На зоне - Евгений Сухов

Томас не долго думая согласился, и уже через год после того, как прежнего начальника тюрьмы отправили на пенсию, занял его кабинет. Фрэнки Галлахер выполнил свое обещание. А когда приехал поздравить приятеля с повышением, изложил ему суть их дальнейшего «взаимодействия»… С этого момента федеральная тюрьма стала негласно курироваться калифорнийским отделением ФБР. Жизнь в тюрьме потекла по тем правилам, которые ей диктовал Фрэнки Галлахер. По его тайным указаниям Томас Ховански распоряжался судьбами заключенных, подвергая их психологической обработке, незаметно ставя на них медицинские эксперименты, размещая их по камерам в необходимом для Галлахера порядке, назначая или отменяя свидания, даже встречи с адвокатом. Предлог для всего этого у Ховански всегда находился: он был профессионалом своего дела. Все эти действия больше напоминали работу шулера, тасующего крапленую колоду. Таким образом, они умело стравливали заключенных и запросто избавлялись от тех, кто мешал достижению поставленной ФБР цели. Такое ведение дел не входило в противоречие с личными принципами Ховански. В своей железной логике поляк придерживался правила: «Если ты в тюрьме, значит, есть за что, значит, виновен, что бы там ни говорили эти умники-адвокаты». И часто Ховански был прав, ибо среди заключенных, сгинувших здесь, в тюрьме, по воле ФБР, было немало убийц, садистов и маньяков, и их тихое исчезновение следовало воспринимать как акт возмездия. Да и сами зеки не жаловали подобного рода ублюдков, которые чаще всего составляли касту отверженных. И разумеется, об их преждевременной кончине мало кто сожалел, ссылаясь на то, что в соседних штатах им давно был бы уготован электрический стул.

О том, что федеральная тюрьма стала тайным карательным центром ФБР, не подозревал никто. Это было одно из главных условий, которые Фрэнки Галлахер поставил перед новым начальником тюрьмы, и Томас Ховански, верный слову, хранил тайну. Скоро Томас смекнул, что от его молчания зависит не только его дальнейшая карьера, но и собственная жизнь. А тайные казни на вверенной ему территории стали проводиться с пугающей регулярностью…

Специальный агент ФБР Фрэнки Галлахер был вне себя от ярости. Он уже успел доложить по инстанции о безвременной кончине русского и теперь думал о том, с какой унылой физиономией ему придется выслушивать недовольные отзывы начальства.

Кроме того, задание оставалось невыполненным, и Фрэнки вовсе не хотел, чтобы это дело передали кому-нибудь другому, обвинив его самого в непрофессионализме. Он не любил делать что-либо второпях, предпочитая хорошенько подготовиться, но теперь времени не оставалось и Фрэнки вынужден был импровизировать на ходу.

Фрэнки решил встретиться с негласным «хозяином» тюрьмы – парнем по имени Стив, о котором ему много рассказывал Ховански. Только Стив мог помочь ему. Больше надеяться было не на кого. Смешно: специальный агент ФБР спасал свою карьеру, прибегая к помощи матерого уголовника-рецидивиста…

Приехав в тюрьму, Фрэнки сразу прошел в кабинет Ховански и попросил привести к нему Стива. Перед собой он положил пухлую папку с грифом «секретно», на которой было написано: «Дело FNN 580—906К «Стивен Ли».

Дверь распахнулась, и в сопровождении двух рослых охранников в комнату вошел невысокий худощавый человек. Лицо у него было крупное, широкое, а раскосые глаза выдавали азиатское происхождение.

«Интересно, китаец или вьетнамец?» – невольно подумал Фрэнки, когда его взгляд остановился на широкой переносице Стива. Он отхлебнул из маленькой чашечки горячий кофе и распорядился:

– Оставьте нас, у меня есть к этому джентльмену небольшой разговор.

