Измена. Не прощу твою ложь - Кира Туманова

Чтобы Марк не заметил моего смятения, вскакиваю, обвиваю его шею руками и прижимаюсь лицом к плечу. Мне все равно, что он чувствует мои горячие слезы, пусть думает, что я растрогана до глубины души.

— О, Марк. Прости, я очень рада и мне это нужно. Спасибо, спасибо тебе! — Поднимаю к нему заплаканное лицо и смущенно улыбаюсь. Что может быть более милым, чем женщина, плачущая от благодарности? — Мне так стыдно, что я вела себя, как последняя стерва. Обещаю, вернусь и все будет по-другому!

Марк растроганно гладит мои щеки и целует слезинки, я запрокидываю голову, поддаваясь его ласкам.

Что ж, Марк! Ты играешь роль хорошего мужа, а я… Я буду идеальной женой, чтобы подобраться к поближе.

Мысль сплавить меня подальше на несколько дней очень неплоха. При условии, что я туда поеду! А я не собираюсь этого делать.

Ты только что ступил на первую ступеньку лестницы, которая приведет тебя в ад.

11. Прощание

Марк везет меня в аэропорт. После утренней кутерьмы, когда пришлось в авральном режиме провожать девочек, встречать бабушку, имитировать собственные бурные сборы и созваниваться по рабочим моментам с Ритой, машина кажется оазисом спокойствия. Но только не мне, я взвинчена и напряжена до предела.

В отличие от меня муж оживлен и бодр. Ощущение, что мой отъезд придает ему сил, он пританцовывает под радио, иногда подпевает.

Коситься на меня с озабоченным видом:

— Поспи немного, у тебя уставший вид. Нам еще около часа по пробкам добираться, давай помогу откинуть спинку сиденья?

— Нет, спасибо. Я нервничаю перед вылетом, все так быстро и неожиданно.

— Не переживай, все будет хорошо. Мы справимся! Возвращайся отдохнувшая, загорелая и… спокойная. — Марк делает многозначительную паузу перед последним словом. Я слегка улыбаюсь ему уголком рта — намек услышан и понят.

«Да уж, это будет зависеть только от твоего поведения!»

Успокоиться мне сложно. Я не выпускаю телефон из рук и с трудом сдерживаюсь, чтобы не проверять его каждую минуту. Очень жду весточки от Льва Александровича. Где же он?

Утром я успела написать ему пару фраз:

Есть новости, будьте на связи. Не звоните, только сообщения!

Еще не хватало, чтобы Марк слышал наши переговоры. Теперь я нервничаю, потому что возможности связаться с детективом нет, меня не оставляют ни на минуту одну. И даже мое сообщение висит непрочитанное. Лев вообще видел, что я ему писала?

Мысль о том, что я могу улететь и все бросить, пару часов назад казалась мне кощунственной. Ну уж нет, играть по правилам неверного мужа выше моих сил. Если он так хочет от меня избавиться на несколько дней, значит, мне непременно нужно остаться. Еще не известно, как Марк будет вести себя, а если с девочками что-то случится? Нет, нет и нет!

До возникновения подозрений я бы сразу отказалась уезжать. Но Марк бы и сам такого не предложил… Зачем об этом думать? Все это было в другой жизни.

Дворники работают в такт музыке, льющейся из магнитолы, будто дирижируя веселым настроением Марка. А я провожу пальцем по стеклу, прочерчиваю путь капли дождя. На улице тоскливо и хмуро, как у меня на душе. До чего же это все мерзко! Осень, погода, поведение любимого когда-то мужа…

Может быть, наоборот, стоит уехать? К чертям Марка со всеми его интрижками! Пусть развлекается, а я отдохну на курорте. Выкину дурные мысли из головы и не буду мешаться под ногами. А что, позвоню раз в день по видеосвязи на фоне пальмы, а Лев Александрович спокойно будет заниматься своим делом и высылать отчеты… Соблазнительно.

Если только Лев меня тоже не кинул! Он молчит, а мне так нужен совет! Но не Рите же звонить с таким вопросом?

Прикрываясь от дождя бежим по лужам в здание аэропорта, Марк в осенних ботинках, я в легких летних туфлях — именно так я улетаю в лето. Оделась, чтобы не вызывать подозрений, теперь проклинаю себя за излишнюю предусмотрительность. И в чемодане — наскоро набросанные сарафаны, купальники и сланцы. Если останусь, мне даже переодеться не во что, может все-таки уехать?

Марк не покидает меня ни на секунду, так хочет убедиться, что я точно сяду в самолет. Улыбается, сыпет какими-то шуточками, и сопровождает в очереди регистрации на рейс. Я почти не слушаю его, меня трясет — то ли от холода, то ли от неопределенности.

Как мне лучше поступить? Еще и Марк не отлипает, не дает позвонить… А вдруг мое сообщение так и висит непрочитанное?

Погрузившись в свои мысли, сбрасываю с плеча руку Марка. Я слишком нервничаю, мне сейчас не до телячьих нежностей, а его радужное настроение меня раздражает. Хоть бы изобразил грусть перед разлукой.

— Ты замерзла, хотел немного согреть, — вижу, что обижен, взгляд отводит в сторону. Ничего, хоть немного сбавим градус твоей восторженности.

— Марк, ты иди, — стараюсь, чтобы мои слова звучали проникновенно, — и так пришлось с работы убежать. А тебе еще вечером раньше уходить, чтобы девчонок забрать. Не переживай за меня, я прилечу и позвоню, хорошо? Не трать время, милый.

Нежно целую его в щеку.

Марк смотрит на длинную очередь:

— Спасибо, моя заботушка. Дел, реально, много, я пойду. Сразу звони, я буду ждать!

Еще минуту он тискает меня в теплых объятиях, потом чмокнув в нос на прощание, и идет к выходу.

— Ваш муж разве не летит? — участливо спрашивает меня пожилая женщина, стоящая рядом.

— Нет, — коротко отвечаю я.

— Вы такая милая пара. Так трогательно прощаетесь… Как же вы одна будете, без него? — словоохотливая старушка явно ждет от меня подробностей.

— Да, вы правы. Я тоже не полечу.

Подхватив чемодан, решительно выползаю из очереди под умиленным взглядом пассажирки. Историю красивой любви она додумает самостоятельно, не сомневаюсь.

Наконец-то могу позвонить без посторонних ушей и глаз. Так устала думать и переживать, не знаю, как лучше поступить. Скажите мне уже, что делать, Лев Александрович!

Детектив берет трубку, наверное, с третьего раза. И в тот момент, когда я уже в отчаянии готова разрыдаться, слышу его бодрый голос:

— Елена Петровна, надеюсь, вы никуда не летите?

— Но как вы…

— Стойте, где стоите. Я сейчас приеду за вами. Не переживайте, все решим!

Я с облегчением прислоняюсь к стене и выдыхаю. Десять лет я была не одна. Может быть поэтому мне так отчаянно хочется, чтобы кто-то умный и сильный взял ответственность за любое мое действие. Как там сказала эта женщина: «Как же вы одна, без него будете?»