Дивизионный комиссар - Павел Корнев

Но Алекс Бриг ко всему прочему был еще и профессиональным медиатором, а человеку, который решает чужие проблемы, сводит между собой нужных людей и сглаживает конфликты, обычно совершенно безразлично, сколько на часах времени, если требуется избавить от неприятностей очередного клиента.

Так оно и оказалось.

— Ты мне нужен, — прямо заявил он.

— Да что ты говоришь? — хмыкнул я и вновь отпил кофе. — Может, скажешь для начала, что именно стряслось?

— Поговорим на месте. Такси тебе я уже вызвал.

В трубке раздались короткие гудки, я опустил ее на рычажки и задумчиво пробормотал:

— Ну ты, Алекс, молодец…

Пробормотал и отправился одеваться. Беспокоить меня по пустякам Бриг обыкновения не имел, да и долетавший из динамика вой сирен на заднем плане вряд ли был случаен.

У кого-то из клиентов Алекса проблемы с полицией, и он рассчитывает, что я смогу помочь? Не знаю, не знаю. Но ехать придется в любом случае.

В конце концов, зачем еще нужны друзья?

Когда спустился во двор, такси уже стояло у парадного; только забрался на переднее сиденье, и автомобиль без промедления тронулся в путь.

— Куда едем? — уточнил я.

Таксист выдернул из-за солнцезащитного козырька мятую бумажку и прочитал адрес:

— Береговая, тридцать восемь.

— Старый Берег? — прикинул я.

Этот застроенный фешенебельными особняками район слыл пристанищем богатеев, чьи интересы обслуживали лучшие адвокаты города, поэтому дело было точно не в пьяном вождении или унции кокаина, найденной у сынка какого-нибудь биржевого воротилы.

Нет, стряслось что-то серьезное. Бриг из-за ерунды суетиться не станет.

— Старый Берег, да, — кивнул таксист и замолчал, неведомым профессиональным чутьем сразу определив во мне полицейского.

Так и ехали — молча, и только когда вдоль дорог потянулись живые изгороди, водитель опустил боковое окошко и озадаченно пробормотал:

— Тридцать три, тридцать пять, тридцать семь, а дальше? Где тридцать восьмой-то?

— С другой же стороны, — подсказал я. — Он же четный!

— Я понимаю, что четный, — хмыкнул таксист и припарковался у тротуара. Вылез из машины, прошелся по улице, разглядывая номера на почтовых ящиках, но вскоре вернулся обратно. — Нет такого дома.

— А вот поворот, может, там?

Водитель пожал плечами и направил автомобиль в замеченный мной узкий проезд, но минут через пять лавирования меж высоких заборов мы уперлись в запертые ворота и пришлось сдавать назад.

— Почтальон едет, — указал я. — Спроси.

Таксист выскочил наружу, выслушал совет велосипедиста и вновь уселся за руль.

— Говорит, дорогу застроили, надо объезжать, — пояснил он и, пробудив заточенную в двигателе сущность, направил такси в указанном почтальоном направлении. Минут через десять сбросил скорость и недоуменно хмыкнул: — Тридцать девять есть, тридцать шесть есть. А тридцать восьмого нет!

— Тормози, — распорядился я, увидев кативший навстречу полицейский автомобиль. Распахнув дверцу, уверенно шагнул на проезжую часть и продемонстрировал служебный значок.

— Что-то случилось, комиссар? — опустил боковое окошко сидевший на водительском месте патрульный.

— Тридцать восемь по Береговой — это где?

Полицейский на миг задумался, а затем указал в сторону, откуда мы только что приехали:

— Надо вернуться на пару кварталов и повернуть налево.

— Уже пробовали, — вздохнул я. — Там проезд закрыт, а тридцать девятый дом — вот он.

Патрульный смутился.

— Честно говоря, комиссар, планировка этого района несколько запутанна…

— Тогда так! — Я решил зайти с другой стороны. — Какие-нибудь происшествия сегодня поблизости были? Экстренные вызовы?

— Убийство! — оживился полицейский на пассажирском сиденье. — Комиссар, вас убийство интересует?

— Где?

— Вон тот кондоминиум, — указал он на торчавшую над особняками крышу многоквартирного жилого дома. — Следующий поворот налево.

— Спасибо. — Я вернулся в такси и уточнил: — Слышал?

— Да, — кивнул водитель.

Автомобиль тронулся с места, свернул в переулок и вскоре подъехал к ограде новенькой пятиэтажки. И сразу от въезда во двор едва ли не под колеса такси бросился карауливший меня Алекс Бриг.

— Где тебя черти носят? — раздраженно бросил он. — Час! Я звонил тебе час назад!

— Полегче, — усмехнулся я, выбираясь из салона. — И так совершенно случайно адрес нашли.

Медиатор в ответ лишь фыркнул, после расплатился с таксистом и заторопился:

— Идем! У нас не так много времени!

Не сдвинувшись с места, я перехватил его руку и спросил:

— Что стряслось?

Убийство — это не шутка. Пытаться замять убийство — идея не из удачных. Возможно, Алекс справится и с этим, но без меня. Я в такие игры не играю.

— Все плохо, — поморщился медиатор. — У нас на руках труп. И человек, которому никак нельзя отправляться в тюрьму.

— Не самый лучший расклад, — признал я, поражаясь, что Бриг вообще решил взяться за столь дурно пахнущее дело.

Обычно он избегал вступать в прямую конфронтацию с полицией, предпочитая выискивать обходные пути с помощью многочисленных связей и своего знания уголовного законодательства. А в законах, надо сказать, он разбирался почище большинства адвокатов; недаром уже в двадцать шесть получил назначение на пост заместителя районного прокурора и какое-то время слыл среди коллег восходящей звездой. В тридцать лет Алекс понял, что в системе правосудия достиг своего потолка, и, когда его в очередной раз обошли с повышением, резко поменял амплуа. Он перестал создавать людям проблемы, более того — начал весьма успешно их решать. Как оказалось, именно это и было его истинным призванием.

В среде медиаторов Бриг по праву считался одним из лучших специалистов по разрешению уголовных проблем, и я с трудом мог представить, чтобы он по доброй воле взялся за столь гиблое дело. Если только ему не посулили очень, просто неприлично большой куш. Или не обратился человек, которому никак нельзя отказать. Но таких деятелей в Осени было не так уж и много…

И, словно подтверждая мои догадки, медиатор с мрачным видом кивнул на заполонившие двор полицейские автомобили и как-то очень уж горько пробурчал:

— Слетелись, стервятники!

— Когда-то ты сам верховодил в этой стае, — напомнил я, разглядывая территорию кондоминиума через кованую ограду.

На первый взгляд ничего необычного. Парковка, цветники и клумбы, на въезде — будка привратника с поднятым шлагбаумом. Люди здесь жили явно не бедные, но по меркам района дом был далеко не самый роскошный. Так из-за чего тогда весь сыр-бор?