После конца. Часть 1 - Герман Филатов

такая же реакция, как у тебя, — недовольно покачал головой подросток. — Только вот я не хочу новых родителей.

— Почему? Это же здорово. Все, кто здесь живет, мечтают об обретении семьи. В особенности те, у кого ее никогда не было.

— Но не я, — упрямо покачал головой Саймон.

— К сожалению, твое мнение здесь не учитывается, — усмехнулся Шон. — Если потенциальные опекуны окажутся пригодными для содержания детей, то тебя без каких-либо обсуждений им отдадут. Ведь так не должно быть на свете, чтоб были потеряны дети. Эх, как бы я хотел покинуть это место.

— Почему? — спросил Саймон, одновременно с этим бросив беглый взгляд на беседку. — Ту же просто замечательно.

— Да, но не мне, — Шон посмотрел на подростка и начал барабанить пальцами по скамье. — Меня это место гнетет. Вдобавок Тлиппер…

— Что?

— Самый неприятный человек из всех, что я знал, — ответил юноша. Он снял очки и начал массировать глаза. — И меня она особенно не любит.

— Этому, полагаю, есть определенная причина? — подняв бровь, спросил Саймон.

— Ну, какой-то определенной нет, но есть одна, которая, наверно, поспособствовала больше всего. История забавная, но глупая, — Шон надел очки и провел ладонью по своим коротким кудрям. — Как-то Тлиппер сильно на меня ругалась. Ко мне пристали несколько задир, я толкнул одного из них и тот, упав, поранил ногу о камень. И все это произошло на ее глазах. Цербер на меня так наорала прямо при всех, что я едва не оглох. Ну, после мне в голову и пришел план мести, — он ностальгически улыбнулся. — Подобрав кучку свежих какашек Пирата — это наш местный пес — я прокрался в кабинет Тлиппер и положил их ей на кресло. Крик был невообразимый, — он хмыкнул. — И все бы хорошо, только вот я не предусмотрел факт наличия видеокамер. Она до сих пор относится ко мне с особым пристрастием, хоть и прошло уже два с половиной года.

Саймон негромко засмеялся. Да, этот дурень определенно был ему по душе. Они около минуты просидели в молчании, а потом Шон с энтузиазмом в голосе спросил:

— Ты умеешь в шахматы играть?

— Да, — кивнул подросток.

— Может, сыграем?

— Без проблем.

— Тогда, — поправив книгу, паренек распрямил ноги и спрыгнул со скамьи на землю, — подожди пару минут. Я скоро вернусь.

Серию партий они закончили со счетом 4:1 в пользу Саймона. Шон, мягко говоря, был ошарашен результатом, так как еще никто, с кем он играл из людей, его не побеждал. Это, по его словам, удавалось лишь компьютеру на самой высокой сложности. В последней партии, в которой Саймон поставил ему мат ферзем и ладьей, паренек едва удержался от того, чтобы не смести все фигуры с шахматной доски. Его противник объяснил свой успех тем, что ему особо не чем было заниматься в жизни «до резервации», поэтому он часто играл в эту игру.

Оставшееся время они провели в разговорах, сначала о прошлом, а после о настоящем. Когда же настало время ужина, Саймон подозвал Нику, и они под руководством Шона направились в столовую приюта.

Квадратное помещение было большим и многолюдным, десятки детей брали подносы с едой и усаживались за длинные прямоугольные столы, который в помещении было девять штук, по три в каждом ряду.

Принесенная еда большим разнообразием не отличалась, но была вполне съедобна. Быстро поужинав и подождав сестру, подросток поднялся со своего места и попросил сидящего рядом и расправляющегося в это время с булкой Шона еще раз объяснить ему, как попасть в библиотеку.

— Выйдешь через ту дверь, откуда мы пришли, — прожевав, ответил он, — и поверни направо. Найди корпус «Д». Его полностью занимает библиотека.

— Понял, — кивнул Саймон и направился вместе с Никой по указанному маршруту.

Найти корпус у подростка получилось быстро. Уже спустя десять минут он расхаживал по обширной библиотеке высотой в два этажа и размышлял о том, какую бы ему книгу взять. Вышагивая рядом со шкафами, полки которых были забиты разнообразными литературными произведениями, Саймон совсем потерял ход времени. Когда Ника начала ныть, что ей скучно, и отвлекать его, подросток отпустил девочку, и та быстрым шагом направилась к выходу.

Поднявшись по лестнице на второй ярус, Саймон еще немного погулял, и вскоре остановил свой выбор на экземпляре повести «Над пропастью во ржи» Сэлинджера и направился к стойке библиотекаря. Должность эту занимала самая обыкновенная женщина (насколько мог судить подросток) невысокого роста, с худым лицом и ломкими, чуть поседевшими волосами.

Сидя на своем стуле, она хмурила лоб и, не обращая никакого внимания на внешний мир, увлечено занималась макраме. Подойдя ближе и тихо положив выбранную книгу на стойку, Саймон посмотрел на ее работу. Женщина ловко сплетала друг с другом разноцветные толстые крученые нити, и получалось у нее, на взгляд подростка, очень даже недурно.

Чтобы отвлечь библиотекаршу, но не напугать, подросток негромко прокашлялся в кулак, но женщина на это никак не отреагировала. Тогда он сказал:

— Извините?

Она подняла голову и посмотрела сначала на Саймона, потом на лежащую перед ней книгу, а затем вновь на Саймона.

— Добрый вечер, — сухо поздоровалась она и, положив свои нитки, взяла экземпляр. — Я тебя раньше не видела. Ты новенький?

— Можно и так сказать.

Она вновь на него посмотрела.

— Это как понять?

— Да, я новенький, — вздохнув, ответил подросток. — Только сегодня прибыл.

— Ясно. Фамилию свою скажи.

— Крукс.

Она, кивнув, принялась печатать на компьютере, цокая при этом своим языком.

— Саймон?

— Да.

Раскрыв книгу на первой странице, она выдвинула ящик и достала какую-то штуку, с виду похожую на пистолет, которой спустя несколько секунд отсканировала титульную страницу.

Захлопнув ее, женщина протянула издание Саймону.

— Спасибо.

— Пожалуйста. Определенного срока сдачи нет, но всего на руках может быть не более четырех книг. Приятного чтения.

Кивнув, подросток вышел из библиотеки и направился в свою «временную комнату».

Его разбудили солнечные лучи, пробившиеся через оконное стекло и припекавшие кожу на лице.

Открыв глаза, Саймон зевнул и, принимая сидячее положение, обнаружил, что книга в раскрытом положении лежит у него на груди листами вниз. Подобрав с прикроватной тумбы кусок оторванной бумаги, подросток в качестве закладки воткнул его меж страницами и захлопнул книгу.

Осмотревшись, он понял, что проснулся самым первым. Не зная, что делать в таком случае, Саймон приподнял подушку, лег обратно, а после перевернулся на бок лицом к стенке и спустя несколько минут задремал.

Через час же его разбудили громкие голоса.

Поднявшись с постели, юноша, потирая глаза, залез по лестнице на второй ярус и разбудил Нику, изрядно вымотавшуюся за