Миллион в шкатулке - Ли Майклс

Теперь все это не имело никакого значения. Главное, нужно решить, как следует поступить в сложившихся обстоятельствах.

В конце концов, что такого особенного сделал Брентон Баннистер? Ведь он всего лишь пригласил ее на ужин, а потом отменил свое приглашение, хотя она готова присягнуть, что у него кармане было приготовлено бриллиантовое кольцо, которое он был намерен подарить ей, приправив свой дар ложью и обманом, придуманными на ходу, чтобы достичь своей цели. Она готова была присягнуть, что, сделав ей предложение, он тут же без промедления потащил бы ее оформлять их отношения официально, не дав ей опомниться.

Но все предположения Ханны были бездоказательны. Как доказать, что он лгал ей, давая ложные обещания? Единственное, чего бы она добилась, рассказывая историю начальникам Брентона, было одно: она выставила бы себя полной дурой. Чего доброго, ее посчитали бы интриганкой, сочинившей эту историю, чтобы наказать мужчину за то, что он ее избегает.

Брентон много помогал ей в первые месяцы работы в компании «Стивенс и Вебстер», когда она только пришла и ничего не знала. Это также говорило в его, а не в ее пользу, он был образцовым учителем и руководителем. В их сотрудничестве не было и намека на давление или сексуальную интрижку. Он никогда не рассказывал небылиц о Ханне и никогда ей не угрожал. Даже в этот вечер она почувствовала угрозу потерять работу лишь по мимолетному выражению, мелькнувшему в его взгляде, но она знала, что он никогда не признается в намерении избавиться от нее. Тем не менее Ханна была уверена, что ничего хорошего ожидать не стоит. Вода вскипела, она достала заварку и открыла шкафчик, чтобы взять чашку. Чашек не было.

Неудивительно, подумала она. «Расхожие» чашки Айсобел были частью коллекционного фарфорового сервиза. Не было и ложки. Только сейчас она вспомнила слова Айсобел, что, в отличие от серебра, нержавеющая сталь дает ужасный привкус. А если вся утварь Айсобел была из серебра, значит, она не принадлежала хозяйке.

Ханна вылила кипяток в раковину.

Так что же ей теперь делать? Как ей поступить? Уйти с работы, пока Брентон не найдет повода вышвырнуть ее? Перевестись в другой отдел фирмы?

Она долго размышляла над этим. Потом, вздохнув, поднялась по лестнице на верхний этаж.

Купер провел вторую половину дня в своем офисе. Но можно сказать, что время прошло впустую, так как все валилось у него из рук. Происшествие в ресторане было для него таким потрясением, что голова отказывалась соображать.

Он восхищался поступком Ханны. Этот трюк был достоин самой Айсобел в лучшие ее годы, он слышал о ее выходках.

Некоторые из приятелей его деда были еще живы, и Купер время от времени встречал их на семейных вечерах. Старики любили вспоминать славные дни своей юности, разумеется преувеличивая собственные подвиги. Но кое-что было и правдой.

Куперу поневоле приходилось выслушивать их истории. Чего он только не наслушался! Разумеется, Айсобел Лоу заказывала музыку, под которую плясал его дед. Плясал с удовольствием, хотя было непонятно, что уж такого нашел старик в этой женщине, чтобы выставлять себя таким дураком?

Ответ на вопрос возник сам собой. Ты прекрасно знаешь, в чем тут дело, сказал себе Купер. Непреодолимая сексуальная привлекательность, он это и на себе почувствовал сегодня.

К счастью, его чувство самосохранения вовремя пришло к нему на помощь, тем более что он все больше укреплялся в мысли о необходимости забрать у Ханны Шкатулку влюбленных.

Я не собираюсь платить ей, думал Купер. Она еще не знает, что упустила свой единственный шанс получить деньги. Он и сам пока не знал, что предпримет, но в одном был уверен: Шкатулка влюбленных будет в его руках. Ханна останется с носом.

Ханна стала подниматься в пентхаус, и тут ее остановил один из рабочих:

— Мисс, одежду мы сложили на полу, шкаф уже вынесли.

Ханна кивнула и посторонилась, пропуская рабочих с кушеткой.

Плохо дело, насмешливо подумала она, я начинаю чувствовать жалость к мебели.

Она никогда раньше не поднималась на верхний этаж Баррон-Корта. Да ей никогда этого и не хотелось, особенно — встречаться с Купером.

Отель «Баррон-Корт» когда-то принадлежал деду Купера, который перестроил его в эксклюзивные апартаменты для очень богатых людей, но пентхаус унаследовал Купер.

Ханна распахнула дверь запасного выхода, которым заканчивалась лестница, и оказалась в маленькой прихожей. Она почувствовала разочарование, хотя чего она ожидала? Золотых стен? Ханна глубоко вздохнула, как перед прыжком в пустоту, и позвонила в колокольчик. Тишина. Похоже, его нет, но разве он обязан ждать ее? Только она это подумала, как дверь бесшумно открылась и Купер, высокий, широкоплечий, в темном свитере и джинсах, вопросительно поднял брови.

Ханна тут же почувствовала себя маленькой и незначительной. Язык прилип к нёбу, как тогда, когда она стояла в зале суда перед строгим судьей. Но тогда все было проще, рутинная бумажная работа, между тем как на этот раз…

Она с трудом проглотила слюну.

— Я хотела бы поговорить, если у вас найдется несколько минут.

Взгляд Купера медленно прошелся по ее фигуре, с головы до ног. Потом он отступил в сторону и жестом пригласил ее войти.

Она знала, что пентхаус огромный, но не ожидала увидеть мраморные колонны, поддерживающие сводчатый потолок в фойе с каменным полом. Здесь можно было устраивать костюмированный бал. В перспективе просматривалась огромная гостиная, освещенная лишь золотистыми уличными фонарями. С одной стороны фойе был банкетный зал со столом, за которым могли бы разместиться по меньшей мере восемнадцать человек. Комната находилась в полумраке, свет шел лишь от висевшей на стене картины в стиле импрессионизма.

— Вы пришли слишком поздно, — заметил Купер. — Моя мама в прошлом году устраивала экскурсии для желающих посмотреть дом, но я отказался пока от этой идеи, но, если решу, дам вам знать заранее, чтобы вы купили билет.

— Я действительно неприлично таращусь? — Ханна постучала носком туфли по каменному полу. — Извините, я никогда не видела таких роскошных апартаментов и столько мрамора…

Сначала ей показалось, что он намеревается вышвырнуть ее из квартиры, однако он пригласил ее в холл, куда она молча проследовала. До ее слуха донеслись голоса из комнаты, и она остановилась. Если у него собралась компания…

— Я смотрел футбол, — нетерпеливо сказал он.

Должно быть, в этой комнате он проводит все свое свободное время. На кофейном столике лежал пульт дистанционного управления телевизором, а также утренняя газета, кейс с вывалившимися из него документами, стояла огромная миска с попкорном.

Купер указал ей на кушетку, потом выключил телевизор и спросил:

— Чего ты хочешь, Ханна?

— Именно сейчас? — сказала Ханна. — Я хочу есть… попкорн вполне подойдет.