Падение короны - Маргарет Див

и начнёт кричать на нас. Я ничего не могла сделать или убеждала себя в этом. — по её щекам потекли слезы. — Я верила в то, что без него не выживу, что не смогу воспитать дочку.

— Послушайте, вы — сильная женщина. Если вы смогли выжить с таким тираном, то одна справитесь. Я — валькирия, и даже если я буду не в этом дворе, вы всегда можете найти меня, и я вам помогу.

— Благодарю вас. Но мне нечем отплатить за вашу доброту.

— Доброта? Когда убийство человека стало милостью? — я покачала головой. — Что бы вы не говорили, я виновата в том, что вы лишились мужа, поэтому не стоит думать, что я — идеал доброты.

— Джессика, можно правду? — мой кивок давал ей возможность сказать всё что-угодно. — Я слышала о вас много всего, вы внушаете страх, потому что многие истории тяжело слушать даже взрослым. Но в вашей жестокости есть что-то, что вы не показываете. Искренность. Забота. Любовь. Вы пытаетесь казаться холодной, хотя вы совсем другая.

— Если вы слышали слухи, то значит ваши выводы ошибочны.

— Неужели? Именно поэтому вы прилетели из другого двора, чтобы проверить семью человека, которого убили недавно? Вы проделали такой путь на своих крыльях, просто потому что вы — жестокая? Вряд ли. — я улыбнулась, чувствуя, что она видит меня насквозь. — Я могу поверить, что вы мстительна и убиваете мучительно, но ещё внутри вас есть доброта и… сострадание, которое ничем не заменить.

— Только не рассказывайте никому, а то пострадает моя репутация. — она тоже расплылась в улыбке.

— Конечно. Останьтесь у нас на ночь, чтобы отдохнуть после перелета. А завтра отправитесь к новому правителю. — она вымолвила последние слова с явным пренебрежением.

— Расскажите, а Кристиан был хорошим королем?

— Да, он заботился о своих подданных. Возможно, ему многому ещё нужно научиться, но он никогда не бросал в тюрьму наших людей, он никогда не терроризировал народ. Мы уважали его, а он уважал нас. Он не был идеальным правителем, но уж точно лучше, чем нынешний. — она прикрыла рот рукой, понимая, что слишком много сказала мне.

— Не переживайте, это останется между нами. — она кивнула. — Ещё раз повторюсь, мне жаль, но я, пожалуй, пойду и переночую в замке. У меня там есть ещё дела.

— Хорошо. Наш дом всегда открыт для вас. — я надела куртку, попрощавшись с девочкой, и вышла на холодную улицу.

Здесь повисло непривычное молчание, которое раньше никогда не опускалось на столицу двора зимы. Я молилась, чтобы этот кошмар побыстрее закончился, и все вернулось на свои места. Всё, кроме меня… Но, сейчас я понимала, что была бы готова снова продать свою свободу, если бы это спасло близких мне людей.

Я бродила по улицам города, пока совсем не окоченела, чтобы передвигаться. Тогда я пошла в замок, стараясь сделать всё, чтобы Филипп меня не заметил. Охрана пропускала меня без вопросов, поэтому через какое-то время я смогла оказаться в покоях Кристиана. Одна из стен была завешана моими фотографиями, отчего я невольно улыбнулась.

— Как там брат? — присутствие Филиппа нагнетало. — Ещё жив?

— Ты так о нём заботишься, я поражена. — я наигранно приложила руку к груди. — Да, пока ещё не умер, но по его поведению я могу сказать, что всё возможно.

— А как ты? — Филипп подошёл ко мне сзади, проводя рукой по моим волосам. Его дыхание было совсем рядом с моим ухом, поэтому я практически перестала двигаться. — Ты скучаешь по нам?

— Я ни разу не задумывалась, чтобы вернуть всё назад. — я повернулась к нему, наши лица разделяли ничтожные сантиметры. — Ты предал его. Родного брата.

— А ты — своего возлюбленного. И что? — в моих глазах появился гнев.

— Да, я его любила, но никогда не вышла бы за него замуж, зная, что предала его. Кольцо на моей руке не более, чем одолжение. Я бы раскрыла ему всю правду, а вот ты поступил невообразимо глупо. Нельзя предавать семью. — он приподнял моё лицо за подбородок и поцеловал меня.

Я не сразу поняла, что происходит, когда в испуге оттолкнула его. Моя сила влияла на меня, заставляя подчиниться ей и убить парня, но здравый смысл подсказывал, что мне не стоит этого делать.

— Ещё раз ты попробуешь меня поцеловать, и я обещаю, что больше твои руки не коснутся ни одной девушки.

— Я знаю, что тебе не хватает моего брата. Я знаю даже, что ты его сильно любила и до сих пор любишь. Но это не отменяет того, что у меня тоже остались определенные чувства. — я рассмеялась.

— Чувства? А когда я гнила в тюрьме, ты вспоминал о чувствах? А когда ты сбежал, ты вспоминал о том, что оставил меня? — я направила один из кинжалов на него. — На все эти вопросы ответ будет нет. Зато я помню, как мне было холодно в той камере, как меня вели на суд, оглашая приговор, которого я не заслужила, как я осталась одна.

— Одна? Ты сразу переключилась на другого брата, буквально продалась ему. — во мне закипала ярость. Я не заметила, как подскочила к Филиппу, прижимая к его горлу нож.

— История повторяется, не находишь? — в его глазах был лишь страх. — Ты — жалкий трус, который пытается быть смелым, отвратительное зрелище. Обманывай себя дальше, но если ты притронешься ко мне или к моим ребятам, а этот круг заметно расширился с нашего прошлого диалога, я не раздумывая тебя убью.

Я отошла от него, забрав вещь, из-за которой пришла сюда. Идя по коридорам замка, я не чувствовала усталости, а лишь слышала звук своего сердца. Один удар. Что сейчас было? Второй удар. Я и правда стала другой. Третий удар. Мне нравятся эти изменения. Четвертый удар. Я нашла идеальный баланс между жестокостью и мягкостью. Пятый удар. Я сдержала обещание, данное себе, и никто больше не посмеет меня обидеть.

* * *

— Молодец, Джессика. — ещё одна кровь была на моих руках, за которую меня хвалили. — Завтра будет бал в честь того, что мы победили, хочу, чтобы ты занялась охраной.

— Хорошо. — я хотела уйти подальше из тронного зала, но Майкл меня остановил.

— И я хочу, чтобы ты присутствовала на самом торжестве. Будешь стоять рядом с троном. — я кивнула, зная, зачем он это делает. Власть, мощь, мои крылья, иначе показательное выступление для его союзников и тех, кто сомневается. — Потом сможешь уйти.

— Благодарю. — я вышла из зала, чувствуя, как трясутся мои руки. Он действовал так на меня своей магией. Он старался