Троянская Одиссея - Клайв Касслер

При этом она не забывала приглядывать за огромной барракудой, неподвижно висевшей в воде. Этой свирепой рыбе нетрудно было здесь прокормиться. Морской живности, обитающей внутри и вокруг старой «Вандалии», хватило бы на небольшую энциклопедию по морской ихтиологии.

Оторвавшись мысленным взором от сцен трагедии, девушка осторожно обогнула барракуду, которая ни на мгновение не отвела от нее глаз-бусинок. Оказавшись на безопасном расстоянии, Саммер остановилась. Она проверила по манометру оставшийся в баллонах воздух, отметила свое положение на мини-компьютере со спутниковой системой GPS, засекла по компасу направление на подводное обиталище, где они с братом поселились на время изучения рифа, и взглянула на показания своего подводного таймера. Чтобы нейтрализовать легкую плавучесть, она выпустила немного воздуха из заплечного компенсатора.

Проплыв еще сотню ярдов, Саммер увидела, что яркие краски куда-то пропали и коралл вокруг сделался бесцветным. Чем дальше она двигалась, тем более тусклыми и больными становились губки, пока наконец не исчезли совсем. Видимость в воде тоже резко упала, и через некоторое время девушка уже не видела ничего дальше вытянутой руки.

Ощущение было такое, будто она забрела в густой туман. Это явление, известное как «коричневая муть», время от времени можно было наблюдать по всему Карибскому морю. Вода у поверхности превращалась в жутковатую коричневую массу, которую все рыбаки описывали одинаково: похоже на нечистоты. До сих пор никто не знал, что вызывает такую муть или что запускает механизм ее образования. Океанологи считали, что она связана с каким-то видом морских водорослей, но это предположение нуждалось в доказательствах.

Как ни странно, муть, по всей видимости, не убивала рыб – в отличие от своей знаменитой родственницы, «красной волны». Рыбам в основном удавалось избежать контакта с ней и наиболее серьезных токсичных эффектов, но вскоре, лишившись пристанища и кормовой базы, они начинали голодать. Саммер заметила, что сверкающие всеми цветами радуги морские анемоны с выпущенными в поисках добычи щупальцами тоже сильно пострадали от неизвестного врага, вторгшегося в их владения. В ее непосредственную задачу входило всего лишь взятие нескольких предварительных проб. Позже предполагалось исследовать мертвую зону отмели Навидад с помощью телекамер и приборов химического анализа и определить точный состав коричневой мути, чтобы обнаружить со временем методы борьбы и полностью устранить опасность.

Первое погружение проекта было пробным. Нужно было взглянуть собственными глазами на результат воздействия мути, чтобы Саммер и другие ученые-океанологи на борту стоящего неподалеку исследовательского судна могли оценить масштаб проблемы и составить точный план исследования этого явления.

Первое предупреждение о вторжении коричневой мути было получено в 2002 году от профессионального ныряльщика, работавшего у берегов Ямайки. Загадочная муть, появившаяся из Мексиканского залива и продрейфовавшая вдоль островов Флориды, оставила за собой на дне полосу разрушения, не видимую с поверхности и по большей части оставшуюся незамеченной. Саммер начинала понимать, что эта вспышка сильно отличается от той, первой. Муть на отмели Навидад оказалась гораздо более токсичной. Саммер начали попадаться мертвые морские звезды и моллюски вроде креветок и омаров. Она также обратила внимание, что рыбы, которые плавали рядом в странной обесцвеченной воде, двигались будто во сне и, казалось, плохо ориентировались в пространстве.

Она вытащила из пристегнутой к бедру сумки несколько маленьких стеклянных пузырьков и начала брать пробы воды. Она подобрала также несколько мертвых морских звезд и моллюсков и сунула их в сетку, прикрепленную к грузовому поясу. Когда баночки с водой были запечатаны и аккуратно уложены в сумку, девушка вновь проверила оставшийся воздух. Она могла оставаться под водой еще двадцать с лишним минут. Она еще раз проверила показания компаса и поплыла обратно, в том направлении, откуда появилась. Вскоре вода вокруг нее снова стала чистой и прозрачной.

