И сядет солнце на Востоке - Кристина Ли

Серые, настолько ясные глаза, прошили через экран своим взором так, что на какое-то мгновение я замерла, осматривая детские и совсем крохотные черты лица, которые обрамляли густые и темные пряди волос.

1.3

Нам предоставили транспорт прямо на железнодорожном вокзале, сразу как мы вышли с поезда и покинули перрон.

Подробно рассмотреть куда я приехала не было ни времени, да и особого желания, учитывая цель нашего визита и личность того, кто теперь стал негласным главным свидетелем по делу. Признаться на моей памяти, ещё не было ни одного случая, когда маленький мальчик становился такой значимой фигурой в деле об убийстве.

Потому всю дорогу до управления СБУ, я пыталась сопоставить факты того, как малыш оказался в лесу и как сумел выдержать три дня в горах в одиночку. Вопросов в этом деле становилось всё больше, и каждый из них походил на строки из научно-фантастической книги.

Точно так же, как и я, молча и в полной тишине рядом сидели коллеги. Капитан Яковецкий отстранённо смотрел в окно и хмурился. Внешне мужчина полностью иллюстрировал человека работающего в органах. Либо на Западе и правда все полицейские и следователи друг на друга похожи, либо это наша столичная компания слишком экстравагантная.

Ушастик в этот раз выглядел, как принц из готической сказки. Весь в черном, и только мужская брошь под воротником рубашки, в виде иголки, отливала серебром. Она соединяла края воротничка и ненавязчиво напоминала о том, что Даниил у нас кошерный мужчина. Чего не скажешь о Радуцком. Игорь сидел в котоновой куртке с байковой подкладкой, и ковырялся в сотовом всю дорогу, подняв козырек своей кепки чуть ли не на макушку.

"Как гопник с Дарницы. Вот точно!"

Капитан Яковецкий, как только увидел Ушастика, вскинул брови и прокашлялся так, будто не мог поверить, что перед ним и правда доктор Вершигора. А вот когда приехал Радуцкий, мужчина посмотрев уже вместе на нас троих, видимо окончательно решил, что мы инопланетяни.

Я закатила глаза и попыталась сосредоточиться не на том, как дико мы контрастировали с работниками Франковского управления во внешнем виде, а на работе.

Если была создана специальная группа из следователей, значит о том, что в Киеве появился маньяк с мечом уже знают не только в СБУ. А судя из выражения лица Даниила, ему тоже успели позвонить сверху, и попытались выяснить, что за чушь он подал в заключениях о вскрытии.

"Криптонит… Меч, как орудие убийства, а теперь мальчик с кинжалом. Если всё это сложить вместе, подобное похоже, на какой-то жуткий пранк больного дебила, решившего таким образом убивать."

Мы проехали ещё несколько улиц, под раскатами грома и ливнями. Видимо весна вступила в свои полноценные права, а значит в горы мы вряд ли сегодня поедем.

Достав сотовый, написала сообщение маме, потому что знала — она будет точно волноваться о том, как я доехала. Ведь это была моя первая поездка на Прикарпатье. До этого нам доводилось ездить только в Херсон, Одессу или Крым.

Море — вот куда я могла позволить себе свозить родных, хотя бы раз в год, потому что отец последние несколько лет совершенно не заботился о том, как и чем живёт его семья. Оно и понятно, учитывая, какие подробности его жизни вскрылись совсем недавно. Именно этот дикий и подлый поступок привел к тому, что мама чуть не умерла. Кто же знал, что её любовь настолько ненормальная. Узнав об измене, у неё случился сердечный приступ, который поставил и меня чуть ли не на колени.

Даник — поздний ребенок, и его рождение подорвало здоровье мамы, поэтому я больше верила в то, что она просто переволновалась, чем в то, что предательство отца смогло заставить остановиться её сердце.

— Приїхали, шеф! *(Приехали, шеф!) — водитель затормозил и припарковался в переулке за зданием, а следом трое работников, вышедших из небольших дверей в тупике, открыли для нас дверцы буса.

— Зачем такая конспирация, капитан Яковецкий? — Даниил подал мне руку, помогая выйти и забирая сумки с нашими вещами.

— Можете кликати мене просто Олег Дмитрович! *(Можете обращаться ко мне просто Олег Дмитриевич!) — капитан повернулся к своим людям и кивнул, а потом посмотрел на нас, — Там куча писак, доктор Вершигора. Вы же и сами знаете, что у нас в стране самое интересное событие либо драка в Верховной Раде, либо "зрада", либо на худой конец — чиновник весь в зелёнке и в мусорном баке. Так что новость о том, что в горах был найден ребенок, как и его фото, разлетелась по сети со скоростью молнии. Людям нужно о чем-то говорить. Им надоела политика, вот и ухватились за то, что мы доставили мальчика к себе в управление. Теперь штурмуют двери с требованием объяснить по какому праву ребенок оказался в наших стенах, а не в больнице на реабилитации остался.

Быстрым шагом мы преодолели расстояние от стоянки до входа, и войдя стали отряхиваться от воды, потому что пройдя каких-то несколько метров, промокли до нитки.

— Важкий рік буде… Високосный… *(Тяжёлый год будет… Высокосный…) — как-то странно пробормотал капитан, смотря сперва за окно, где продолжался ливень и грохотало уже так, что стекла дрожали, а потом перевел взгляд на нас.

— Згоден! Кажуть, буде повінь. *(Согласен! Говорят, будет наводнение.) — ответил мужчине Даниил и откинул мокрые пряди пепельных волос со лба.

Игорь во время проверки наших документов и регистрации, продолжал что-то стенографировать в сотовом, а потом резко поднял взгляд, как только заметил, что я смотрю на него в упор.

— Пришли результаты экспертизы всего хлама, который мы с тобой по клубам собрали, — хмуро ответил и продолжил, — Ничего. Пусто. Как и с членами этих контор. Мои парни и твой Саша допросили все сто человек, и каждый подтвердил алиби на момент убийства и Белецкого, и Острицы.

Я скривилась от досады, однако и так понимала это ещё после разговора с Ушастиком. Он был прав, мы бы не смогли найти ничего.

Справа послышался писк охранной системы и проходная наконец открылась. Игорь поджал губы, а потом нахмурился, смотря на Ушастика, который продолжал о чем-то говорить с капитаном. Вот кому-кому, а Даниилу эта поездка точно понравится. Это почти что его родные края, поэтому он и трещал с капитаном так, словно они кумовья.

— Подполковник дал добро на допрос мальчика и его привезли из реабилитационного центра прямо к нам. Мы ждали результатов от медиков и психологов, и они, наконец, тоже разрешили поговорить с ребенком