Похвала добродетели - Эльдар Бертович Гуртуев

незнойное солнце тревожит душу ожиданием чего-то неведомого, но желанного.

Весной село Состар едва просвечивает сквозь буйное цветение садов. Осенью же листва редеет, и за заборами гостеприимно белеют стены домов под красными черепичными крышами.

Со дня на день взметнутся в небо стройные караваны птиц. Они унесут с собою на юг последнее дыхание лета, и тогда холодные горные ветры — первые вестники зимы — окончательно обнажат сады, а голубизна неба надолго затянется плотным серым бешметом.

Но пока еще стоит сентябрь. Его начало — первый день! На улице алеют красные галстуки школьников, бегущих в самый нарядный, в самый праздничный сегодня дом — в школу.

Чисто протертые, широкие окна отражают косые лучи утреннего солнца. Все двери и деревянный забор пахнут свежей краской, и запах этот разносится по всему селу...

Первыми, как обычно, явились Магомет и Аскер. Сегодня Аскер был одет с особой тщательностью: отутюженные брюки, белоснежная рубашка.

Они условились встретиться ровно в семь. Улица села еще почти пустынна, лишь женщины, которым некогда спать, спешат к роднику за водой.

Калитка оказалась запертой, и, ловко перемахнув через невысокий забор, парни приблизились к дому. Но едва Магомет протянул руку к двери, как раздался строгий окрик бессменного школьного сторожа, старика Тебо:

— Чего приплелись ни свет ни заря?! А ну, марш отсюда! С первого дня нет от вас покоя!

И для устрашения старик снял с плеча ружье — такое же старое, как он сам.

— Ох, да не кричи ты, — взмолился Магомет. — Все село разбудишь!

А Аскер добавил, зная, что винтовка Тебо давно уже неспособна издать ни единого выстрела:

— Не сердись, старик. Давай лучше в честь первого дня учебы устроим салют. А ну, стрельни в воздух хоть пять-шесть разочков. Дай залп из своего орудия!

Удар пришелся по самому больному месту старого служаки. Тебо замахнулся на Аскера прикладом и крикнул петушиным голосом:

— А ну, исчезни, шайтаново племя! Быстро!

— Исчезаем, исчезаем, аксакал, — мягко сказал Аскер, на всякий случай подальше отпрыгнув от старика на своих длинных ногах. — Только ты все-таки поаккуратней со своим ружьем, — вдруг выстрелит? Всякие чудеса в природе случаются.

— Да и вообще, — продолжил Магомет за Аскера, — зачем охранять школу с ружьем? Курам на смех! Ведь не военный склад это и даже не государственный банк с миллионами.

— Пошли вон! — окончательно вышел из терпения старик и снова замахал в воздухе прикладом. — Не доводите до греха!

— Ладно, ладно, уходим, — сказал Аскер. — Думали немножко тебя поразвлечь, но если не хочешь — пожалуйста, тебе же хуже. И что за тоскливая работа! — обратился он уже к Магомету, но так, чтобы слышал и старик. — От такой работы волком взвоешь, одичаешь, абреком станешь...

Но Магомет уже ничего не слышал: вдали на дороге он заметил две тоненькие девичьи фигурки. Девушки, судя по жестам, о чем-то оживленно болтали.

— Смотри, Аскер, — тихонько сказал Магомет товарищу. — Уж не ангелы ли сюда направляются, чтобы освятить первый день учебы?

— Ангелы! — уверенно подтвердил Аскер. — Я даже знаю, как их зовут: Нафисат и Жаннет. — И добавил уже серьезнее: — Будь же мужчиной, мой друг, что-то слишком уж ты...

Он прервал себя на полуслове — девушки подошли к воротам школы.

— О, наши ласточки прилетели! — приветствовал их Аскер. — А мы-то заждались — со вчерашнего вечера сидим у этих дверей. Магомет просто глаз не сомкнул, все глядел на дорогу. И вот наконец заметил вас где-то вдали. У него ведь орлиный взгляд и чуткое сердце!

Магомет стоял чуть поодаль, смущенный бездумной болтовней Аскера, а еще больше, пожалуй, тем, какой милой показалась ему Нафисат в это раннее утро. Она словно вобрала в себя его нежность, чистоту и ясность...

— Ну, если вы так уж нетерпеливо ждали нас, — подхватила шутливый тон Аскера смугленькая Жаннет, никогда ни перед кем не робевшая. — Если вы действительно ждали, то могли бы прихватить с собою по букетику цветов. Так, для приличия...

— О, несчастные! — воскликнул Аскер и воздел руки к небу. — И как же это мы не догадались! По правде говоря, нам надо было усеять цветами весь путь ваш от дома до школы! Да не просто цветами, а самыми красивыми, такими, к примеру, как ты, милая Жаннет!

— Нафисат, — тихонько позвал Магомет скромно потупившую взгляд девушку. — Как я рад тебя видеть.

Но громкий голос Аскера заглушил его слова.

— Эх, Жаннет, Жаннет! — продолжал он. — Знать бы мне, что окажусь с тобой на одной парте, — нарочно остался бы на второй год в девятом классе. Ну, что ты скажешь на это?

— А что ты хотел бы услышать? — не сдавась девушка.

— Я хотел бы услышать такие, к примеру, слова: «О, Аскер! Жизнь без тебя — все равно что очаг без огня, что ночь без луны и так далее и тому подобное...» Нравится?

Впервые за весь разговор Жаннет вспыхнула, но тут же, стараясь скрыть смущение, неестественно расхохоталась и сказала:

— Нет, мне нужно совсем другое. Вот прыгни, например, с Кинжал-горы вниз головой. А не прыгнешь — забудь обо мне, Аскер!

— Ласточка моя, я прыгнул бы хоть сейчас, — согласился тот, — но ты же первая будешь оплакивать меня. И потом — для того, чтобы прыгнуть, нужно сначала подняться, а это может сделать только наш молодой тур, имя которому Магомет. Пожалуй, ему и придется выполнить твое желание.

Нафисат уже улыбалась. Ей нравилась эта шутливая перепалка. Молодец все-таки Жаннет! На одно слово десятью ответит, да еще такими, какие не каждый найдет! А вот она... Только что Магомет сказал ей очень добрые слова, а она растерялась, молчала, как дурочка. Но ведь ему, наверное, это обидно? Так давно они дружат, так легко когда-то она обо всем с ним говорила, играла во всякие мальчишечьи игры, бегала на речку купаться... Близкие соседи, они виделись каждый день, а иной раз и не расставались по целым дням: вместе в школе, вместе в саду или в поле. Почему же теперь она так робеет перед ним и словно бы избегает встреч?

Нафисат помнит, как часто Магомет вступался за нее, лупил ее обидчиков. Ей это так нравилось, что иной раз она нарочно затевала ссоры с мальчишками. А ведь и ему доставалось — и дразнили, и колотили порой. Тогда