Верные враги - Ольга Громыко

— Ты думаешь, кто-то их специально вывел? — уловила я ход его мысли.

— И продолжает выводить, всё улучшая породу. Сравни тварь, которая бродила под Выселком, — и последний «вариант».

В леске взвыло особенно горестно.

— Тогда не могло ли всё начаться вообще с вурдалаков? То-то они не боялись солнечного света!

— С оборотней, если уж быть совсем точным. — Верес захлопнул книгу, щелкнул застежкой и убрал в сумку. На вид та больше не стала.

— Всё еще меня подозреваешь?

— В прямом участии — нет. Но как-то ты в этом всё-таки замешана. Интересно, почему тебя не убили в Подгорье?

— Тебя это огорчило?

Колдун досадливо мотнул головой.

— Я не вижу в этом логики. Если магу удалось прищучить оборотня, почему бы не прикончить его, пока он полностью беспомощен?

— Всё-то ты о нас знаешь, — ядовито «похвалила» я, наклоняясь и поправляя выпавшее из костра поленце. — И в редкостных заклятиях разбираешься, и чуешь за несколько саженей…

— А я на вас специализируюсь, — бесхитростно признался колдун. — Для этого пришлось кое-чем обзавестись и кое-чем поступиться. Но, Шел, если ты будешь так остро принимать всё на свой счет, мы ни до чего не договоримся!

— А у тебя еще есть что мне сказать?

— Есть, только что в голову пришло. Вспомни — в Выселке тебя хотели поймать, а не убить. Думаю, если сейчас ты выйдешь в поле, твоей жизни тоже вряд ли будет что-то угрожать.

— Предлагаешь проверить?

— Я сказал «жизни», — уточнил Верес. — Но понятия не имею, на кой ты кому-то понадобилась. В Подгорье он повторил попытку, уже с помощью магии, однако что-то его спугнуло. Возможно, те самые мужики, о которых ты столь нелестно отзывалась. Как, впрочем, и они о тебе.

— Думаешь, он за нами от самого Выселка следил?

— Нет, конечно, это невозможно. Кинул весточку сообщнику, а тот и рад стараться.

— И что же это за непомерно крутой тип, если у него в каждом селе по своему магу?! В Выселке — та толстая баба, и не удивлюсь, если главный городской чародей. В Ясневом Граде — Ассариэль. В Расколотой Горке тоже кто-то сподобился маячок повесить. В Подгорье — таинственный незнакомец, о котором даже жители не знают. А вдруг он и сейчас где-то здесь, в обозе?

— Ну почему «вдруг»? Вон он, на тех санях дрыхнет.

— Где?! — подхватилась я. — Шутишь?!

Верес дернул меня за подол кожуха, пытаясь снова усадить, но те сопли, на которых оный держался, не выдержали. Колдун виновато протянул мне получившуюся тряпочку, я сердито вырвала и всё-таки села.

— Подозреваю. Он втихомолку, когда никто не видит, балуется с магией. Точнее, ему кажется, что втихомолку.

— А что он делает?

— Чтоб я знал. Может, просто греется. А может, отдает телепатические приказы нежити. Во всяком случае, маскируется он на уровне магистра третьей степени.

Замерзшие твари подвывали так жалостливо, что, будь у меня чуть побольше сострадания, сама бы к ним вышла.

— Давай его разбудим и душевно побеседуем? — зловеще предложила я, блеснув радужками.

— А он скажет, что если у нас мозги набекрень, то это еще не повод нарушать праведный сон порядочных людей. Мы в равном положении, Шел. На виду у купцов он не смеет тронуть нас, а мы — его.

— Эх, будь у нас в команде нормальный маг, мы бы его живо раскололи! — в который раз посетовала я, нехотя признавая его правоту.

— Другой маг вообще бы ничего не почувствовал, — обиделся Верес. — Скажи спасибо хоть за это.

— Ага, «спасибо», только настроение испортил… — Я расстелила одеяло, решив хотя бы попытаться заснуть.

Колдун не настаивал на продолжении разговора. Но и ложиться, похоже, не собирался, подбросив в костер несколько поленьев. Как ни странно, меня это здорово успокаивало. В бдительности Вереса я уже не единожды убедилась, авось и сейчас не сплохует.

Дожила — колдуну доверять! А что поделать, если в этом окончательно сошедшем с ума мире больше некому?!

Когда я высунула нос из-под одеяла, сощурившись от бликующего под солнцем снега, Верес так и сидел у костра, чуть слышно похрапывая из-под капюшона. Только я хотела издать гневный вопль по этому поводу, как мужчина, не открывая глаз, сказал:

— С добрым утром, Шел.

— Ты хоть немного поспал? — смягчилась я.

— Вполглаза. — Колдун зевнул, потянулся. — Хороший сегодня денек.

— Это мы только вечером сможем определить, — хмуро возразила я.

В обозе уже вовсю кипела жизнь — с хрустом жевали овес кони, по очереди бегали в кустики их хозяева, таял снег в поставленных на угли котлах. Подозрительный тип-маг так безмятежно завтракал, что мне захотелось съесть его самого. С виду купец как купец — невысокий, тощий, усы черной ниточкой, глаза хитрющие. Легко представить, как он соловьем разливается перед клиентом, выдавая откровенно кошачьи меха за первоклассную норку. Еще и имел наглость с нами поздороваться, приветливо так. Даже откушать к своему котелку пригласил. Верес учтиво поблагодарил и отказался. Потрясенные его мужеством, мы слова не сказали, когда колдун «по-честному» разделил наш утренний паек — половину ему, половину нам.

В обозе шло семнадцать саней в сопровождении тридцати двух человек и гномов. В основном, разумеется, мужчин, но было и несколько женщин, точнее, рослых баб с лексиконом троллей, наравне со всеми подпихивающих увязающие в снегу сани и забавы ради метающих топорики в пенек за двадцать шагов. Один купец вез с собой двух ребятишек Вирриного возраста, всё пытавшихся вытянуть нашу малявку поиграть в снежный бой, но та только презрительно фыркала, поправляя колчан. Нашлась великая воительница, единственная наша защита, хе!

В конце концов пацаны, выделываясь перед маленькой кокеткой, поспорили, что младший из них не влезет на обледеневшую елку даже до первой ветки. С каковой победитель успешно сверзился, разодрав штанину и ссадив колено. Бессердечная «дама» вознаградила его издевательским смехом, а отец — сложенным вдвое ремнем (правда, всего лишь над головой им потряс, чтобы душу отвести).

— Шел, у тебя какая-нибудь травка на такой случай найдется?

Я молча протянула Вересу склянку с подорожниковой мазью. Горазды вы, колдуны, своей магией кичиться, а как припрет — без нас, знахарей, не обходитесь.

Светлоглазый улыбчивый чужеземец с негромким голосом совершенно очаровал малыша, и он, позабыв про слезы, с гордостью показал Вересу кровоточащий синяк. Оба сошлись на мнении, что шрамы только украшают мужчину, а рана хоть и не смертельная, но полечить ее не мешает. Великие воины ведь не боятся боли, верно?

— А хороший мужик, хучь и колдун, — одобрительно заметил купец и, обернувшись ко мне, нравоучительно добавил: — Ты, девка, держись его, с таким не пропадешь!