📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгДетективыКукла госпожи Барк - Хаджи-Мурат Мугуев

Кукла госпожи Барк - Хаджи-Мурат Мугуев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 82
Перейти на страницу:

– Для чего? – улыбаясь спросил генерал. – Чтобы показать, что и первый посетитель был сумасшедшим и никакого отношения к взрыву не имел. Взрыв – это случайность, здесь после немцев осталось много заминированных домов.

– То есть убедить следствие, что тут разные вещи и безобидные сумасшедшие с чертями и привидениями никакого отношения к взрыву не имеют?

– И наивно, и одновременно умно, – кивая головой, сказал генерал.

– …Ибо после неудачного покушения ни один здравомыслящий не повторит прежнего трюка и не пошлет своего агента прямо в руки врага. А если это делается, значит тут одно не связано с другим, – закончил я.

– Хорошо! Пусть они думают, что мы обмануты. В дальнейшем официальном ведении дела версию о сумасшедших и привидениях надо будет исключить, – подумав, сказал генерал, – для себя же мы усилим ее. Кстати, прошу вас лично побеседовать с этим несчастным. Он верит, – генерал многозначительно подчеркнул, – в вашу особую силу над чертями, и кстати, выясните, что за «пани докторша» внушила ему это и почему на нем белье с казенными клеймами.

Он уехал, а я, записав свои впечатления, отправился в санчасть.

Увидев меня, больной опять забормотал о чертях, об убитой кем-то Ядзе, вспомнил Лодзь и понес такую чепуху, что трудно было даже проследить за скачками его безумной горячечной речи.

– Пани докторша… – два раза повторил он, но сейчас же перескочил на терзавших больной мозг чертей и уже не возвращался больше к «докторше», несмотря на мои неоднократные попытки завести о ней речь.

Его раздели. Он безучастно подчинился осмотру, продолжая шептать. «Голенькие… а кругом снег и кровь… и Ядзя, и Стах, и Борейша»… – с трудом разобрал я.

– Безнадежен. Типичная форма неизлечимой шизофрении, – сказал Ромашов. – Причины? – переспросил он и пожал плечами. – Гестапо, ужасы, война!

На белье в клейме было напечатано:

Б.Садки, фл. 2., пл. 4.

– Что это может означать? – спросил я Ромашова.

– Очень просто. Здесь, в пятнадцати километрах от города, есть местечко Большие Садки, там больница для умалишенных и, по-видимому, больной оттуда, – и он расшифровал клейма печати: – Большие Садки. Флигель два, палата четыре.

Я приказал Ромашову, взяв с собою больного, проехать в больницу и выяснить там личность неизвестного.

К ночи вернулся Аркатов.

Врача Янковиц у них никогда не было, но один из медицинских работников польской дивизии вспомнил, что с такой или очень похожей фамилией работала женщина в войсках генерала Андерса, которые после сформирования ушли в Иран.

– Точно я не помню, не то Яновиц, Яннивец, или Янковец, но что-то очень похожее на это, – сказал он.

На вопрос о внешности этой женщины он ответил также неточно:

– Она была связана со штабом самого Андерса. Обслуживала высшие, так сказать, сферы командования, и мы, рядовые работники, мало встречались с нею. Во всяком случае, точно одно, что она очень красивая женщина и знающий терапевт.

Когда Аркатов описал говорившему черты и внешний вид убитой женщины, рассказчик задумался и потом сказал:

– Похоже на нее, однако, по-моему, госпожа Янковиц была блондинкой, – потом, напрягая память, он воскликнул: – Очень хорошо помню ее маленькую, точно нарисованную родинку на щеке и холеные, красивые руки. Вот все, что осталось в памяти, – как бы извиняясь, закончил он.

– Что же? И этого не мало, – сказал я, – хотя у погибшей нет родинки, она шатенка, и руки ее похожи на руки женщины, знакомой с трудом.

– Шатенка могла перекраситься в блондинку или наоборот, родинку или мушку может поставить любая кокетливая женщина, а руки… руки могли погрубеть позже, когда настали лишения и физическая работа, – постукивая пальцем по портсигару, сказал генерал. – Гораздо интересней – это появление в нашем деле имени Андерса…

– Сейчас оно появится снова, – сказал Аркатов. – Среди шоферов, ведших автоколонну, двое оказались бывшими андерсовцами. Один служил под его началом еще в польско-германскую войну в 1939 году, а другой поступил в Куйбышеве, где формировался этот корпус. И оба одновременно отмежевались от него перед самым уходом Андерса в Иран.

– Интересно! – проговорил генерал.

– И оба вели свои машины рядом, – Аркатов сделал паузу и тихо сказал: – самыми последними в колонне.

– Их фамилии?

– Рядовой Ян Кружельник и младший капрал Тадеуш Юльский. Последний был в частях Андерса в 1939 году. За ними ведется наблюдение органами их дивизии, и новый материал, по мере поступления, будет направляться к нам. Вот копия их личных дел.

Мы стали разглядывать бумаги.

– Образованный человек этот Тадеуш Юльский, – знает русский, английский и немецкий языки. Последний «плохо», что ж, для шофера очень недурно. Окончил восемь классов Лодзинского коммерческого колледжа, сын приказчика фирмы «Годлевский и Смит». Тоже неплохо.

В комнату вошел запыхавшийся адъютант генерала лейтенант Рябов.

– Товарищ генерал, я за вами, – сказал он.

– Что случилось?

– Шифровка из штаба фронта, – и он передал генералу бумагу.

– Так! – прочтя бумагу, сказал генерал. – Неожиданно, – и протянул шифровку мне.

«Генерал-майору Степанову и полковнику Дигорскому с получением сего прибыть в штаб фронта для немедленного отлета в Москву».

– Значит, – вставая с места, сказал я, – нам надо срочно выезжать.

– Да, тут ясно сказано – мне и вам.

– В Москву, – перечел я. – Конечно, кому не лестно побывать в Москве, но сейчас я, право, не радуюсь этому. Столько незаконченных дел и особенно эта проклятая история с привидениями.

– Приказ, дорогой мой, – остановил меня генерал. – Аркатов и те, кто останется вместо нас, разберутся во всем, а нам, Александр Петрович, следует собираться… Люди мы военные, и приказ остается приказом.

Мы выехали в штаб фронта. Провожавший нас Аркатов с грустью сказал:

– Расстаюсь, как с родными. Чует мое сердце, что вы уже не вернетесь сюда.

– Война не кончена, фронты велики, а военная служба разнообразна. Мы еще встретимся и поработаем с вами, дорогой капитан, а вы обещайте вкратце регулярно сообщать нам о дальнейшей судьбе дела «о привидениях», – прощаясь с Аркатовым, сказал генерал.

– Обещаю, – горячо сказал капитан.

Под утро мы прибыли в село Суковники, где находился штаб фронта, а ночью, уже с предписанием вылететь в Москву, приехали на аэродром. Зачем мы вызваны командованием, никто не знал, но было ясно, что сюда больше не вернемся, так как на наши места уже назначены новые люди.

Ночью взмыла в воздух наша легкая и сильная птица, держа курс на родную Москву.

1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 82
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?