Саммер не забывала время от времени поглядывать на дно, которое к этому моменту превратилось в небольшую реку песка. Неожиданно на глаза ей попалось устье небольшой пещерки в стене кораллов. Проплывая здесь первый раз, девушка ее не заметила. На первый взгляд она показалась такой же, как остальные два десятка пещер, мимо которых она проплыла за последние сорок пять минут. И все же эта чем-то неуловимо отличалась от других. Слишком уж прямыми, как будто вырезанными, казались углы входного отверстия. Воображение девушки услужливо нарисовало внутри пару заросших кораллами колонн.

Песчаная лента вела внутрь пещеры. Саммер стало любопытно, да и воздуха еще оставалось достаточно, так что она подплыла к входу пещеры и заглянула в темноту.

На несколько футов в глубину помещения на его стенах цвета индиго плясал мерцающий солнечный свет, преломленный в прозрачной воде. Саммер медленно проплыла над песчаным дном, наблюдая, как синий цвет темнеет и через несколько ярдов становится неопределенно-коричневым. Она тревожно обернулась и взглянула через плечо. Ей хотелось увидеть ярко освещенный проем входа и убедиться в собственной безопасности. Без фонаря смотреть здесь было не на что; не нужно было обладать богатым воображением, чтобы представить в чернильной глубине пещеры всевозможные опасности. Саммер легко развернулась и двинулась к выходу.

Неожиданно одна из ее ласт задела на дне пещеры какой-то предмет, наполовину занесенный песком. Девушка готова была счесть эту штуку крупным куском коралла и выбросить из головы, но заключенный в коралловую корку объект был слишком симметричным, слишком походил на изделие человеческих рук. Она раскопала песок и освободила его целиком. Держа предмет перед собой на весу и слегка поворачивая, чтобы стряхнуть песок, она двинулась к свету. Ей показалось, что по размеру предмет примерно соответствует старомодной шляпной картонке, но притом он был довольно тяжелым, даже под водой. Из верхней его части выступали две ручки, а нижняя под слоем коралла, казалось, имела основание в форме пьедестала. Насколько Саммер могла судить, предмет был пустотелым – еще один признак его искусственного происхождения.

Саммер решила отнести находку домой, в подводное жилище, где можно будет осторожно очистить ее и определить, что скрывается под накопившимися наростами кораллового моря.

Из-за дополнительного веса таинственной находки и собранной на дне мертвой морской живности плавучесть девушки изменилась, и ей пришлось добавить воздуха в компенсатор плавучести. Крепко зажав обнаруженный предмет под мышкой, она не торопясь поплыла к дому, не обращая внимания на тянущийся сзади след из воздушных пузырей.

Недалеко впереди в мерцающей голубой воде показалось подводное жилище, которое они с братом должны были на ближайшие десять дней считать своим домом. Подводный дом имел собственное имя: его назвали «Рыбы» в честь одного из созвездий зодиака. «Рыбы» часто называли «земной космической станцией», но на самом деле это была подводная лаборатория, специально разработанная и предназначенная для исследования океана. Она представляла собой шестидесятипятитонный прямоугольный дом со скругленными углами размером тридцать восемь футов в длину, десять футов в ширину и восемь футов в высоту. Этот своеобразный дом стоял на «ножках», закрепленных на тяжелой плите-основании, которая позволяла создать на морском дне в пятидесяти футах под поверхностью стабильный фундамент. Входной воздушный шлюз служил одновременно складом и местом, где можно было надеть и снять подводное снаряжение. Между входным шлюзом и главным отсеком поддерживалась постоянная разница давлений. В главном отсеке размещались небольшая лаборатория, камбуз, крошечная столовая, четыре спальные койки и компьютерно-коммуникационная консоль, подключенная для связи с надводным миром к внешней антенне.