Уэллс. Горький ветер - Дмитрий Даль

Здесь, в баре «Айдлер», собирался тайный клуб единомышленников, который неофициально возглавлял Уэллс. Они называли себя «Ленивцами», поскольку считали, что мало слов, которыми они обмениваются, нужно также и дело, до которого у них не доходили руки. Они радовались революционным настроениям, которые нарастали в Европе сразу после Первой мировой войны, потому что считали, что закостенелое общество европейской аристократии, связанное кровными узами, невозможно преобразовать путем проведения реформ. Его можно только взорвать изнутри, чтобы на обломках старой системы выстроить новое общество. В клубе «Ленивцев» состояли разные уважаемые в обществе люди: супружеская чета Уэбб – Сидней и Беатриса, Джордж Гиссинг, Бернард Шоу, Артур Конан Дойль, Джеймс Кейвор, Олдос Бедфорд и многие другие, но каждый из них был проверенным человеком, который слушал крамольные рассуждения, но ничего не выносил за пределы бара «Айдлер».

За некоторые философские разговоры можно было получить вполне реальные тюремные сроки по политическим статьям. Не бывает революционных преобразований, следующих букве закона.

Захаживали в бар «Айдлер» и молодые политики, которым в будущем предстояло встать у руля Британского Содружества и стать первыми лицами мировой политической элиты. Одним из таких политиков был Уинстон Черчилль. Он много курил сигары, пил коньяк и интересовался всем, что обсуждалось в клубе «Ленивцев». В особенности его интересовала тема Космополиса, государства будущего, которое будет заселено новым человечеством, воспитанным в среде людей настоящего.

Эту идею высказал Гэрберт Уэллс и особенно сильно ее развивал, поскольку считал, что только в этом будущее всей человеческой цивилизации, избавление от всех бед и проблем, от голода и войн. Одну из главных причин разобщенности человечества Уэллс видел в национальных и культурных различиях между странами, которые должны быть уничтожены, наравне с государственными границами. Только тогда, когда человечество отринет вавилонское разъединение и сможет стать единым целым, шагнет в будущее, в космос, сможет покинуть свою колыбель Землю и начать освоение других планет.

Больше всего возражал и спорил по этому поводу Черчилль. Мысль отказаться от национальных особенностей и интересов казалась ему еретической. Он клубился сигарным дымом, ярился и доказывал, что Космополис если возможен в создании, то только под управлением британской короны. Остальной мир настолько невежественен и ленив, что им нужно управлять, чтобы привести его к процветанию.

Я присутствовал при этих спорах и чувствовал, что, вероятно, из-за деятельности клуба «Ленивцев» меня и приставили к Уэллсу. Уверен, что Флумен был бы рад получить такой компромат на Гэрберта и его компанию. Собрания явно носили антиправительственный характер и могли быть приравнены к государственной измене и другим неприятным статьям уголовного кодекса, за которые остаток жизни можно было провести на каторге или на рудниках. Но у меня и мысли не появилось выдать Уэллса. Постепенно я проникался идеями клуба «Ленивцев» и стал сожалеть, что им не хватает сил и возможностей перейти от слов к делу.

Основными соратниками Уэллса по клубу «Ленивцев» были Джеймс Кейвор и Олдос Бэдфорд. Два джентльмена высокого достатка из высшего общества, это единило их, но в то же время они не были похожи друг на друга. Кейвор был высокий господин с бледным лицом и тонкими усиками. Все в его облике выдавало военного. И он правда был из числа служивших. Полковник медицинской службы в отставке с хорошей пенсией, но в то же время с обширной частной практикой. Он пользовал многих господ из высшего общества. Если можно было бы так выразиться, он был главным адептом Гэрберта Уэллса, полностью и безоговорочно разделял все его взгляды на политику, общество, мировое закулисье и, что самое важное, на будущее всего человечества. Бэдфорд был низкого роста, плотного телосложения, занимался межокеанской торговлей. Ему принадлежала торговая компания «Красная коробка», на создание которой он положил все свои силы и устремления. Компания выросла из маленького складского помещения в Лондонском порту до многочисленных ангаров, собственных океанских грузовых судов и представительств в Южной и Северной Америке, Российской империи и Японии. Несмотря на то что Бэдфорду принадлежало миллионное состояние, он был простым человеком и горячим поклонником гения Гэрберта Уэллса. Во всех философских спорах он вставал на сторону Уэллса и давал яростный отпор его противникам. Основным оппонентом его неизменно становился Уинстон Черчилль.

Я слушал и впитывал в себя идеи «Ленивцев», но в то же время скучал, потому что искренне считал, что самая интересная жизнь протекала на Бромли-стрит, где проживал Уэллс и проводил свои эксперименты. В маленьком уютном особняке, украшенном предметами, связанными с историей авиации, творилось настоящее чудо. И мне казалось расточительным проводить время в дискуссионном клубе, вместо того чтобы заниматься делами и творить будущее своими руками.

Хорошо, что кошки пропадали ненадолго. Самое большее их не было трое суток, и все три дня Уэллс провел в прогулках по барам и ресторанам. Появляясь вновь, кошки возвращали в дом Уэллса полет фантазии и торжество вдохновения, и он вновь с головой погружался в исследования и научные эксперименты.

Сначала я думал, что дом на Бромли-стрит единственное жилище Уэллса, поскольку он все время находился здесь, но на третьей неделе моей службы оказалось, что ему также принадлежит дом на Клемент-Инн, где проживали какие-то родственники Гэрберта, которым он ежемесячно переводил денежные суммы. Бухгалтерию Уэллса вел также Штраус, который, как оказалось, на все руки мастер. Также в собственности у Уэллса находилась загородная усадьба «Стрекоза», где, как потом выяснилось, Гэрберт проводил выездные эксперименты, которым требовалось больше пространства и размаха. Но он старался не часто посещать «Стрекозу». Она находилась в маленькой патриархальной деревушке, где к исследованиям Гэрберта относились как к чему-то колдовскому, дьявольскому. Отношения с деревенской общиной не складывались в основном благодаря пропагандистской деятельности преподобного Дэймонда О’Рэйли, местного священника, который и возглавлял общину.

Узнал я о «Стрекозе» случайно. Уэллс попросил меня съездить в усадьбу и забрать там черный чемодан, перетянутый кожаными ремнями. Как он объяснил, там находились некоторые элементы одного устройства, необходимые ему для важного эксперимента.

В тот день газеты «Мэйли ньюс» и «Телеграф» вышли с броскими заголовками. На улицах Лондона появился таинственный Потрошитель, который совершил два кровавых убийства за последнюю неделю. Полиция приступила к расследованию, но не сильно в нем преуспела. Убили двух молодых женщин. Они славились своими прогрессивными взглядами на положение женщин в обществе, участвовали в деятельности ЖОС[2], под управлением Эммелин Панкхёрст и ее прогрессивных дочерей. Полиция не называла имен убитых, но очень скоро они просочились в прессу.