула ее, когда она заметила присутствующих в кафе дам. Они были точно такие же, как в игорном доме: дорого одетые, но походившие на одалисок в гареме.

Объекты их внимания не ускользнули от Элли. Два джентльмена, англичанина, что она тут же поняла по покрою их одежды, сидели за столиком в дальнем углу кафе. Свет был слишком тусклым, чтобы разглядеть их лица, но один из них, казалось, был душой компании. Другой, спокойно прихлебывая из бокала, задумчиво разглядывал ее.

Элли заморгала, отгоняя мелькнувшую у нее глупую мысль. Ведь невозможно, чтобы это был… Джек?

Разволновавшись, она посмотрела на прусского солдата, чьи слова пропустила. Он одинок, если она не одна, сказал он на ломаном английском. Это все, что она помнила. Ее долгое молчание подбодрило его, и юнец начал вольничать.

Усевшись напротив, он потянулся к ее маске. Элли инстинктивно оттолкнула его руку.

Это было ошибкой. Его улыбка исчезла, выражение лица стало угрожающим. Снова потянувшись к маске, он сорвал ее.

— Я хочу посмотреть, что покупаю, прежде чем выложить деньги, — медленно и невнятно произнес он.

Элли готова была броситься к двери, но, взглянув в его совсем юное лицо, почувствовала, что к ней возвращается уверенность.

Она заговорила с ним, как говорила бы со своим братом:

— Так с леди не разговаривают. Что сказала бы ваша мама, если бы она вас слышала?

Солдат нахмурился, сведя брови на переносице.

— Если бы вы были леди, вы бы здесь не оказались. Так что…

Слова оборвались, когда сильная мужская рука приподняла его за воротник. Элли узнала своего заступника. Значит, ей не померещилось. Ее спасителем был не кто иной, как Джек Ригг. Проглотив ком в горле, она затаила дыхание.

— Вы взяли кое-что, принадлежащее этой леди, — с мягкой иронией сказал Джек. — Для вас будет лучше тут же возвратить ей это.

В кафе воцарилась тишина. Все ждали, что произойдет дальше. Эш Денисон поднялся из-за стола и медленно подошел ближе.

— Что тут происходит, Джек? — беззаботно спросил он, отхлебывая из бокала.

— Этот нахал обидел леди.

Элли похолодела. Ее нервы были до крайности напряжены, оттого что в любой момент Джек и его друг могут узнать ее. Если до ее хозяев дойдет, что она посещает Пале-Рояль, вместо того чтобы спать в собственной постели, она пропала.

Уверенность вернулась к ней, когда ей стало ясно, что ее никто не узнал. Элли задавалась вопросом, как долго это продлится и как выбраться отсюда невредимой.

— Permettez-moi d'instruire се jeune home ici des manieres[4], — обращаясь к ней, сказал Эш.

Сказав раньше прусскому солдату, что не говорит по-французски, Элли решила, что благоразумнее придерживаться этой позиции.

— Извините, я не говорю по-французски, — ответила она, пожав плечами.

— Если кто и научит этого хама манерам, то это буду я, — сказал Джек.

Молодой солдат вдруг вырвался из рук Джека и повернулся к нему.

— Вы меня оскорбили, — сквозь зубы процедил он. — Я требую удовлетворения.

— Вы имеете в виду дуэль? — скептически посмотрел на него Джек. — Я не дерусь с детьми.

Элли решила, что пора уходить. Она поднялась и жестом указала на дверь.

— Я действительно должна идти. Мой муж будет меня искать. Мы договорились встретиться здесь, но он, наверное, перепутал время, — торопливо говорила она, пытаясь проскользнуть мимо и не отдавая себе отчета в своих словах.