Гордость и грех - Морин Маккейд

– Я прошла проверку?

– Не понимаю, о чем ты, – ответила Касси, хотя выражение ее лица говорило об обратном.

На лице Ребекки возникла улыбка, за которой скрывалось предостережение.

– Меня не напугаешь.

Напускное непонимание Касси как ветром сдуло.

– Я не хочу, чтобы жеманная леди вроде тебя оскорбляла других девушек. Просто хотела убедиться, что у тебя хватит твердости здесь работать.

Еще сутки назад грубость Касси заставила бы Ребекку расплакаться, но теперь она странным образом преобразилась. Мисс Глори не собиралась рыдать подобно глупой школьнице. Девушка гордо вскинула подбородок.

– Я буду делать свою работу, и надеюсь, ты будешь относиться ко мне так же, как к остальным девушкам.

– Завтра вечером покажешь, на что ты способна. Только после этого я стану относиться к тебе, как к остальным.

– Честный ответ.

Касси отошла в сторону и тут же была подхвачена дородным ковбоем.

Замелькали алые подвязки, а звонкий смех девушек смешался с низким мужским хохотом, когда пары закружились в танце, отдаленно напоминающем жигу. Завтра Ребекка окажется среди них, и теперь к ее волнению прибавилось возбуждение.

– Все. Я закончил. – Скотовод бросил карты на середину стола и, отодвинув стул, встал.

Два других игрока покачали головами, допили пиво и вышли из салуна.

Оставшись в одиночестве, Форрестер пожал плечами, собрал со стола карты и привычно перетасовал колоду. Горку монет, лежавших перед ним, нельзя было назвать большой, но для пятницы выигрыш оказался весьма неплохим. Потерев нос – в воздухе стоял едкий запах табака, – Форрестер бросил взгляд на площадку, служившую танцполом. Клиенты не слишком умело, но весьма энергично кружили девушек в танце. Но девушки вовсе не возражали. Это была для них – как для него игра в карты – просто работа.

Взгляд Форрестера перекочевал на пианино и бегающие по клавишам черные пальцы Саймона. Укрывшись за инструментом, мисс Глори целый вечер наблюдала за происходящим. Кое-кто из клиентов попытался пригласить ее на танец, но она лишь улыбалась и отрицательно качала головой. К счастью, ковбои не стали настаивать. Ловкость Данте в обращении с обрезом была всем известна.

У Форрестера пересохло во рту, и, поскольку игроков поблизости не было, он направился к бару. Данте тут же поставил перед ним чашку с кофе.

– Спасибо. – Слейтер сделал глоток. – Сегодня спокойно.

– Зато завтра будет буйно, – заметил Данте. Форрестер криво улыбнулся, оценив остроумие коротышки-бармена.

– Как мисс Глори?

Данте бросил взгляд на новенькую и улыбнулся.

– Они с Саймоном прекрасно поладили. Кроме того, она, как мне кажется, прошла первую проверку.

– Да. Я заметил, что она надела платье Джорджии. Думал, будет драка.

Улыбка Данте померкла.

– Мисс Глори вовсе не такая, как ты думаешь.

– Если ты пытаешься сказать, что она не продажная женщина, я воздержусь от комментариев.

Данте внимательно посмотрел на Форрестера.

– А ты циник, Слейтер Форрестер.

– Слышал эпитеты и похуже.

Взгляд Данте потеплел.

– Не сомневаюсь.

Слова бармена прозвучали сочувственно, поэтому вопрос раздосадованного Слейтера прозвучал довольно грубо:

– Думаешь, у нее получится здесь работать?

Данте был не против того, что Форрестер сменил тему.

– Вряд ли у нее есть выбор.

У большинства женщин, работающих в заведениях, подобных «Алой подвязке», не было выбора. Однако Слейтер знал и таких, кому был вполне по душе подобный образ жизни. Подобные женщины не принимали правил, диктуемых обществом, и не хотели зависеть от мужей. Слейтер их не винил, потому что и сам предпочитал свободу.

Мисс Глори отошла от пианино и присоединилась к ним. Однако ее взгляд был устремлен на Данте.

– Не могли бы вы налить мне фирменного напитка, Данте? – попросила она. Ее манера говорить была необычна и в то же время притягивала.

– Сию минуту, мисс Глори.

Она взяла стакан со слабым чаем и устало улыбнулась.

– Спасибо.

Расшаркавшись, Данте отвесил поклон, а потом поспешил на другой конец стойки, оставив Форрестера наедине с Глори. Он в упор смотрел на нее, а девушка намеренно избегала его взгляда. И все же пульсация жилки на ее изящной шее говорила о том, что она чувствует на себе взгляд мужчины.

Слейтер терпеливо ждал – привычка, выработанная годами. Наконец его терпение было вознаграждено. Глори повернулась, гневно сверкнув глазами.

– Что так привлекло ваше внимание – моя грудь или я сама? – Очаровательный румянец залил ее лицо и спустился ниже, окрасив шею и грудь.

Слейтер позволил своему взгляду задержаться на груди Глори, раздумывая над тем, порозовела ли и она тоже, а потом поднял глаза и лениво улыбнулся.

– И то, и другое.

Глори не отвела взгляда, хотя и покраснела еще гуще.

– Смотрите сколько угодно. Разве вы чем-то отличаетесь от остальных? – Ребекка взмахнула рукой, указав на сидящих за столами посетителей.

Странно, но Слейтера задевало то, что эта женщина считает его не лучше других мужчин, которые настолько изголодались по женскому обществу, что готовы были платить сумасшедшие деньги за дешевые напитки, лишь бы только потанцевать с девушками.

– Вы и вправду так считаете?

Глори уперлась рукой в восхитительно округлый бок.

– А что еще я должна думать?

Слейтер постарался придать своему лицу невозмутимое выражение, хотя сердце его забилось сильнее. Несмотря на то, что он взял за правило не спать с женщинами, с которыми работает, ему ужасно хотелось сделать исключение для мисс Глори.

– Мне не нужно покупать любовь женщины.

– Вы слишком высокого мнения о себе.

– Может, я этого заслуживаю.

Губы девушки дрогнули.

– И вы действительно так думаете?

Слейтер отхлебнул кофе, чтобы скрыть изумление.

– А как насчет вас? Вы слишком хороши, чтобы танцевать в этом зале?

Внезапно Глори охватила тоска, и Слейтер понял, что ей стоило огромных усилий заставить себя рассмеяться.

– Теперь уже нет, мистер Форрестер.

Горький ответ заставил Слейтера взглянуть на мисс Глори иначе. Теперь уже без предвзятостей. Даже если Данте оказался прав в отношении нее, мисс Глори сама приняла решение работать здесь. Впрочем, внутренний голос напомнил ему, что довольно часто у людей и в самом деле просто не бывает выбора.