Лесная армия - Александр Тамоников

– Служим трудовому народу, товарищ генерал-майор, – пробормотал Караган и поднял на майора задумчивые глаза. – Не повезло, Павел Игоревич, ушел?

– Утонул, скотина… – сплюнул Кольцов.

– Жалко, что упустили, майор, – простонал Серов. – Он мог бы многое рассказать… Ладно, за всеми не угонишься, кто же знал, что он так поступит…

– Остальные тоже мертвы, – скорбно заметил Караган. – Я уже проверил.

– Леонид, не ожидали… – выдохнул Кольцов, падая на землю. – Не представляешь, как я рад тебя видеть… Ты откуда взялся? С того света решил вернуться?

– Не понравилось мне на том свете, – Караган хищно оскалился. – Хотя компания там неплохая, наших много… Шибануло меня крепко, Павел Игоревич, – объяснил капитан. – Ты, наверное, видел мои скорбные мощи после взрыва. По мозгам дало, отключился надолго. Потом очнулся – нет никого, только мертвые лежат, стреляют где-то… Ну, побрел я по трупам, их там много – и наших, и не наших… В лесу заблудился, потом на выстрелы пошел, к деревне выбрался. Мне тут работы почти и не осталось…

– В плену побывали, надо же, – криво усмехнулся Серов, – запятнали позором биографию…

И было непонятно, то ли шутит генерал, то ли нет.

– Это не считается, товарищ генерал-майор, – с ухмылкой констатировал Караган. – Плен продолжительностью менее получаса таковым не является – просто недоразумение. Зато оцените: под вашим руководством мы полностью уничтожили группу матерых диверсантов.

Все трое засмеялись, закашлялись. «Но сообщить об этом придется, – подумал Кольцов. – Любой особист легко поймет, что здесь произошло. А в целом мы молодцы, умеем выходить из сложных ситуаций, которые сами же и создаем».

– Ладно, товарищи офицеры из специальных органов, посмеялись и будет, – прокряхтел генерал, поднимаясь. – Давайте выбираться. Не все же глухие в этом районе…

Трое «леших» вышли из леса в тот момент, когда в деревню въехала полуторка с красноармейцами. Остановилась на пустыре, автоматчики высадились, разбежались по деревенским закоулкам.

Там было на что посмотреть. Далекую опушку бойцы не замечали. Пришлось взять немецкий автомат и послать в воздух несколько пуль. На всякий случай подняли руки, чтобы не стреляли.

Автоматчики заметались, кто-то сообразил, показал на генерала пальцем. Несколько человек припустили к лесу. Впереди спотыкался рослый капитан, что-то кричал, улыбка цвела на его щекастой физиономии.

– Молодцы, оперативно среагировали, – проворчал Серов. Смеяться уже не было сил…

«Разбор полетов» последовал в этот же вечер. Генерал Серов рвал и метал. Он забежал в санчасть, откуда вышел с рукой на перевязи и вправленной щиколоткой и незамедлительно созвал совещание.

Генерал орал так, что разбегались, поджав хвосты, окрестные собаки. Почему диверсанты приходят в наш тыл, как к себе домой?! Может, им ковровую дорожку постелить, чтобы удобнее было, пропуска выписать, абонемент на месяц? Почему фашисты знают о наших планах лучше, чем мы?! Почему они оказываются там, где им нужно, а мы – нет?! Сколько еще народа должно погибнуть, чтобы службы, ответственные за безопасность тыла, начали работать?! Посмотрите, что творится! Если бы не СМЕРШ, где бы мы сейчас были?!

Штаб механизированного корпуса располагался в Старополоцке. Части и соединения дислоцировались западнее, севернее и южнее – благо лесов в районе хватало. Мобильные соединения маскировались, войска передвигались только ночью. На участках, просматриваемых с воздуха, войск не было вовсе – работали одни патрули.

В городке до оккупации проживало несколько тысяч населения. Работали элеватор, хлебозавод, льняная фабрика, машинно-тракторная станция, обслуживавшая окрестные совхозы. Немцев выгнали две недели назад, когда ликвидировали опасный выступ, зависший над 3-м Белорусским фронтом. Гитлеровские войска отступали в спешке, советская пехота заняла городок почти без боя.

Подобная история, только с обратным знаком, была в 41-м – Красная армия катилась на восток, и толком зацепиться в городке не успели – танковая группа зашла с севера, создав угрозу окружения. Поэтому разрушений в Старополоцке почти не было.

В период оккупации местные предприятия фактически не работали; функционировал лишь хлебозавод, выпекая хлеб для немецкой армии, да пара столярных мастерских. Население оккупанты сокращали – вывозили в Германию на работы, расстреливали за связи с партизанами и подпольщиками. Большого значения городок не имел: здесь не было железной дороги, отсутствовали шоссейные трассы. Сопротивление оккупантам носило неорганизованный характер.

В городе находились немецкий гарнизон, комендатура, солдатский госпиталь. Теперь здесь так же работала комендатура – уже под красным флагом Советского Союза, – при ней комендантский взвод, штабная рота, взвод связи, довольно крупный госпиталь, включающий офицерское отделение. На юго-восточной окраине дислоцировались вспомогательные подразделения – инженерная рота, полевая почтовая станция.

Городок был компактный, в основном одноэтажный. В центре три главные улицы – Зыряновская, Садовая и 1-го Интернационала (переименованная оккупантами в Кабинетную). Пересекались многочисленные переулки, безымянные проезды. Имелись пруды, откуда граждане брали воду, обмелевшая речушка Сырец, петляющая по городу.

Население Старополоцка к лету 44-го едва превышало тысячу человек – в большинстве это были пенсионеры и инвалиды. Впрочем, прибывали граждане из восточных областей, их распределяли по пустующим домам, давали работу. Не покладая рук трудилось отделение НКВД, проверяя прибывших и оставшихся местных. Каждую ночь проводились аресты – по сигналу выезжали специальные группы. Людей хватали за сотрудничество с оккупационными властями, за службу в полиции, за «поведение, недостойное советского человека»…

Штаб корпуса разместился на Садовой и Зыряновской, связанных переулками. Здания стояли плотно – средняя школа, бывшее ремесленное училище, столовая хлебозавода. Для размещения служб помещений хватало. С перебоями работала электростанция, иногда давали воду.

Офицеры ночевали при штабе, в наспех оборудованных комнатах; другие квартировали в окрестных домах.

Отдел СМЕРШ разместился в западном школьном крыле, рядом с гаражом. Здесь же сидели связисты, дешифровальщики, этажом выше – сотрудники государственной безопасности. Жили офицеры в смежных комнатах, спали на матрасах, позаимствованных в спортзале, по очереди носили воду.

Отчитавшись перед начальством, Павел рухнул без задних ног, проспал четыре часа – благо никто не будил. Проснулся самостоятельно, с горечью во рту и чувством неясной тревоги. Сунул папиросу в рот, поблуждал по пустым комнатам, приводя в порядок мысли.

Во дворе гудели машины. Он спустился вниз. В морг больницы, расположенный в соседнем переулке, привезли тела погибших. Работала похоронная команда, командовал молодой офицер из особого отдела. Он собирал красноармейские жетоны, солдатские книжки, фиксировал в журнале фамилии выбывших, кратко и формально – место гибели, обстоятельства, «пал смертью храбрых, защищая советскую землю»…