Проект «Дом с привидениями» - Триша Клесен

– Не понимаю, ты-то чего удивляешься? Сама же вчера сказала, что большинство мечтает о том, чтобы призраки существовали на самом деле!

В голове у меня словно взорвался фейерверк.

– Вот оно!

– Что?

Около секунды я молча смотрела на Исайю, решая, говорить ему или нет. Но все-таки он единственный, кому я могу рассказать.

– Как считаешь, почему люди хотят, чтобы призраки существовали?

Исайя прислонил карандаш к щеке:

– Они скучают по близким.

– Правильно. Зачем они проводят сеансы со спиритическими досками?

– Чтобы поговорить с любимыми.

– Ага. Они ждут от них весточки. Возможности узнать, каково им там… В потустороннем мире.

– Ясно-о-о-о, – протянул Исайя, явно не понимая, где здесь связь с нашим научным проектом. Связи не было.

– Мне кажется, это не единственная причина. Люди беспокоятся не только о близких. Они беспокоятся о себе. Хотят убедиться в том, что родные по ним скучают. Что они их помнят.

– И… И с тобой так же?

Я пожала плечами.

– И это ты хочешь изучать?

Помотав головой, я ответила:

– Нет, это совсем другое. Нечто большее. Но только между нами, ладно? Никому не рассказывай.

Видимо, мы вели себя слишком шумно, потому что к нашей парте подошел учитель.

– Как движется проект? – спросил он.

Я испугалась, что нас сейчас отругают, но Исайя быстро распахнул свою тетрадь и продемонстрировал ему наши записи.

– Отлично! – заявил он с широкой, хотя и фальшивой улыбкой. – Мы изучаем призраков.

Мистер Снид сощурился и покосился на меня. Он вскинул бровь, но затем перечитал план работы в тетради Исайи и сказал:

– Довольно… Интересно. Думаю, у вас получится неплохой проект.

И отошел к другой паре с удовлетворенным выражением лица.

– Выкладывай, – обратился ко мне Исайя.

– Ого, ты молодец! – похвалила его я.

Исайя отмахнулся. Это он и так знал.

– Знаешь, дома у нас несладко, – вздохнул я.

– Об этом я и сам догадался, – усмехнулся Исайя. – В чем дело?

– Мы отдаляемся друг от друга. Папа потерял работу. Он часто уходит из дому. В казино, бары и тому подобные места. – Последние слова я прошептала еле слышно и стала дожидаться ответа Исайи. К счастью, он ничего не сказал, только неспешно кивнул. Я перевела дыхание. – Я все думаю над тем, как вернуть нас к обычной жизни, но это мама объединяла нас и сохраняла в доме порядок. Она нами руководила.

– Мамы всегда такие, разве нет?

Я не стала говорить, что для меня моя мама особенная. Наверняка Исайя так же думает про свою, но…

– Так вот, мне кажется, что спасти нас может только мама.

Исайя наморщил лоб и положил карандаш на стол:

– Я тебя не понимаю.

– Но это же твоя идея, а ты так и не догадался? – улыбнулась я. – Привидения!

– Все еще не понимаю.

– Что, если мама вернется? Что, если у нас в доме появится ее призрак? Может, маму папа и Пейдж послушают.

Рот Исайи сложился в аккуратную букву «о», и он откинулся на спинку стула. Еще несколько секунд он стучал карандашом по парте. Я не мешала ему думать, надеясь на то, что понимание само придет к нему волшебным образом. Внезапно Исайя бросился ворошить свои бумаги. Он отложил в сторону пустой лист, взял в руки папку и вытащил из нее распечатку статьи:

– Это список того, что обычно проворачивают призраки. Главное – это звуки. Не ерунда вроде скрипящих половиц и воющих труб, а музыка, порой даже голоса. Это вполне реально изобразить, хоть и довольно сложно.

Пока Исайя все это переписывал на чистый лист, я ерзала и чуть ли не подпрыгивала на сиденье; я бы и в ладоши захлопала, если бы не рисковала при этом показаться полной идиоткой.

Исайя медленно поднял голову и посмотрел на меня:

– Давно я не видел, как ты улыбаешься.

Я нахмурилась:

– Я часто улыбаюсь.

– Но не так, – ответил он. – Это искренняя улыбка, а не та, которую ты натягиваешь на себя для виду.

Я зарделась и закусила губу. А потом ткнула пальцем в распечатку:

– Что насчет запахов?

Весь остаток дня я еле сдерживала свой энтузиазм. Понимаю, это странный повод для радости, но у меня в жизни так давно не было ничего хорошего! Хоть чего-нибудь, способного изменить ситуацию. И признаюсь, это предоставило мне повод чаще думать о маме. Поэтому я без конца улыбалась, и все вокруг заметили мое хорошее настроение. После школы подруги собрались у моего шкафчика.

– Привет, – улыбнулась Бекки. – Не передумала насчет пятницы?

– Нет, конечно, – чересчур поспешно ответила я.

Бекки, скрестив руки на груди, нахмурилась:

– Что это с тобой?

– Ничего. Почему ты спрашиваешь?

– Уж слишком ты сегодня счастливая.

– Знаю! – вмешалась Лиа. – Это из-за ма-а-а-альчика, угадала?

Бекки рассмеялась:

– Ну, тут и думать нечего. Наверняка из-за Исайи.

Вся троица захихикала. Я все еще была в отличном расположении духа и не могла на девчонок сердиться, но была готова отнекиваться.

Меня спасла Джизела:

– Так что, все-таки мальчик?

– Бросьте, у меня всего-навсего настроение хорошее. Могу снова раскиснуть, если вам так хочется.

– Нет-нет, это замечательно! Кстати, мы уговорили нашу Мисс Суперсерьезность присоединиться к нам на пижамной вечеринке. – Джизела кивнула на Лиа. – Так что мы все придем!

– Только вы поможете мне с учебой, – напомнила Лиа. Бекки закатила глаза, а Джи-зела прыснула, и Лиа добавила чуть громче: – Серьезно! Вы обещали.

Бекки махнула рукой:

– Знаем, знаем. Не вопрос. Если никто не против, поедем ко мне домой сразу после школы.

Я все еще в восторге от этой затеи. Да, последнее время Бекки ведет себя странно, но мы всегда роскошно проводим время на пижамных вечеринках, особенно у нее в гостях, потому что отцу Бекки все равно, во сколько мы ложимся спать. Однажды мы попробовали не спать до самого утра. Стоило одной из девчонок задремать, как ее тут же принимались щекотать, пока она не проснется, и ей приходилось тянуть билетик с испытанием. Помню, как Лиа чистила унитаз своими носками. А меня заставили съесть огурец в шоколаде. Честно говоря, вкус был не таким отвратительным, как ожидалось, но я притворилась, будто меня тошнит, чтобы избежать дополнительной кары. Сейчас я бы все отдала за такую беспечную ночь, пускай мне пришлось бы бегать по улице в купальнике и петь «Я маленький чайник», как это делала Джизела. Все казалось таким простым, мы не стеснялись делать разные глупости, и, само собой, приятно было возвращаться утром в чистый дом, где меня ждали набитый едой холодильник и мама.