Эликсир Купрума Эса - Юрий Сотник

Когда почти все были в сборе, во двор гуськом втянулась кучка мальчишек из пятого «Б». Первым шёл Веня с допотопной детской коляской на высоких железных колёсах, с кузовом, сплетённым из потемневших ивовых прутьев. За Веней шёл Родя со старым отцовским рюкзаком за плечами. Рюкзак был так велик, что низ его болтался у Роди где-то под коленками. За Веней следовал Валерка Иванов. У него тоже был рюкзак, но уже поменьше, зато на плече, как лассо у ковбоя, висела свёрнутая кольцом бельевая верёвка. Предпоследним был силач Лёша Павлов, который толкал перед собой деревянную тачку. Шествие замыкал Лёня Марков. Он шагал налегке.

Это шествие очень развеселило собравшихся ребят.

– Во дают! Во комики! – закричали в хохочущей толпе, а Дина Коваль нахмурилась.

Все знали, как трудно стало теперь собирать бумагу, и все были уверены, что мальчишки из пятого «Б» просто хотят подурачиться. Одна только Зоя догадалась, что это неспроста.

– Придумал что-нибудь? – тихо спросила она Родю.

– Похоже, – так же тихо ответил тот. – Лишь бы только не сорвалось.

Появилась Надежда Сергеевна – маленькая круглолицая женщина лет тридцати пяти. Ребята обратили её внимание на коляску, тачку и рюкзаки. Голос у маленькой Надежды Сергеевны был удивительно чистый и звонкий, и она сказала без всякого усилия на весь двор:

– Ну что ж, родненькие мои, шутка вещь хорошая. Теперь посмотрим, как шутники умеют работать.

Она зачитала список, и тут выяснилось, что пятому «Б» предстоит идти на Логовую, а не на улицу Нинели Калачёвой, где находится магазин «Хозтовары».

– Ну, это дудки! – сказал Веня.

– Придётся орудовать на чужой территории, – проворчал Павлов.

– Победителей не судят, – закончил Родя. Наша пятёрка прибегла к обманному манёвру.

Сначала они вместе с другими ребятами пошли на Логовую, а когда сборщики рассосались по жилым домам, быстро повернули назад.

Через полчаса они явились на школьный двор в том же порядке, в каком вошли первый раз. Только у Вени коляска была наполнена бумагой и кусками картона, а сверху ещё стояли две коробки, наполненные тем же добром. Рюкзак у Роди был так набит бумагой, что самого Родю даже трудно было заметить: казалось, что это идёт сам рюкзак на ножках в джинсах, шатаясь от собственной тяжести. Валерка Иванов, помимо рюкзака, тащил в обнимку ещё одну коробку, а тачку везли вдвоём Лёша Павлов и Лёня Марков. Сама тачка, как и детская коляска, была наполнена бумагой, а сверху, привязанные к тачке верёвкой, возвышались уже не две, а пять коробок.

Нечего и говорить, какое впечатление произвело всё это на окружающих. Даже Дина Коваль, давно утратившая интерес к своим пионерам, просияла и побежала в школу звать Надежду Сергеевну. Нашу пятёрку обступила изрядная толпа: тут были вожатые, свободные от работы учётчики, были ребята, уже притащившие макулатуру. Все смотрели, как учётчик пятого «Б», восьмиклассник Митя Борин, взвешивает доставленное мальчишками богатство. А тот совсем запарился: его безмен мог взвешивать только до десяти килограммов, но почти каждая коробка и каждый рюкзак весили больше. Пришлось делить «бумтару» на мелкие порции, перевязывать их верёвкой и каждую порцию взвешивать отдельно.

– Пятьдесят два килограмма! – объявил Борин, кончив взвешивать содержимое тачки. Он вытер пот со лба рукавом, извлёк из кармана список пятого «Б» и устало взглянул на Павлова с Марковым. – Это вы привезли? Говорите фамилии! По двадцать шесть килограммов на каждого.

Но тут Лёшка с Лёней благородно запротестовали: они сказали, что основная идея принадлежит Маршеву, поэтому большая часть добычи должна быть записана на его имя. Родя в свою очередь благородно запротестовал, и в конце концов было решено разделить всю доставленную макулатуру на пять равных частей.

– Всего, значит, сто одиннадцать килограммов, – объявил учётчик, закончив взвешивание.

И тут все услышали голос Надежды Сергеевны:

– Родненькие мои! Как же вы это умудрились?

Она стояла, склонив голову набок, прижав сложенные ладони к пухлой щеке, и во все глаза смотрела на груду бумаги и картона.

Веня ухмыльнулся:

– Военная тайна, Надежда Сергеевна.

– Голубчики! Да я ведь спать сегодня не буду! Я ведь заболеть могу от любопытства!

Тут «голубчики» не выдержали, рассказали всю правду, и вожатая шестого «А» вознегодовала:

– Надежда Сергеевна! Это же… это же вроде браконьерства получается! На улице Калачёвой наш отряд собирает, а они… Нет, это настоящее браконьерство!

Надежда Сергеевна подняла голову. Она была меньше ростом, чем вожатая.

– А твой отряд, лапушка, додумался заглянуть в «Хозтовары»?

Ответа не последовало.

Ребята снова пустились в магазин, где осталось примерно половина того, что они уже притащили. Когда мальчишки сгружали очередную добычу, во двор уже вернулось много других сборщиков. Каждый принёс килограмма четыре бумаги, самое большее – шесть. Пришла и Зоя вместе с сёстрами Мухиными.

– Что, Ладошина, неплохие у Родьки появляются идейки? – весело спросил Веня.

Он подвёл Зою к учётчику и показал цифры, записанные у того на листке.

Ладошина была потрясена, но ничем этого не выдала.

– А я и так знала, что Маршев что-нибудь придумает, – сказала она и с удовольствием заметила, что веснушки на лице у Роди побледнели, потому что он покраснел.

К вечеру небо затянуло тучами, наблюдать луну было нельзя. Перед тем как улечься спать, Родя осмотрел три подозрительных окна на фасаде Дворца пионеров. Все окна были темны. Впрочем, нет! Что-то похожее на тонюсенькую и очень бледную полоску света пробивалось в верхней части одного из окон. Родя долго, до ломоты в глазах, приглядывался к ней, но так и не смог понять: показалось ему это или нет.

Утром (это ведь было воскресенье), сразу после завтрака явился Веня, и приятели решили придать астрономической трубе более достойный вид. Они выкрасили её чёрной краской для кожи, которую Родя нашёл в хозяйстве отца. Краска была блестящая, на ацетоне. Она быстро высохла, и картонную трубу стало трудно отличить от металлической или пластмассовой. Громоздкую треногу друзья оставили дома.

Часов около двенадцати они вошли во дворец. Несмотря на воскресный день, в вестибюле было тихо. Только откуда-то сверху доносились звуки аккордеона и пение. Напротив входной двери за столиком с телефоном сидела женщина в чёрном халате. Она спросила:

– Вы в какой кружок, молодые люди?

Родя немного растерялся, но Веня быстро ответил:

– А мы ещё ни в какой. Мы только записываться.