Голая королева - Татьяна Гармаш-Роффе

– О чем шла речь?

– О передаче каких-то вещей.

– Каких?

– Не имею понятия.

– А до этого хозяйка передавала что-нибудь в благотворительное общество?

– Да. Одежду, посуду, игрушки.

– И кто их отправляет?

– Чаще всего я. Иногда она сама. Последнее время все больше сама.

– Вы можете мне точно сказать, когда был этот звонок?

– Сегодня у нас четверг? В понедельник.

– Расскажите, как прошел вчерашний день.

– Обычно. Александр Кириллович пришел домой в восемь. Они поужинали, и он работой занялся. Он почти всегда вечером работает.

– А Алина?

– Да как всегда! Проснулась в девять, после обеда уехала в книжный клуб, потом в какую-то библиотеку записываться, вернулась к пяти, занялась приготовлением ужина…

– Адрес книжного клуба, – скомандовал Кис и записал под диктовку Георгия. – Что она там делала?

– Да почем мне знать? – неприязненно пожал плечами секретарь. – Она свое время проводит как хочет. У нее его много, свободного времени, вот она и…

Он замолчал. Кису подумалось, что концом фразы должно было стать: «…вот она и дурью мается». Или «с жиру бесится». Мерзкий тип, право. А в клуб надо будет наведаться. А то, может, там какой воздыхатель обнаружится…

– Знаете ли вы, где хозяйка хранит свои документы? Паспорт, права, кредитные карточки, наличные деньги?

– В сумке, мне кажется. Я видел не раз, как она, уходя, перекладывает их из одной сумки в другую.

– Вы ее сумочки хорошо знаете? Можете сказать, какой не хватает?

– Боюсь, что нет.

– Вчера после десяти часов вечера не слышали звук машины, которая остановилась недалеко от вашего дома?

– Где машина остановилась? – просипел Георгий.

– На улице со стороны сада.

– А-а… У меня окна на другую сторону выходят, мне с той улицы ничего не слышно.

– Скажите, Алину навещает кто-нибудь?

– Те, кого хозяева приглашают в гости. В отсутствие мужа она почти никого не принимает. Последний раз у нее были деятельницы из организации «Женщины – за счастливое детство», месяца три тому назад.

– И последнее, Георгий. Вы поделились со мной впечатлением, – осторожно сформулировал фразу Кис, – что Алина вышла замуж по расчету. Означает ли это, что между супругами Мурашовыми напряженные отношения?

– Да нет, вовсе нет! С виду все нормально… Александр Кириллович часто подарки ей делает… Он вообще не жадный. У Лины всегда есть деньги, она его карточкой кредитной пользуется! Правда, Лина не очень, как другие женщины, по магазинам любит разъезжать… Даже магазины ее не интересуют! На что ей деньги, спрашивается, если она их потратить толком не умеет?!

Кис даже голову слегка втянул в плечи – зависть пушечным ядром пролетела над головой.

– Ну, а в эмоциональном плане, не в смысле денег, понимаете, а в смысле эмоций? Любит ли Мурашов жену, по-вашему?

– А мне откуда знать? – его голос совсем сел. – Не мое это дело. Говорю вам, с виду все нормально, а как уж там у них на самом деле – мне это неизвестно.

– Раз вам это неизвестно, – помолчав, произнес Кис, – значит, никаких проявлений любви вы не замечали в семейной жизни Мурашовых…

– А нет, господин детектив, вы мне не приписывайте то, чего я не говорил! Я сказал – не знаю. Я их вижу как: Александр Кириллович приходит, они вместе ужинают, и у него почти всегда работа дома, он занятой человек. А Лина – я вам уже говорил, она сдержанная, не поймешь ничего. Вот и все!

– Я вам ничего не приписываю. Это вы мне сами сказали, что Алина вышла замуж по расчету, что ей никто не нужен и никто ее не интересует…

– Я просто поделился впечатлением! – пошел на попятный Георгий. – Я ничего такого не хотел сказать! Я в их отношения не вмешиваюсь! В конце концов, я вовсе не имел в виду ее мужа, когда сказал, что ее никто не интересует!

– А кого вы имели в виду? Себя?

Под ироническим взглядом Киса Георгий раскашлялся основательно, покраснев то ли от натуги, то ли от смущения.

И где это он ухитрился простудиться в такую жару?

Аля плохо понимала, что происходит. У нее в голове стоял странный, монотонный, отупляющий звон.

Марго привезла ее на какую-то дачу. Больно сжав ее руку, она провела Алю по темной тропинке и пихнула в распахнувшуюся перед ними дверь.

Все, вся ее прежняя компания была там. При ее появлении они молча повернули головы. Филипп рывком встал. Антон ухмыльнулся. Гена отвел глаза.

– Ну вот мы и приехали! – весело произнесла Марго и добавила с издевательским нажимом на последнее слово: – Добро пожаловать, Алечка!

– Что происходит? – настойчиво спросила Аля. – Что вам от меня нужно? Почему ты привезла меня сюда, Марго?

– «Здрасте» надо говорить, – назидательно ответила Марго, – когда в гости приходишь!

Остальные хранили молчание, только Филипп сделал полшага в ее сторону и замер.

Аля стояла посреди комнаты, растерянно оглядываясь, пытаясь унять звон в голове, сосредоточиться, хоть что-то понять…

– Надеюсь, ты рада своих старых друзей повидать, а? Последнее время ты что-то совсем загордилась, Алечка, на огонек больше не заглядываешь, – ерничала Марго. – Богатой стала? Ниже своего достоинства почитаешь с нами общаться?

– Марго! Я тебя спрашиваю: что все это значит? – старалась быть строгой Аля. – Что тут происходит?

Марго, словно не слыша обращенного к ней вопроса, обошла Алю, разглядывая ее с жалостливой улыбкой.

– Плохо ты воспользовалась своим удачным замужеством, скажу я тебе, – покачала она головой. – Смотри, что это на тебе надето?

Марго приподняла подол длинной коричневой юбки Алины.

– Словно с помойки! Впрочем, у тебя никогда вкуса не было. Ты всегда одевалась черт знает как, во все блеклое и бесформенное!

И в доказательство своих слов она оттянула на себя неброскую бежевую трикотажную футболку Али, на деле дорогую и, как и ее юбка, вещицу хорошей марки.

– Да и драгоценностей у тебя нет приличных, одно колечко обручальное, да вот это с бриллиантом… – Марго схватила ее руку, в которой до сих пор были зажаты деньги. – Ну, это тебе не нужно, – сказала она и выдернула деньги из пальцев Алины. – И сумку дай, кстати! – Она сдернула сумку с ее плеча и кинула ее на стол. Антон прихлопнул разлетевшуюся сумку на краю стола, чтобы не свалилась, и заржал. Марго снова схватила правую руку Алины, жадно рассматривая бриллиант, сверкнувший на свету. – Дорогой, да?