Три босса для Дюймовочки - Ирис Ленская

твёрдо решила изменить своей привычке. Не хочу выглядеть шмонькой рядом с этой манекенщицей!

— Ролан Борисович, к вам Дарья Бодрицкая.

Дверь открылась, на пороге стоял сам президент компании. Похоже, он действительно ждал меня:

— Добро пожаловать, Даша!..

Я сдержанно улыбнулась. Здрасьте, давно не виделись! Мой взгляд скользнул по внутреннему убранству. Ого, как тут всё обставлено! Да за этот стол из красного дерева не стыдно самого Путина усадить. 

— ...Вы уже пообедали?

— Да, — спохватилась я, хлопая ресницами. — Сергей Борисович заказал бизнес-ланч для всего отдела.

Глава фирмы уселся в огромное кожаное кресло, предложив мне жестом место напротив. Скорее бы уже выработался иммунитет от столбняка, в который я каждый раз впадаю, когда оказываюсь под прицелом его колдовских синих глаз. Иначе мне долго не продержаться!

—  Разрешите угостить вас хотя бы кофе? Леночка готовит его просто божественно. Какой предпочитаете?

Ах, вот он, наконец, случай взять реванш над конкуренткой с модельной внешностью!

Я опустила взгляд и сделала вид, что разглядываю маникюр.

— Вряд ли Леночка сможет приготовить мой любимый.

— Неужели кемекс? Или харио, а может быть, габет? — в голосе президента послышались весёлые нотки.

Ещё один руководитель с чувством юмора. Да чтоб вас всех!

— А вы, я вижу, на острие прогресса, Ролан Борисович! Нет, габет — слишком примитивно, напоминает френч-пресс. Харио, конечно, получше. А вот, кемекс — мой любимый способ заваривания, получается самый насыщенный и ароматный кофе.

Это ты ещё во втором классе между боями не варил «какаву» в консервной банке над костром из отцовских удочек! Вот где вкус, острота, экстрим! Этот ваш кофе — тьфу! — бурда.

Голос у мужчины снова приобрёл глубину, как тогда, в лифте:

— Вот видите, Дарья, как мы с вами похожи, я тоже предпочитаю капельный способ. — Угу, так и капаешь мне на мозги, так и капаешь! — К сожалению, на работе у нас только кофемашина.

«Ну, тогда не Леночка, а именно машина готовит “просто божественный кофе”. И мы это сейчас проверим!» — чуть не вырвалось у меня.

— В таком случае мне Flat white c одной ложечкой сахара и давайте уже перейдём к делу, — я твёрдо решила не поддаваться его чарам.

Ролан Борисович нажал кнопку вызова.

— Лена, пожалуйста, два двойных эспрессо, один из них с мелкой молочной пенкой тёплого молока, подогретого через капучинатор и одним сахаром... Нет, не капучино, а сделай, как я сказал.

Я злорадно усмехнулась про себя. Вот и пусть теперь его Леночка помучается! В следующий раз будет знать, как приглашать меня.

В результате кофе мы так и не дождались. Минут через десять прилетели неутешительные новости: мелкая пенка оказалась вне возможностей секретарши. Чудо-аппарат, выслушав запрос, сказал, что мы все в край обнаглели, и намертво отключился. Ну, где тут у вас удочки и консервная банка? Другого-то варианта не осталось...

Ролан Борисович недовольным взмахом руки услал нерадивую помощницу.

— В следующий раз, обещаю, вам подадут настоящий Flat white. А пока, прошу, располагайтесь поуютнее...

Мне показалось, или свет стал более приглушённым, а глаза синеглазого искусителя расширились. Эм-м, я так не играю. Это не по правилам!

Чтобы избавиться от наваждения, я схватила лежавший на его столе буклет. Мельком глянула, потом посмотрела внимательно. Честное слово! — я очень старалась сдержаться.  Ну просто это было выше моих сил, я же не принц Гаутама, мне простительно. В общем, я начала неудержимо нервно подхихикивать.

— Что с вами, Даша? — обеспокоенно спросил искуситель. Настолько обеспокоенно, что я даже страх уловила в его глазах. Ну, мужика можно понять, наискушаешь тут всякое, а оно потом то смеётся, то чертей с топором гоняет.

— Надеюсь, вы не показывали этот шедевр будущим арабским партнёрам? — проблеяла я сквозь прорывающиеся смешки. Нервное это у меня, что ли...

— Нет, буклет только что из печати.

— Вот и хорошо, и не вздумайте этого делать! — убеждённо заявила я.

— Это ещё почему?

— Просто смешно! За столом сидят трое мужчин в чалмах и две женщины в парандже. Разве вам неизвестно, что по законам шариата женщина не должна сидеть с мужчиной за одним столом? — начальник вопросительно поднял бровь. — И не смотрите на меня так подозрительно, переводчицы не в счёт! Их женщины обычно сидят отдельно где-то в уголке. Покажете такое, вас потом самих в паранджу нарядят и Коран выучить заставят. 

— Ах вот оно что, — протянул опешивший босс, рассматривая меня уже с другим интересом. — Ну да, недаром говорят, «восток — дело тонкое»...

— «Дело тонкое» — это мягко сказано! Там слишком много тонкостей. Я так понимаю, у вас это не первая встреча с арабами?

Главный босс потёр пальцами виски, как бы припоминая.

— Верно. В первый раз мы встретились год назад в Москве сразу после международной выставки. Кстати, по их просьбе. Переводчик был от интуриста. Но мы в основном говорили тогда на английском.

Я с деловым видом кивнула. Кажется, мне удалось взять ситуацию под контроль. Вот и хорошо, я имею право защищаться от угрозы втюриться всеми доступными и недоступными средствами!

— Да-да, жители востока прекрасно знают международный язык. Все неформальные встречи, общение по телефону, обеды и ужины в ресторане, встречи в аэропортах — обычно проходят на английском, — справившись с нервами, я продолжала беседу в строгом лаконичном стиле. — А вот рабочие переговоры они уже предпочитают вести на своем языке. С арабами не так-то просто о чём-то договориться!

— Дашенька, откуда вы всё это знаете? — вкрадчиво поинтересовался босс-искуситель, всколыхнув своим бархатным голосом и энергетикой мельчайшие волоски на моей коже. 

Я быстро опустила взгляд.

— У меня совсем небольшой опыт работы с арабами. Провела только одну встречу и несколько экскурсий. Но я хорошо знакома с их этикетом, изучала его в универе. И потом, мой отец был дипломатом на Ближнем Востоке.

— Ого, — уважительно протянул Ролан Борисович. — Извините за любопытство, но почему «был»?

И опять разговор переключился на меня. Два один в пользу синеглазого обольстителя.

— Родители погибли во время теракта над Синаем. Это был наш, питерский, самолёт.

— Да, я помню эту трагедию... Тогда ещё весь мир облетела фотография годовалого ребёнка-пассажира этого самолета, который стоял возле огромного панорамного окна аэропорта и смотрел, как приземляются лайнеры.

Я вздрогнула, почувствовав набегающие слёзы. Нет, не буду плакать!

— Простите, Дашенька... — необычайно