Любовь на все времена - Рут Райан Ланган

– Что ж, значит, мне повезло.

Фергус кивнул и обратился к мальчику:

– Отец зовет тебя. Он в конюшне.

Лицо мальчика осветилось улыбкой.

– Значит, мы снова поедем на поиски варваров?

– Мне известно не больше, чем тебе. Я был в селении, когда посланный им человек передал мне приказ вернуться в крепость. Пошли, не годится заставлять лэрда ждать.

Донован поцеловал Лорел в щеку.

– Прости, мама. Я должен идти.

– Да, конечно. – Она сжала его руки в своих. – Я так рада видеть тебя, Донован! Обещай мне поскорее вернуться.

– Конечно. Только я не знаю когда. Все зависит от отца.

Он ей нежно улыбнулся, прежде чем последовать за дядей.

Когда дверь за ними закрылась, Лорел откинулась в кресле, глубоко задумавшись.

Среди всех людей, которых она здесь узнала, были только двое, кому, она это чувствовала, она может доверять. Кон и Донован, отец и сын. Оба искали ее, страдая и тоскуя, оба были счастливы ее возвращением.

Такую любовь невозможно изобразить. И мужчина, и мальчик были по-настоящему преданы леди Лорел.

Чего нельзя сказать об остальных. Бринна, Далси и Фергус были не просто удивлены ее внезапным появлением, но словно даже напуганы. Это недвусмысленно свидетельствовало о том, что один из них или все они вместе были каким-то образом замешаны в исчезновении леди Лорел.

Но, может быть, она ошибается? Может быть, они слишком потрясены, чтобы выразить свои искренние чувства. Тогда значит, что в исчезновении леди Лорел замешан кто-то другой.

Лорел понимала, что не может доверять никому из окружения Кона, пока не узнает о его людях побольше. Она будет смотреть и слушать и, возможно, узнает тайны, скрытые в их сердцах.

Лорел все более убеждалась в том, что ее перемещение во времени не было случайностью. Она оказалась здесь по какой-то определенной причине. Быть может, она была послана сюда, чтобы помочь Кону Могучему опознать предателя в его среде? Или ей было предназначено использовать ее знание будущего, чтобы просветить его людей в чем-то им доселе неизвестном.

Но какова бы ни была эта причина, Лорел не сомневалась, что она существует и в свое время ей откроется. А пока она должна быть осторожна. Она должна внимательно следить за тем, что вокруг говорится. Да и за тем, что не говорится, тоже. Она должна совладать с постоянно возникающим у нее ощущением тревоги.

Кто-то очень постарался избавиться от жены лэрда. Леди Лорел, вероятно, уже лежит в земле, в неглубокой яме, ставшей ей могилой. Если так, значит, что пока ее, Лорел, принимают за жену Кона, ее жизнь тоже в опасности.

Она не сомневалась, что те, кто убил однажды, без колебаний убьют снова, представься им такая возможность.

Поэтому она станет наблюдать и слушать, слушать и наблюдать и делать все необходимое, пока этот безумный поворот времени, этот сон, этот кошмар не завершится.

– Миледи, – Бринна в недоумении оглянулась по сторонам. – А что, мальчик уже ушел?

– Да. Его позвали к отцу в конюшню.

Девушка поставила поднос.

– Повариха испекла любимые лепешки Донована.

– Не сомневаюсь, он съест их с удовольствием, когда вернется.

– Повариха прислала сказать, что она и вся прислуга готовят праздничный ужин в честь вашего возвращения.

– Поблагодари их от меня.

Девушка поняла, что госпожа отсылает ее.

– Слушаюсь, миледи. Вы будете отдыхать?

Лорел кивнула, притворно зевая. Но, оставшись одна, она стала ходить по комнатам, надеясь узнать хоть что-нибудь о еще недавно занимавшей их женщине.

В маленьком шкафчике она обнаружила моток пряжи. В ящике оказались кисточки и горшочки с растительной краской. Похоже, что жена лэрда была еще и художницей. Лорел подумала о гобелене с изображением сцен жизни в замке. Теперь она не сомневалась, что леди Лорел приложила руку к нему.

В большом шкафу она увидела платья, белье, чепчики и несколько ярдов лент, которые могли использоваться как разноцветные пояса. Прикладывая к себе поочередно каждое платье, Лорел убедилась, что и размер одежды у них был одинаковый. Это бы не должно было ее удивлять, поскольку все, кто видел ее, принимали за пропавшую женщину. Теперь, перебирая платья леди Лорел, она вновь подумала, что все это не безобидная игра. Пока она сама находилась здесь, окруженная заботой и вниманием, жену лэрда, может быть, где-то насильно удерживали. Или – что еще хуже – она была мертва, а ее похитители уверены, что никогда не будут разоблачены.

Если только леди Лорел не ожила каким-то чудесным образом.

Верили ли они в привидения или приняли на веру ее историю о вызванной травмой потере памяти, но, как бы то ни было, они будут вынуждены от нее избавиться, чтобы защитить себя от обвинения в этом чудовищном преступлении.

Конел и Донован радовались ее возвращению и могли по этой причине расслабиться и потерять бдительность. Она же себе такую роскошь позволить не могла, она должна быть настороже. Одной из подстерегавших ее опасностей было желание лэрда, впрочем, вполне понятное, уложить ее в супружескую постель. Не будь у нее этого неистребимого чувства справедливости, это могло бы быть очень приятно. Но мысль спать с мужчиной, когда его жена находилась в руках врагов, была ей отвратительна. А так как Лорел не могла убедить его в том, что она не его жена, это грозило ей самой серьезной опасностью.

Дверь распахнулась, и вошел тот, о ком она только что думала.

Он выглядел задумчивым, у рта залегли складки.

– Что случилось, Конел? Что ты узнал от пленника?

– Не слишком много. Когда я приставил к его горлу кинжал, он признал, что знал заранее, как миновать охрану и пробраться внутрь крепости, чтобы не дать возможности ее обитателям предупредить остальных о вторжении. Но он сказал, что не знает имени того, кто сообщил эти сведения, он утверждал, что только их предводитель знает этого человека.

Кон отбросил меч и кинжал и, наполнив элем кубок, выпил его с жадностью.

– Ты ему веришь?

Кон пожал плечами:

– Когда человеку грозит неминуемая смерть, ему незачем лгать.

– А где сейчас этот пленник? – Лорел вдруг подумала, что кровь на мече Кона была кровью этого несчастного.

– Я оставил его с Фергусом и Дунканом. Фергус надеется, что заставит варвара заговорить.

Лорел вздрогнула, вообразив себе мучения пленника.

– А что, если он говорит правду и на самом деле не знает имени предателя?

Кон снова пожал плечами:

– Тогда смерть будет для него избавлением.