В поисках человека-свиньи - Томас Стюарт

не имея ни ног, ни рук? Итак, поскольку возможность тайного побега была исключена, я снова начал думать о самой ситуации. Тот факт, что я был связан, несмотря на то, что мне уже убрали ноги, означал для меня, что тот, кто привёл меня сюда, планировал в какой-то момент вернуться за мной. Это, а также тот факт, что они оставили трещину в потолке. Они не хотели, чтобы я куда-то уходил, но вряд ли они пока хотели, чтобы я умер. Подумайте об этом: если они хотели моей смерти, зачем прижигать мои раны после ампутации вместо того, чтобы дать мне истечь кровью?

Другими словами, они всё ещё нуждались во мне. Нельзя было наверняка это предположить, но факт оставался фактом, и поэтому вполне вероятно, что кто бы это ни был, он вернётся за мной в какой-то момент. Тогда задача заключалась в том, чтобы продержаться достаточно долго, не теряя сознания и не умирая от жажды, голода или чего-то ещё, что могло убить меня, пока это не произойдёт. К счастью, каким бы "умным" ни считал меня мой старик, во мне действительно была часть его глупости, достаточная, чтобы придать мне смелости начать выть и выкрикивать непристойности во всю глотку, чтобы предупредить их, что я проснулся и полон надежд и чтобы они приходили ко мне. Тогда у меня появится возможность.

Очевидно, это была импровизация относительно того, что я буду делать, если и когда они придут. Как я уже сказал, не было возможности объяснить, почему они так долго сохраняли мне жизнь, и, следовательно, не было также возможности узнать, что они сделают в ответ на то, что я покажу им свою задницу. Однако в подобных случаях вы используете любую возможность, а из остальных извлекаете максимум пользы по ходу дела. В конце концов я визжал следующие десять или двенадцать минут, пока моё горло не почувствовало, будто оно создано для того, чтобы глотать осколки стекла. Как ни странно, это было около трёх или четырёх часов.

Через несколько минут после того, как шум утих, мне показалось, что я услышал, как кто-то топает ко мне.

Было несколько шагов, и каждому из них приходилось суетиться, как мышам. Дети, подумал я. Я приготовился к тому, что, как я предполагал, придёт ко мне, как только они достигнут меня. Топот достиг двери, но ничего не произошло.

Я затаил дыхание, ожидая, что дверь откроется и дети навалятся на меня и окружат меня, но они этого не сделали. Я открыл глаза и увидел, что дверь всё ещё закрыта.

Какого чёрта они ждут? Я открыл рот, чтобы попытаться закричать ещё раз, но ничего не вышло. К этому моменту мой голос уже слишком пропал. Я услышал, как что-то скользнуло вправо от двери, похожее на засов или что-то в этом роде, прежде чем дверь медленно со скрипом открылась. Когда её только что открыли, на пол упало что-то большое.

После этого я увидел, как двое из них вбежали в комнату и начали тащить это поближе к кровати.

Я посмотрел, что это было, но тут же пожалел, что сделал это. Это было чьё-то обезглавленное тело. Голова, правая рука и левая нога исчезли. Дети протащили его до кровати. Прежде чем я успел сопротивляться или что-то сделать, двое из них забрались на кровать и начали хватать меня, заставляя замереть и с силой открывая мне рот. Затем, визжа как сумасшедший, последний достал нечто, похожее на нож для мяса, который он спрятал за штанами.

Он начал беспорядочно рубить оставшуюся руку трупа, а затем взял отрубленную конечность и насильно пытался скормить её мне. Я изо всех сил старался бороться, но позорно, по какой-то причине, это было похоже на то, как будто я пытался бороться с двумя взрослыми мускулистыми мужчинами. Я знаю, что они были всего лишь детьми, но если серьёзно, они были сильными детьми!

Ребёнок засовывал руку мне в рот и заставлял её пройти мне в горло. Я сразу начал задыхаться.

Пока это происходило, комната наполнилась их визгом, заглушающим мои стоны и вздохи о пощаде. Двое, державшие мой рот открытым, даже начали двигать моими челюстями вверх и вниз, чтобы заставить меня жевать эту чёртову конечность.

Всё оно было настолько тугим и жевательным, что, проглотив его, я чуть не задохнулся. Наконец тот, у кого был тесак, издал воющий визг, заставивший замолчать остальных. Двое, державшие меня, отпустили руки и сошли с кровати, чтобы присоединиться к остальным.

Они вытащили тело обратно через дверь, закрыли и заперли её. Меня оставили сидеть на кровати, рот был забит сырой кожей, я чувствовал себя слабым и униженным. Что только что произошло? Я имею в виду, помимо того, что мне насильно скормили человеческую плоть? Это был просто их способ заставить меня заткнуться? Они решили заткнуть мне рот, просто чтобы я замолчал, может быть?

Но потом... Почему бы им просто не убить меня?

Тогда я подумал о том, что я не смог бы пошевелиться или сделать что-нибудь, даже если бы попытался - что, видит Бог, я и сделал. Если целью было заставить меня замолчать, то почему они хотели оставить меня в живых? Почему они не хотели, чтобы я шумел?

Конечно, я видел, как чертовски раздражает необходимость постоянно это слушать, я уверен, что у этих маленьких ублюдков уже был опыт, но всё же остаётся вопрос: какая разница, если я замолчу?

Но что, если, возможно, дело вовсе не в том, чтобы заставить меня замолчать? Что, если они уже собирались прийти, что, если они собирались это сделать, независимо от того, шумел я или нет? Ладно, они хотели сохранить мне жизнь. Но зачем меня кормить, разве что...

Если только идея не заключалась в том, чтобы откормить меня.

Я подумал о кратком взгляде на тело, которое они притащили. Человек, кем бы он ни был когда-то, был пухлым. Возможно, не слишком тяжёлым, но достаточно большим, чтобы его можно было разделать, а его частями можно было бы накормить много раз. Ну, знаете... Прямо как свинью.

Тогда мне всё стало понятно. Я знал, какова была моя цель по отношению к ним, и теперь мне пришлось бежать, если я хотел спасти свою жизнь и, по крайней мере, надеюсь, жизнь Стэйси. Я снова осмотрелся. У меня по-прежнему не было никакого инструмента или чего-то ещё, что я мог бы использовать, чтобы освободиться. Или было?

Видите ли, я заметил это только через