Античный чароплёт. Том 2 - Аллесий

Звуки вокруг исключительно от наших шагов. Да ещё от пламени Абтармахана. Очень небольшого, но весьма яркого. Гм… По ощущениям здесь есть поток воздуха. Значит, вентиляция, какая-никакая, работает.

Спустя минут двадцать бессмысленных с виду блужданий по неровным, часто извилистым, словно чья-то кишка, пещерам, норовившим сузиться, уйти вниз или вверх, повернуть, а то и вовсе увести наш путь в едва заметную расщелину под потолком, в которую предполагалось забраться по неудобным выступам, мы таки добрались до нормальных проходов. Просто внезапно полуприродные щели сменились подземными коридорами. Чем одни отличались от других? В первую очередь — ровным полом. Серо-коричневые, иногда бросающие красно-жёлтые отблески шершавые стены тоже потихоньку перестали пестреть выступами и сколами, перейдя к полуовальной форме. На полу был небольшой слой пыли, в которой то и дело в неровных тенях и отсветах от трёх источников света, которые летели вместе с нами, можно было время от времени уловить отпечатки босых ног, обуви и даже чьих-то лап. Эти тоннели явно не заброшены, судя по тому, что мы по ним идём, но популярностью особой тоже не пользуются.

Вскоре уже, где-то спустя минут сорок, мы стояли перед небольшими, но даже на вид очень прочными вратами. Каменными вратами. Которые, пусть и не без труда, начал двигать двумя руками наш проводник.

— В них же тонны веса, — шепнул я Абтармахану, едва завидев толщину створок.

— Все драгоглазые относятся к духам земли, как наги — к духам воды, а ракшасы — к духам огня. В той или иной мере любой из них может приказывать камню, а уж здесь, так близко к сердцу гор, где всё уже пропитано силой Рубиновой Королевы…

— Дальше Царство самоцветов, — заговорил горбун. — Я не могу войти, но ты ведь и сам знаешь дорогу, гость? — на нас с Абхилашей он внимания намеренно не обращал.

— Знаю. Мы справимся и без твоего кошмарного общества, — едва не сплюнул придворный чародей.

— Надеюсь, что нет. И да, человек, помни, что здесь, под горами, в стране самоцветов, если никого рядом нет, то это ещё не значит, что за тобой не следят, — проговорил он, с тихим скрипом камня, трущегося о камень, закрывая ворота.

— Наконец-то избавились от общества этого мула, — выплюнул Абтармахан.

— Что-то личное? — аккуратно спросил я.

— Королева когда-то предлагала мне гранатовые глаза. Я едва не согласился, но этот ублюдок всё испортил. Не твоё дело, мальчишка, что тогда произошло. Скажу лишь, что её подданным я не стал, а этот ублюдок получил свои комья глины, — ну ничего себе, какие подробности открываются про нашего пироманта!

— А почему такое внимание на гранатовых глазах?.. — ухватился я за важную деталь.

— Не твоё дело! — рявкнул он.

— Все красные драгоценные камни — это цвет высшего сословия, — тихонько пояснила мне Абхилаша. — Я сама мало знаю, но все драгоглазые с красными глазами — благородные. Ещё важные цвета — синий и зелёный. Сапфиры, изумруды, другие камни. Чем-то отличаются алмазы. Правда, я не знаю, что они все значат. А по размеру драгоценности в глазах можно определить возраст драгоглазого. Они растут со временем..

— Не только возраст, — недовольно сообщил брахман. — Ещё силу. Даже молодые, но сильные драгоглазые имеют большие камни. Более того, со временем камни растут именно потому, что растёт сила. У самой Королевы глаза — два больших рубина. И хватит об этом.

Между тем, за воротами оказалась огромная пещера. Глубокая, но вся высота была использована с толком: здесь вдоль стен, да и не только, были выстроены площади, которые одновременно являлись крышами каскадов каких-то зданий. Всё это дело соединял десяток каменных лестниц. Наверху, в потолке пещеры, сияли множество мелких огоньков, делая потолок похожим на звёздное небо. Разве что всё звёзды были не жёлтыми, а белыми. Где-то внизу, под очередной площадью, проглядывало настоящее сияние огней. “Как будто адская топка,” — внезапно пришло мне в голову.

— Там свод и настоящий вход в Царство Самоцветов, — произнёс брахман. — Это побочная пещера. Здесь немногие живут. Свет идёт из Ракануджара, города камней, в центре которого находится лестница ко дворцу Королевы. Нам вниз.

— Спрыгнем? Я пролевитирую… — натыкаюсь на злой взгляд брахмана.

— На поверхности играй в птичек, мальчишка. Здесь для таких, как мы, построены лестницы. Пошли.

Не дожидаясь ответа, он отправился к словно выплавленному из скальной породы спуску. На отсветах граней и сколов небольших камешков играли тонкие лучики и точки света от подземных звёзд. Мерный же гул и немногие драгоглазые, бродившие вдалеке, создавали атмосферу чего-то таинственного и непонятного.

В отличие от горбуна-привратника другие представители этого сказочного народа были довольно красивы, стройны и аккуратны. Мы спускались по широким каменным лестницам с уровня на уровень не меньше двадцати минут, при этом близко к нам успели оказаться всего четыре закутанные в длинные красивые жёлто-серые или малиново-зелёные тоги фигуры. Мужчины имели длинные волосы, заплетённые в косы, но на их лицах совершенно отсутствовала растительность. Единственная женщина же носила два куска ткани на голове. Один на манер лёгкой полумаски закрывал нижнюю часть лица, оставляя открытыми глаза и переносицу, другой ниспадал ото лба вниз через затылок, будучи похожим на капюшон. Необычайно длинный капюшон, небрежно и неглубоко накинутый.

Что же касается глаз, то лишь тут мне удалось оценить реальный их вид. В основном это были бы обычные похожие на человеческие глаза, если не считать того, что белок заменяли какие-то гладкие породы камня. А в центре, не имея аналога радужки, располагались самоцветы, которые и дали название целому народу. В основном изумруды (или другие зелёные камни). Лишь у женщины зеркала души сверкали голубовато-синими оттенками. И главное — искра. Каждая драгоценность светилась откуда-то из глубины. Этот свет, пожалуй, мог бы заворожить и очаровать, его таинственное мерцание вполне способно было привлечь огромное внимание и заставить смотреть немалое время… Если бы не одно “но”. Размер. На фоне огромных тёмных или серых “белков” незначительные точечки самоцветов почти не смотрелись. Этакие стеклянные крошки. Не более того.

— Здесь живут слабейшие или самые молодые, не оправдывающие возложенных на них ожиданий, — с капелькой некой затаённой грусти заметил брахман. — Это побочная пещера. Большая часть подземного народа проживает в основной.

— А сколько их всего? — стало мне интересно.

— Около шести-семи тысяч, — пожал плечами