Власть холодного железа - Патриция Бриггз

Комната оказалась самой окровавленной — а если вспомнить картину первого убийства, это кое о чем говорит. Даже засохшая и старая, кровь была везде. Иной боролся с убийцей, и его кровь натекала лужицами и разбрызгивалась повсюду. Ею были залиты нижние полки трех шкафов. Столы перевернуты, на полу разбитая лампа.

Я могла бы не понять этого, если бы чуть раньше не думала о них, но в этом доме жил селки. Я никогда раньше не видела селки, но бывала в зоопарках и знаю, как выглядят тюлени.

Мне не хотелось заходить в эту комнату. Обычно я не щепетильна, но в последнее время видела слишком много крови. Там, где собиралась кровь: в бороздках между плитками пола, на раскрытой книге, возле одного из шкафов, где пол был недостаточно ровный, — она не высыхала, а начинала гнить. В комнате пахло кровью, тюленем и тухлой рыбой.

Стираясь избегать этой грязи, я в то же время старалась не думать о том, от чего уклониться не могла. Постепенно то, что сообщал мне нос, отвлекло меня от неприятных ощущений. Я обошла комнату, Зи оставался у входа.

Направляясь назад к двери, я что-то уловила. Большая часть крови принадлежала иному, но на полу, перед самой дверью, пролилось несколько капель чужой.

Будь Зи полицейским, я бы тут же переменилась и рассказала ему, что обнаружила. Но я прекрасно знаю, что ждет подозреваемого, если я укажу на него пальцем.

Вервольфы поступают со своими преступниками так же. Я не возражаю против наказания убийц, но если я обвиняю, то, учитывая последствия, хочу быть абсолютно уверена. А тот, кого я собираюсь обвинить, мало подходит для убийцы стольких иных.

Зи вслед за мной поднялся по лестнице, выключив свет и закрыв за собой двери. Я больше не стала искать. В подвале, кроме запаха дядюшки Майка, витали только еще два. Либо селки не приглашал гостей в свою библиотеку, либо тщательно убрал за последним посетителем. Кровь оказалась красноречива.

Зи открыл входную дверь, и я вышла в ночь; уже взошла луна. Сколько времени я просидела, глядя на невозможное море?

У порога шевельнулась тень и превратилась в дядюшку Майка. От него пахло солодом и горячими крылышками, и на нем был костюм трактирщика: просторные болотно-зеленые брюки и зеленая футболка с его именем на груди, написанным белыми буквами. Это не эгоцентризм: «Дядюшка Майк» — так называется его трактир.

— Она мокрая, — сказал он с ирландским акцептом, более сильным, чем немецкий акцент Зи.

— Морская вода, — ответил Зи. — С ней все в порядке.

Красивое лицо дядюшки Майка застыло.

— Морская вода?

— Мне казалось, ты сегодня вечером работаешь.

В голосе Зи, когда он менял тему, слышалось очевидное предостережение. Может, он не хотел говорить о столкновении с морским обитателем или защищал меня — или и то и другое.

— БДМН отправило патруль искать вас. Паутинка позвонила мне, потому что опасалась их вмешательства. Я выпроводил БДМН — они не имеют права указывать, сколько времени у нас может находиться гость, но, боюсь, ты привлекла к себе их внимание, Мерси. И они могут устроить тебе неприятности.

Ничего необычного в его словах не было, но в них слышалось что-то кромешное, и это кромешное имело отношение не к ночи, но к силе.

Дядюшка Майк посмотрел на Зи.

— Что-нибудь узнали?

Зи пожал плечами.

— Придется ждать, пока она снова не переменится. — Он посмотрел на меня. — Думаю, пора заканчивать. Ты видишь слишком много, Мерси, а это небезопасно.

Шерсть на затылке сказала мне, что кто-то наблюдает за нами из темноты. Я вдохнула ветер и поняла, что наблюдателей больше двух или даже трех. Я осмотрелась и зарычала, обнажив клыки.

Дядюшка Майк вопросительно приподнял бровь, потом тоже огляделся. Обхватил ладонью подбородок и сказал:

— Мы все немедленно возвращаемся домой.

Подождал немного и что-то резко добавил на гаэльской, Я услышала, как удаляется стук копыт по тротуару.

— Теперь мы одни, — сказал дядюшка Майк. — Можешь перемениться.

Я посмотрела сначала на него, потом на Зи. Убедившись в наличии его внимания, побежала к грузовичку.

Присутствие дядюшки Майка поднимает ставки. Я могла поговорить с Зи и все же дожидаться новых доказательств, но дядюшку Майка я знаю не настолько хорошо.

Я напряженно размышляла, но к тому времени, как добралась до машины, совершенно уверилась — насколько можно быть уверенным, не видя, — что капли крови в доме принадлежат убийце. Я подозревала его с того мгновения, как нашла кровь. Его запах был во всех остальных домах, даже в том, который тщательно вычищен, — как будто во всех домах он что-то старательно искал.

Зи пошел за мной к грузовичку. Открыл дверцу, закрыл за мной и присоединился к дядюшке Майку на пороге. Я переменилась и тепло оделась. Ночь теплая, но от мокрых волос по влажной коже идет холод. Без кроссовок, босиком, я выпрыгнула из машины.

Двое на пороге терпеливо ждали, напомнив мне кошку, которая может часами неподвижно сидеть у мышиной норки.

— Могло ли БДМН по какой-нибудь причине отправлять своих людей на места преступления? — спросила я.

— БДМН может вести поиски где угодно, — ответил Зи. — Но сюда его не приглашали.

— Ты хочешь сказать, что какой-то головорез побывал во всех домах? — спросил дядюшка Майк. — Кто, и как ты о нем узнала?

У Зи неожиданно сузились глаза.

— Есть только один агент БДМН, которого она знает. Это О'Доннелл, он дежурил у ворот, когда мы въезжали.

Я кивнула.

— Его запах в каждом доме, и его кровь на полу библиотеки в этом. — Я кивком указала на дом. — В библиотеке был только его запах, кроме запаха селки и вашего, дядюшка Майк.

Он улыбнулся мне.

— Это был не я. — С той же чарующей улыбкой он посмотрел на Зи. — Я хочу поговорить с тобой наедине.

— Мерси, возьми мой грузовичок. Оставишь у дома своего друга, а я завтра утром его заберу.

Я сделала шаг с порога, потом обернулась.

— Тот, кого я здесь встретила…

И показала на дом селки.

Зи вздохнул.

— Я привел тебя сюда не для того, чтобы ты рисковала жизнью. Твой долг не так велик.

— У нее неприятности? — спросил дядюшка Майк.

— Привести ходячую в резервацию, возможно, не такая уж удачная мысль, как тебе казалось, — сухо ответил Зи. — Но, думаю, проблема решена — если мы перестанем об этом болтать.

Лицо дядюшки Майка стало непроницаемым; за таким выражением он скрывает свои мысли.

Зи посмотрел на меня.

— Больше никаких вопросов, Мерси. На этот раз тебе придется остаться в неведении.