– Есть, сэр, – одновременно ответили оба надзирателя и вышли из комнаты.

– Кофе? – заботливо поинтересовался Фрэнки.

– Лучше бренди, – отозвался Стив.

– Можно и бренди. – Незнакомец улыбнулся, а потом по-хозяйски распахнул один из шкафов и извлек оттуда пузатую бутылку, затем он просунул руку в глубину шкафа и выудил из самого нутра за тоненькую ножку хрустальную тонкостенную рюмку. Она выглядела настолько изящной, что, казалось, могла рассыпаться на тонкие колючие осколки от малейшего прикосновения. – Я думаю, ты не станешь возражать, если эту рюмку я наполню до самых краев?

– Вы ведь не полицейский? – безразлично поинтересовался Стив, продолжая наблюдать за тем, как прозрачная коричневая жидкость быстро подбирается к самому краю.

Фрэнки закупорил бутылку тугой пробкой, а потом иронически возразил:

– Нет… Я из ФБР.

– Теперь понимаю, – и на пальцы Стива через тонкий хрустальный край пролилось несколько капель бренди. Он помедлил еще секунду, а потом опрокинул рюмку в рот. – И что же вы от меня хотите? Кажется, я не сделал ничего такого, чем вызвал бы интерес вашего ведомства.

– Неверно. – Фрэнки откинулся на спинку Кресла, внимательно глядя на Стива. – Бюро всегда интересовали талантливые люди. А ты обладаешь недюжинными способностями. Вот один пример. Когда месяц назад шестеро заключенных, требуя дополнительный отпуск, объявили голодовку, никому в голову не пришло, что это необходимо именно тебе. В это время как раз пересматривалось твое дело об ограблении ювелирного магазина. Выявились новые факты – нашелся свидетель, который видел, как ты стрелял в кассира. И как только начальник тюрьмы отпустил во внеочередной отпуск этих… голодающих, свидетель бесследно исчез – в бетонной яме, надо полагать, – и дело, которое казалось бы продвинулось, вновь забуксовало.

Стив слегка улыбнулся. Его узкие глаза превратились в махонькие щелочки. Он стал напоминать кота, сощурившегося на яркое солнце.

– Однако, у нашего главного тюремщика отменная выпивка. Поляки всегда отличались хорошим вкусом, не правда ли, начальник? – процедил сквозь зубы Стив и, не спрашивая разрешения, взял бутылку с бренди и вторично наполнил рюмку. – Так я слушаю вас, начальник, все, что вы говорите, очень интересно.

Взгляд фэбээровца сделался недобрым, он снова заговорил, но уже более жестким тоном.

– Первый раз в поле зрения полиции ты попал лет шестнадцать назад. Тогда ты проходил как свидетель, а двое твоих приятелей угодили за решетку. Однако у нас есть основания полагать, что именно ты и был инициатором ограбления, именно ты убил двух полицейских, а потом сумел заставить подельников взять всю вину на себя. Твои Друзья получили по двадцать лет… Попав в тюрьму и сполна насладившись тамошней атмосферой, они было захотели пересмотреть свои показания, но едва у них появилось такое желание, как их зарезали в тюремном дворике. Внешне убийство напоминало обычную потасовку между двумя футбольными командами, но у нас есть все основания полагать, что за этим стоит твое замечательное умение избавляться от свидетелей. Стив продолжал улыбаться.

– У вас богатая фантазия, мистер, – лениво протянул он.

Фрэнки вдруг засмеялся:

– Просто я сообщил тебе, что бюро имеет некоторые представления о твоих «подвигах»… Ты прав, в этих делах ты оказался настоящим профессионалом – не подкопаешься. Мастерство – штука серьезная и нарабатывается годами. А вот в молодости, к сожалению, ошибки совершают все – даже такие талантливые, как ты. – Он сделал паузу, потом, наклонившись вперед, негромко сказал: – Привет тебе от Карлоса Ириарте.