Предел не положен - Роберт Энтони Сальваторе

Как ни редко мастер оружия покидал стены Дома До’Урден, еще реже он посещал Брерин, Вонючие Улицы, дно города, чьи обитатели не понаслышке знали, что такое убийство.

Джарлакс ценил готовность Закнафейна пойти на такой риск ради встречи с ним.

– Мне казалось, тебе понравится ночь передышки, – примирительно произнес Джарлакс. – Если ты предпочитаешь что-то другое…

– Столетие, не так ли? – прервал его Аратис Хьюн.

Джарлакс удержался от ответа. Действительно, сто лет назад он впервые вытащил Закнафейна – тогда Закнафейна Симфрея – с поля боя, усеянного телами дроу двух соперничающих Домов.

Аратис Хьюн перевел взгляд на барную стойку в другом конце зала, где роскошная женщина с серебристыми волосами прислонилась к стене со стаканом в руке, а несколько мужчин собрались вокруг и внимали каждому ее слову, явно восхищаясь и надеясь провести ночь в ее постели.

– И, кстати, сто лет для жрицы Даб’най Тр’арах, – бросил наемник.

– Просто Даб’най, – поправил Джарлакс. – Она отказалась от своего родового имени и больше не называет себя жрицей. Но ты прав, год десять-восемнадцать для Бреган Д’эрт был хорошим. Мы удвоили свой состав, пополнили казну и приобрели нескольких могущественных союзников.

– Нескольких?

– Троих.

– Осталась только она, – сказал Аратис Хьюн, указав подбородком в сторону бывшей благородной дочери Дома Тр’арах.

– Не только она, – возразил Джарлакс, но продолжать не стал.

Дювон Тр’арах, брат Даб’най, был почти потерян для Бреган Д’эрт, поскольку Джарлакс уступил его Дому Фей-Бранш в качестве мастера оружия, пока собственные дети Верховной Матери Биртин не достигнут того уровня зрелости и мастерства, чтобы принять это звание. Но это было сделано с согласия самого Дювона, и Джарлакс позаботился, чтобы Дювон и впоследствии не остался бездомным.

Ну а Закнафейн просто слишком занят своими обязанностями и, учитывая растущий список опасных врагов Мэлис, чересчур «горяч», чтобы часто появляться на улицах и приносить какую-то пользу. Но в Бреган Д’эрт ему всегда будут рады.

Как ни крути, Аратис Хьюн все-таки опять прав. У Джарлакса не было и тени сомнений в том, чей приход сделал тот, 1018‑й, год особенным.

Аратис Хьюн, словно читая мысли Джарлакса, насмешливо фыркнул и направился в противоположный угол таверны, чтобы присоединиться к Даб’най и остальным. Джарлакс проводил его взглядом, хотя все, что касалось этого воина, его не сильно тревожило. Этот бродяга мог быть прекрасным товарищем, смеялся не меньше, чем хмурился, занимался любовью не реже, чем причинением ущерба, и был способен выпить больше любого другого дроу. Последнее, конечно, могло раздражать Джарлакса и порой огорчало его, но в целом он верил в преданность ассасина и не ожидал от Аратиса Хьюна никакой угрозы.

– Возможно, я был слишком суров с тобой в последнее время, – неслышно прошептал Джарлакс.

Предводитель наемников кивнул и сделал глоток из своего стакана. Хоть и не всегда, но с того давнего дня, когда Закнафейн Симфрэй был вытащен с поля боя, Джарлакс стал замечать растущую меланхолию Аратиса Хьюна – меланхолию, как будто затухающую в случае длительного отсутствия Закнафейна. Эти два грозных убийцы, разумеется, были соперниками, и потому Хьюн скептически и настороженно относился ко всему, что касалось Закнафейна. Но, похоже, дело не только в этом, так как уровень ревности удивил Джарлакса.

А Джарлакс не любил удивляться.

Он вздохнул, снова сделал глоток, повернул голову к двери – и чуть не подпрыгнул на стуле, увидев рядом с собой грозного дроу. Закнафейн кивнул ему и опустился на стул рядом, глядя мимо Джарлакса, на барную стойку и двух могущественных членов Бреган Д’эрт.

– Жрица Тр’арах и Аратис Хьюн? Они наверняка организовали против тебя заговор, – сказал Закнафейн.

– В этом они не одиноки, и уж, конечно, они не самые опасные заговорщики. – С этими словами Джарлакс махнул рукой бармену, дроу, которого сто лет назад он тоже вытащил с поля боя, а недавно пристроил в «Гниющий миконид». Он заказал выпивку для своего друга и еще одну порцию для себя. – Теперь мы называем ее просто Даб’най. Без Тр’арах.

– И того, кто за стойкой?

Джарлакс только усмехнулся и отсалютовал стаканом, отдав должное наблюдательности мастера оружия.

– Похоже, у тебя прекрасное настроение, – заметил Джарлакс.

– Скоро будет таким.

– Уже есть.

– Я… расслабился, – пожав плечами, признал Закнафейн.

– Верховная Мать Мэлис похитила твою ярость? Его вопрос вызвал у Закнафейна улыбку.

– Она действительно такова, как о ней говорят?

– Я‑то думал, что за это время ты сам неплохо ее изучил.

– В самом деле?

Джарлакс приложил руку к груди, словно застигнутый врасплох. Закнафейн начал было говорить, но замолчал, поскольку в этот момент подошедший бармен поставил перед ним стакан и заново наполнил стакан Джарлакса. Он встретился взглядом с Закнафейном, и тот заметил блеск обиды в его глазах.

– Долгая память у этого глупого дроу, – посетовал Закнафейн, когда бывший воин Дома Тр’арах отошел от стола.

– Я бы сказал, что это неплохо.

– Было бы неплохо, если бы они помнили, что я и сейчас могу их убить, и сделаю это с удовольствием, – предупредил Закнафейн и добавил, заметив удивленно раскрытые глаза Джарлакса: – Да, да, и я бы даже предложил компенсацию за потерянного тобой солдата.

– Я уверен, у тебя нет желания убивать этого солдата, да и остальных тоже, иначе ты сделал бы это давным-давно, когда они атаковали Дом Симфрэй. Возьмем, к примеру, этого, – продолжил Джарлакс, указав на бармена. – Харбондейр попался тебе на мосту между башнями, он был легкой мишенью. Но Закнафейн ее не поразил.

– Он ехал на ящерице, – кивнул Закнафейн.

Он не помнил этого воина, но помнил, как перебросил ящерицу и ее всадника через перила моста.

– Его любимый скакун, которого он выращивал с того самого момента, когда тот вылупился из яйца. Твои дружки из Дома Симфрэй выпотрошили ее у него на глазах. Он упал, опутанный внутренностями.

– Теперь понятно, почему здесь такая вонь, – холодно бросил Закнафейн. Он приподнял свой стакан, но помедлил. – Не надо ли мне сначала принять противоядие?

Джарлакс рассмеялся.

– Харбондейр не может рассчитывать на то, что займет твое место, и не осмелится вызвать ярость Верховной Матери Мэлис. На твой вопрос о Мэлис я отвечу отрицательно, и я не предал бы своего друга.

– В этом отношении ты, наверное, единственный дроу в Мензоберранзане, так что вряд ли я это даже заметил бы. – Он засмеялся и одним большим глотком осушил стакан, а потом поднял его так, чтобы это увидел Харбондейр. – Она действительно такая, как о ней говорят, – продолжил Закнафейн. – Ненасытная… и безумная. Если бы Мэлис могла драться так, как она ведет себя в постели, она стала бы лучшим мастером оружия во всем Мензоберранзане.