Мастер Мглы - Виктор Викторов

— Да, конечно, инмессир. Сейчас, сейчас, только никуда жаловаться не нужно, я вас очень прошу, — с этими словами он торопливо снял с пояса большую связку и ловко открыл передо мной двери и поклонился. — Прошу на выход!

Я осторожно сделал шаг по направлению к выходу. Жирдяй продолжил спокойно стоять, склонив голову. Ещё шаг. Не веря, я стоял посреди тюремного коридора и смотрел, как Марк аккуратно закрывает дверь камеры, в которой я только что находился, и вешает связку обратно на пояс.

Невероятно! Ну здесь два варианта. Или эта «непись» сейчас словила конкретный «глюк», или он тупой, как старый валенок.

— Может, вы и их выпустите? — я решил пользоваться ситуацией по полной. — А то им тоже…

Страшной силы оплеуха заставила меня впечататься всем телом в ржавую решётку противоположной стены, больно ударившись головой о прут.

— Ты что творишь? — прохрипел я скорей от неожиданности, стоя на четырёх конечностях и пытаясь подняться.

— Я? — удивлённо пророкотал тюремщик. — Дык, это ж не я, ваша светлость. Это те гамадрилы и обезьяны, которых вы звали, — острый носок его сапога врезался мне под рёбра, приподняв от каменных плит и протянув пару метров по коридору в сторону камеры Лиэль. — Я вас наоборот выпустил из камеры, поскольку никак невместно инмессиру сидеть в этой дыре. Сейчас определю вас в более достойное вашему положению место.

Марк, не торопясь, снял с пояса деревянную дубинку, частично обтянутую полосами металла, перехватил поудобней, и вразвалочку двинулся ко мне.

Не вставая с пола, я «ломанулся», как был на четвереньках, дальше по коридору прочь, но в копчик прилетела метко пущенная дубинка, заставившая меня со стоном растянуться на полу, часто дыша.

— Умаялся, сердешный? Ну полежи, полежи, — участливо спросил Марк. — А вот гамадрилы не устали. Держи вот, — ещё удар в район рёбер, — тут и обезьянки тебе весточку передали. Сказали, мол, Марк, только не забудь передать весточку знакомому бургомистра.

Я летал по коридору как воланчик для бадминтона. Последний раз меня так били… а никогда. Никто никогда меня так в жизни не бил, как эта обезьяна. Похохатывая, с прибауточками, спокойно, размеренно из меня выбивали дурь и пыль, как со старого коврика.

И не сбежать. Это пузо стояло посреди коридора, полностью загородив своей необъятной тушей весь проход.

Спустя, пятнадцать минут, сграбастанный за шиворот, я с напутствующим ударом по почкам, во славу Пресветлой, чтоб её гоблины драли, влетел в камеру. Вот только она была в три раза меньше и холодней.

Попытавшись присесть на пол, я уткнулся коленями в противоположную стену. Сука, здесь же только стоять можно.

— Ну как? Вам удобно, ваша милость? — осклабился Марк. — А ещё раз раскроешь рот, скотинушка, я тебя подвешу прямо здесь в «стакане». И не за руку или ногу, понял, отродье чернорылое, а за самое, что ни на есть, причинное место?

— Понял, — просипел я, понимая, что, если сейчас открыть рот, гарантированно огребу щедрой добавки.

— Ну вот и хорошо. Отдыхайте, ваша светлость. Ежели понадобится ещё чего, только кликните. Я сразу за дверью буду ждать. Приду и с радостью помогу, — похохатывая, он направился к выходу из тюремного коридора.

Засов закрылся.

— Что ж я маленьким не сдох! — простонал я.

Когда в подвале снова стало тихо, Лиэль негромко произнесла:

— Хорошо, что ты не догадался ему засветить свои кинжалы. Ты как?

— Да отлично просто. Никогда так хорошо себя не чувствовал, — я принялся ощупывать рёбра.

— Хороший был карнавал. Весёлый. Всё как ты и обещал.

— Ну да! Пока не пришёл жирный клоун в костюме говна и не обосрал весь праздник. Урод, — дотронувшись до скулы, я тихо зашипел от боли.

Самое странное было то, что мне не пришло ни одной «системки» о нанесении урона.

Ни одной.

— Лиэль, сколько у нас есть времени до утра?

— Часов пять я думаю есть. А что?

— Да я кое-что придумал. Если всё получится, то у нас есть шанс выбраться отсюда.

— Знаешь, если это такая же идея как с твоим карнавалом, то лучше не надо, — и она тихонько рассмеялась.

Под звуки нарастающего истерического «ржача», я вжал кнопку «Выход».

«Внимание! Если вы покинете данную локацию больше чем на 60 минут, то по истечении этого времени вы автоматически исключаетесь из сюжетного квеста и переноситесь на последнюю точку возрождения».

С нетерпением дождавшись, когда неторопливая крышка «саркофага» отъедет, я вскочил с ложемента. Сейчас 1:21. Значит, у меня есть час, чтобы успеть всё сделать.

— Ну. Давай же! Возьми трубку! — я пытался дозвониться до абонента, нетерпеливо расхаживая по комнате. — Ну же!

— Ты время видел? — ответил на том конце провода сонный голос Димона. — Белый, ты совсем, что ли?

— Дим, нет времени объяснять, просто слушай! Я в жопе. Мне нужна твоя помощь!

— О как. Я понял. Погоди, я на кухню выйду, — в трубке послышался шорох, а затем он кому-то сказал, — Всё хорошо, спи. Это друг… Да. Сейчас приду.

— Ты что там, не один?

— Вов, ты мне за этим позвонил? Давай по-быстрому накидывай, что у тебя стряслось!

— В общем, дело такое, — и я в течение пяти минут постарался передать ему суть.

Где-то около получаса он объяснял мне, что именно нужно сделать и только после того, как убедился, что я всё правильно понял, успокоился.

— Ну ты даёшь, Белый, — после паузы сказал Димон. — Не успел появиться в Балоге, а уже в застенках. Это что же ты натворил такого?

— Да так, потом расскажу. Там по мелочи. Случайно вышло.

— Случайно? — воскликнул голос из телефона. — Чтобы тебя показательно сожгли, тебе как минимум нужно разрушить статую на главной площади, а после — нагадить в чашу для подношений, предварительно плюнув в бороду каждому из членов Братства. Ты что же это творишь?

Я молчал.

— Так, короче. У тебя деньги в игре есть?

— Конечно. Где-то золотых двадцать-тридцать. А что?

— Сколько? Двадцать-тридцать? Ох, ты и «нубяра»! Ну вот потом купишь мне на них пиво, если хватит. Так, слушай сюда. Сейчас, перед тем, как возвращаться к своему жирному фанату, покупаешь на «ауке» то, что я тебе сказал и спокойно ждёшь утра. Утром — действуем по плану. И ради бога, без твоих импровизаций, хорошо? Я тебя очень прошу: не исполни что-то опять в своём стиле, слышишь?

— Слышу, — после его слов, мне в голову пришла мысль. — Всё нормально будет!

— Ты со мной вовек не расплатишься. Всё, Белый, давай. «Голду» я тебе сейчас сброшу, потом отдашь! К утру будем в Балоге. Посмотрю, как тебя жгут, хе-хе! Еретик хренов!